Владимир Мельник - Оперативный простор [СИ]

Первое сентября. Обычная провинциальная школа, как и тысячи других. Гомонящая и шумливая толпа учеников постепенно заполняла площадь перед зданием «вместилища знаний», где на асфальте обычным мелом поставлены черточки отметок и наименования классов, для расстановки на линейке. На месте с отметкой «11-А» стали потихоньку стягиваться девчата. Во всю мочь из колонок лупила «Дважды два – четыре». В общем, ничем не примечательная линейка по случаю начала нового учебного года.

Мероприятие уже было в самом разгаре, когда во двор школы заехали две «Волги» черного цвета с государственными номерами. Они остановились на футбольном поле школы, то есть совсем рядом с участниками линейки. Классы расположили в форме буквы «П». Одна из машин остановилась у основание буквы. Открылась блестящая лакированная дверь с затонированными стеклами и из нее вылез человек, в котором все сразу узнали мэра Каховки – Сергея Дацюка. Валентина Андреевна и все завучи поспешили к нему. Из второй машины вылез начальник городского отдела народного образования. И буквально через несколько минут подъехала еще одна «Волга» с полицейскими номерами из которой вылез начальник городского отдела внутренних дел. Пока приехавшие зашли на крыльцо школы, где был создан импровизированный президиум, из машины мэра вылез сначала один парень в черном костюме и белой рубашке, а потом он помог вылезти другому в сером пиджаке и брюках. Хлопец в сером двигался как-то напряженно, видно было, что что-то мешало свободно перемещаться. Оба мальчика не спеша, направились к своему классу – это 11-А. Все были поглощены лицезрением руководства города и не заметили, как Дима и Валера встали позади толпы одноклассниц.

- Дорогие ребята! Уважаемые учителя и родители! – обратился Дацюк в микрофон – Я приехал в вашу школу с очень важной и приятной миссией. Она состоит не только в том, чтобы поздравить вас с началом нового учебного года. Но и отметить некоторых учеников вашей школы. Которые в экстремальной ситуации не растерялись, проявили несвойственную их возрасту энергию, умения и не щадя своей жизни ради спасения учителей и одноклассников пролили свою кровь. Думаю, вы знаете о ком я говорю. Валера, Дима! Выходите сюда.

Тут раздались аплодисменты и приветственные крики. Зарубин и Братковский шли к мэру.

– Указом Президента Окраинской республики, – продолжил мэр, когда ребята подошли к нему, – Валерия Зарубина и Дмитрия Братковского за мужество и героизм проявленные при спасении людей во время проведения контртеррористической операции в Кырыме наградить орденом «За мужество». От администрации области и города ребята награждаются памятными подарками – каждому вручается по персональному компьютеру.

Пока мэр прикреплял ордена, к микрофону подошел начальник полиции.

– И еще хочу добавить, – начал главный полицейский города, – По нашему ходатайству и по устному поручению Министра внутренних дел Окраины – Валерий Зарубин по окончанию одиннадцатого класса будет зачислен в число курсантов Харьковского университета Национальной гвардии МВД Окраинской республики на факультет «Применение подразделений специального назначения»; а Дмитрий Братковский – в Херсонский филиал Запорожской академии МВД Окраины без вступительных экзаменов.

Толпа школяров опять взорвалась аплодисментами и криками. Валера стоял и высматривал в толпе лишь одного человека – Свету, но не находил. Как потом узнал – ее родители переехали в другой город, а в какой — парень не знал.

Прошло девять лет. По бульвару Леси Украинки в Киеве шел высокий старший лейтенант, в черной «титановке» и краповом берете. Он направлялся к станции метро Печерская. Да, это был Валера. Старлей спустился по эскалатору к перрону метрополитена и ждал пока приедет следующий поезд. Безучастно смотрел на электронные часы, которые отсчитывали астрономическое и время, которое прошло с момента отправления последнего поезда. Возле него начинал собираться народ, который тоже ожидал прибытия метро. Зарубин случайно повернул голову и посмотрел через правое плечо,так как услышал два молодых женских голоса. И ему просто захотелось посмотреть на их обладательниц. Мимолетный, ничем не обязывающий взгляд. Но в одной из них он заметил что-то знакомое. Только старлей не мог понять, что именно. Он повернулся еще раз, точно – глаза. И тут в сознании всплыли отчетливые картинки: горы, ночной лес, костер и он играет на гитаре. Валера вспомнил эти очи, этот взгляд. Подошел к этим двум девушкам и обратился к обладательнице ни с чем несравнимого взгляда.

– Света, я думал, что никогда тебя больше не увижу…

– А откуда вы знаете, как меня зовут– удивилась девушка, глядя снизу вверх, на высокого, широкоплечего спецназовца.

– Ну, вспомни, Каховка, потом Кырым, горы, лес, гитара и костер…

– ВалераВалера Зарубин?

– Ну, да!

И тут Света начала оседать. Офицер ее подхватил под взгляды прохожих и понес к скамейке. Подскочили люди протянули бутылку с водой, Валера обмахивал девушке лицо своим беретом. Когда она, наконец, пришла в себя, сказала

– Мне родители сказали, что ты погиб.

– Ну, как видишь, живой. Светка, я теперь тебя никуда не отпущу, слышишь! Я люблю тебя, слышишь, люблю!!!

– А я никуда и не собираюсь от тебя уходить…

Валере еще многое хотелось рассказать, о том как искал, сколько о ней думал. Но это были не те слова, что нужны были сейчас.

Через полтора года Света Зарубина родила мальчика, которого назвали Сережей. Глядя на эту чету, можно было сказать, что это самые счастливые муж и жена, а также мама и папа на свете. Но они не догадывались, какие еще испытания им предстоят, а в особенности Валере. Потому что надвигались выборы Президента Окраины, а потом и Третья Мировая война. Зарубину, как военному-спецназовцу – понятное дело, испытания во время боевых действий. А Свете испытание в тылу – неизвестность, тревога и ожидание. Ожидание либо похоронки, либо сообщения о пропаже без вести. Такова женская доля…

Рокот двигателя «восьмерки» убаюкивал. Я впервые куда-то летел на вертолете. Это ведь первый выход «на дело» в новом амплуа, если можно так выразиться. Честно говоря, чувствовал себя ужасно голым что ли — без привычной тяжести автомата, разгрузки с рожками. В фильмах всегда показывают, что спецназеры навьючены всякой смертоносной хренью под завязку и во время перелета мажут себе морды черным тональным кремом. Херня это все! Валерка растянулся на лавке и хрючил самым что ни на есть свинским образом, а у меня как-то не получалось заснуть. Хоть и лететь по самым минимальным прикидкам часов шесть. Вот ведь у Зарубина, сукина сына, не нервы, а стальные канаты! Все ему ни по чем. Сейчас выбросят в районе какой-нибудь Перделовки, а потом выбирайся и выполняй задачу. Тем более, что против нас работают такие же хлопцы, как и мы. А вдруг провалим задание?! И прости-прощай полгода, что отдал на учебу в Центре. Нет уж, Володя, ты выполнишь задачу, у тебя другого выхода нет. В душе царило смятение и страх. Точнее, не страх, так боится хороший рысак перед скачками. Да, это действительно так. Погибнуть не страшно, сколько раз уже заглядывал «костлявой» в лицо. Страшней то, что подведешь других, которые на тебя надеятся. Та не ссы, чувак! Все у тебя получится! Вертушка пошла на снижение. В душе какое-то смятение, небольшой страх перед неизвестностью. Бортмеханик открыл боковую дверцу и знаками показал, чтобы мы приготовились к десантированию. Хорошо еще, что без парашютов. Наконец колеса коснулись земли. Первым выпрыгнул Зарубин, а следом, «поплотнее сдвинув булки», я. Было темно и довольно-таки свежо. Под напором воздуха из-под лопастей вертолета к земле приникла влажная высокая трава. Летчик махнул нам напрощанье рукой и машина взмыла вверх, унося с собой весь шум и последний мост с прошлой жизнью. Спросите почемуНу, до момента десантирования мог отказаться от задачи. А теперь можно вернуться только после выполнения миссии. В принципе, если уж сильно припечет, то можно выйти из игры, но для этого надо для начала выйти к людям и сообщить о себе командованию, то есть позвонить на мобильный Магашову. Никто из нас это делать не собирался. Во всяком случае пока. Мы метнулись под защиту деревьев, с которых начиналась высокая стена леса. Запах выхлопных газов вертушки сменился ароматом прелой хвои и летней тайги. Невольно перенося в детство, когда с родителями в Заполярье ездил за грибами да ягодами. Но у нас нет времени на сентименты — пора «рвать когти» от места выброски. Из инструктажа перед началом экзамена было известно только то, что в десяти километрах к югу от места десантирования проходит дорога, а объект находится в радиусе сотни кэмэ. И все! Больше никакой информации. Мы сами должны были собрать сведения о всех военных объектах в округе, проанализировать, выбрать самый важный, а уж потом разработать план проникновения и минирования. Разрешались все приемы, в определенных границах, конечно. Валерка бежал впереди. По звездам мы определили направление и мчались на юг, к дороге. У меня в рюкзаке были брикеты с пластитом, у Зарубина тоже взрывчатка и радиодетонаторы. Из вооружения: у меня — НР-2 (нож разведчика), а у напарника — его заветные «счастливые» метательные ножи. Продуктов нет совсем. На выполнение задания дали неделю. Ничего, прорвемся. Скажу вам так, бежать по бурелому груженым как лошадь удовольствие еще то. Неожиданно услышал журчание. Сделав знак Валерке, помчались на этот звук. Минуту спустя оказались на берегу небольшой речушки, а точнее ручейка. Ну, уже хорошо — можно и водички попить. Точнее рот прополоскать, иначе потом хреново будет. У нас сейчас лето, а судя по растительности — мы в тайге, значит найти воду не составляет труда. Мы поднялись на пару километров вверх на северо-запад по течению ручья по щиколотку в воде. Надо ж на всякий случай следы запутать. Потом взяв поправку на пройденное снова направились на юг. Через полтора часа вышли к небольшому проселку посреди тайги. Ну, вот, теперь можно сделать небольшой привал. Прежде чем выходить на дорогу, нужно понаблюдать, мало ли. Оделись мы как туристы, вполне можно будет «съехать» на то что заблудились или отстали от геологической партии. По большому счету, здесь и не должно быть сейчас оживленное движение, но оглядеться все-таки стоит. Судя по следам на грунте, последее транспортное средство здесь проехало несколько дней назад. В засохшей грязи были видны следы протекторов автомобиля, предположительно «УАЗика». Судя по направлению скоса зубцов покрышек, машина ехала на северо-восток. Логичней предположить, что она направлялась в населенный пункт, но тут шансы, как говорится, «фифти-фифти». Через полчаса решили идти по направлению движения машины, так будет логичней, либо это выведет нас к жилью, либо хотя бы к более крупной дороге. А уж там прикинуться «гофрированным шлангом» и попроситься на подвоз. Мир ведь не без добрых людей, особенно в Сибири. Уже начало темнеть, когда мы вышли к разбитой асфальтированной дороге. Короче, по моим прикидкам, пришлось пройти около пятнадцати километров. Решили действовать по принципу «темнее всего возле фонаря», то есть не прятаться. Когда уже совсем стемнело, показались два горящих глаза фар и рев камазовского движка. Валерка выскочил на дорогу и начала усиленно махать. Машина-лесовоз остановилась, спустилось водительское боковое стекло.