Михаил Королюк - 3. Спасти СССР. Манифестация

- Чуйке Збига можно верить, - качнул головой Бросс, - есть она у него, работает. Вот это обострение в Иране он верно предсказал. Правда, нашего адмирала не впечатлил.

- Ха... - Карлуччи недовольно поморщился, словно случайно проглотил муху, - наш адмирал считает Хомейни добрым мягким престарелым духовником, и он смог убедить в этом президента. Но не это сейчас важно... Иган, ты же был в курсе... "Пророк" недавно сгорел. Выбросился из окна, когда за ним пришли. А ведь он шел по списку "Бигот". Отдел Энглтона стоит на ушах, словно Джеймс вернулся, еще больше за эти годы рассвирепев.

("Бигот" - максимальная степень секретности. Во второй половине 70-х в Белом доме документы по списку "Бигот" получал только президент, вице-президент и секретарь совета безопасности;

"Пророк" - псевдоним агента ЦРУ полковника Войска Польского Куклинского;

Отдел Энглтона - внутренняя контрразведка ЦРУ, по имени бывшего руководителя Джеймса Энглтона, отличавшегося параноидальной подозрительностью ко всем сотрудникам ЦРУ).

Колби пораженно присвистнул.

- А вот этого я еще не слышал. Это серьезно.

Бросс молчал, лишь время от времени из-за его очков прорывался очень проницательный взгляд.

- Но даже не это самое хреновое... - продолжил свои размышления Карлуччи, - если КГБ получит такое же полное досье по нашим горячим операциям - нам всем настолько мало не покажется... Черт с ним, если всплывет что-то по Центральной Америке или Африке. Да даже Иран можно пережить... Там может обнаружиться немало тяжелых и неприятных для нас деталей, но сейчас они не центр Вселенной, а лишь особенность политического мгновения. А вот если внешне благополучный исход истории с Альдо Моро качнет ситуацию в Италии еще дальше влево? А затем и во Франции? И что тогда? Мы-то с вами знаем заготовленные варианты решения такой проблемы, но представьте себе реакцию "идеалиста"?

Он резко замолчал. Продолжать смысла не было - собравшиеся прекрасно знали, для чего поддерживается существование подпольной сети "Гладио" и через цепочку каких кровавых провокаций она будет, в случае чего, активизироваться.

- Это будет почище Уотергейта - писаки и леваки в Конгрессе нас сожрут, - мрачно пробормотал Колби.

Знобкий холодок сам собой пробежал по позвоночнику Карлуччи, хотя в принципе, то, как вертели на сковородках Конгресса его самого, не шло ни в какое сравнение с теми силами, что давили сок из шефа.

- Не горячись... - почти кротко ответил он, - сам знаешь, игры с серьезной информацией такого уровня редко дают однозначно выгодный или абсолютно негативный результат. При определенном уровне полезности, какой, к примеру, был продемонстрирован в прошлогоднем письме о наркокартелях, "Источнику" будут прощать очень многое.

- Без контроля с нашей стороны такая информация может оказать самое разрушительное воздействие на планы, что составляют основу политической жизни в Вашингтоне, - возразил Бросс, - в общем, не сомневаюсь, тебе не надо объяснять реакцию наверху, если что-то этакое вдруг случится. Что, если следующей мишенью "Источника" окажется, к примеру, наша операция в Польше?

- Ну что я скажу... - протянул Карлуччи, - вот так поневоле начнешь радоваться, что мы с русскими научились, более или менее, не убивать друг друга. Но ведь так думают у нас не все. Да и у них - тоже. Далеко не все... - и он задумчиво погладил подлокотник.

- Кстати, Фрэнк, - неожиданно попрекнул его Колби, - ты слишком сильно очистил сообщение от Шин-Бет, остались лишь голые кости, да и то не все. Добавить что-нибудь можешь?

- Иган, - устало протянул Карлуччи, - расшифровка устного послания из Ленинграда и исход боевой операции - это все, что я от них получил. У меня даже нет уверенности в том, что расшифровка полная. Я работаю над этим, но этого репатрианта от нас куда-то надежно спрятали. И это тоже странно. Вообще, израильтяне ведут себя в этом деле весьма необычно. Я подозреваю, что там есть второе дно, но мы до него пока не докопались.

- Джентльмены, мы опять уходим не туда, - мягко попрекнул Бросс, - опять пошли оперативные частности. Посмотрите на все это с политической точки зрения. В конце концов, разве не за этим мы здесь собрались?

- Аналитик... - протянул, пытаясь скрыть растерянность, Карлуччи ("Когда, черт побери, и как Джон успел его просчитать?!"), - а ведь какой, по рассказам, был оперативник!

Бросс и бровью не повел:

- Я настаиваю, что "ленинградский феномен" - это не эпизод, а стратегический элемент в нашем долгом противостоянии с Советами. По-хорошему, долгом разведки было бы сейчас поставить эту проблему перед администрацией. Но... Наверное, я не ошибусь, если скажу, что мы все считаем это несвоевременным, не так ли?

Повисло тягостное молчание - дипломатичность отказала Броссу в самый неподходящий момент.

Потом заговорил Колби, и он был абсолютно серьезен:

- Говоря по правде, мне претит эта наша неизменная привязка всех серьезных задач к электоральным циклам. Любого президента вечно окружают советники, которые стремятся как можно скорее сделать себе имя - скажем, чтобы не пропасть в безвестности при смене хозяина Овального кабинета. А задачи, которые призвана решать разведка, постоянно выходят за пределы этих циклов. Я надеялся на Никсона - у него, как мне казалось, был необходимый запас прочности, как и у его команды. Но "полевение" Конгресса... Я тут не про формальную левизну - вроде стремления прихлопнуть богатых людей непомерными налогами и за счет этого платить пособия, я про левую политику в структурных вопросах. Желание запустить молотилку правозащиты в отношение разведки, в первую очередь. Это было куда как неумно. Традиции в разведке не менее важны, чем на Флоте... В общем, да - администрация Картера уже не жилец, но если она получит информацию по "ленинградскому феномену", да еще в твоей, Джон, интерпретации...

- То она попробует разыграть ее в своих краткосрочных интересах, - подхватил Карлуччи, - вплоть до раскрытия существа вопроса в соответствующих комитетах Сената и Конгресса, а это будет абсолютно контрпродуктивно, с какой стороны ни посмотри.

Бросс довольно кивнул, и Карлуччи подумал, что, видимо, не один он сегодня собрался вызвать собеседников на важный разговор.

- Думаю, джентльмены, - веско сказал Бросс, - что, на наше счастье, вопросами тактики и взаимодействия в нашем разведсообществе скоро займется Кейси. Желательно, чтобы мы были к этому заблаговременно готовы, в том числе и по "ленинградскому феномену". Вне зависимости от того, прав я в своих предположениях или нет, но эта тема, как ее не позиционируй, еще долго будет в числе основных. Поэтому надо использовать отведенное нам время с толком, не слишком при этом пока рискуя.