Михаил Алексеев - Воскресное утро. Книга вторая (СИ)

Что касается проблемы с освоением технологии производства Т‑55. Правильно было замечено, что более, чем мы уже сделали, мы помочь не можем. Однако! Есть предложение. Опять же из опыта моей службы. Первая моя лейтенантская должность в боевой части пришлась на танковый полк, на вооружении которого стояли танки Т‑44. Не получается Т‑55 — можно и нужно делать Т‑44. Он будет как промежуточная ступень в развитии танкостроения. С одной стороны, в нем очень многое от Т‑34‑85, то есть уже освоенное. С другой стороны, более современная ходовая часть и поперечно установленный двигатель со всеми своими особенностями. Как раз это то, что является составной частью схемы Т‑55. Мне кажется, это наиболее быстрый и дешевый способ решения наших проблем именно сейчас. А Т‑55 освоим позже — придет время“.

И он прямо тут же набросал по памяти цифры основных параметров танка. В итоге изменили задание для КБ Кировского завода с Т‑55 на Т‑44. И это действительно оказалось лучшим выходом из сложного положения!

Одновременно приняли решение о прекращении производства танков серии „КВ“. Вместо них заводу поставили задачу выпуска самоходных установок СУ‑152, крайне необходимых при проведении наступательных операций.

Все это, наряду с серьезной кадровой работой на всех уровнях командного состава Красной Армии, вплоть до дивизий, вселяло и в Сталина, и в ГШ, и в ГКО надежду этой зимой серьезно изменить военно‑политическую обстановку на западе страны. Кроме того, существовала вероятность использования одного, пока еще достаточно фантастического, плана по окончанию этой войны. Сталин усмехнулся про себя — „фантастического!“ А то, что он видит прямо перед собой на площади, не фантастика? Год назад он не смог бы в это поверить сам. Но, оказывается, иногда даже „несбываемое — сбывается“! „Поживем — увидим!“ — успокоил он себя. — Выиграли эту войну без помощи потомков — тем более выиграем и с их помощью». Но, если есть хоть малейшая возможность сократить материальные и людские потери, ею нужно попытаться воспользоваться. Эх! Если б сейчас не война! Потомки столько принесли с собой полезного и нужного! Осветили весь путь на 40 лет вперед. И упускать такой шанс победить в соревновании с капитализмом он не имеет право. Поэтому работа в конструкторских бюро, научных лабораториях приравнена к фронту. Там проходит еще один невидимый фронт борьбы за будущее человечества. СССР был на пути к технологическому скачку. СССР уверенно шел к освоению мирного атома и следом к ядерному оружию. Создавалась база электронной промышленности, шло планирование размещения новых заводов в свете знаний о расположении новых месторождений полезных ископаемых и энергоресурсов. Про военные отрасли уже все сказано этим парадом. Весь мир совершенствовал поршневые авиадвигатели, а в СССР максимум через год будут иметь реактивный истребитель. Но недостаточно было быстро развиваться самим — экономика СССР уступала объединенным силам ведущих капиталистических держав. Поэтому пришлось принять некоторые меры, способные уменьшить их возможности. В газетах об этом не писалось, но в США по разным причинам скончались несколько ведущих физиков, работавших по закрытой теме. ФБР тщательно разбиралось с каждым случаем, но не нашло злого умысла в их смертях. А в СССР в честь годовщины Великой Октябрьской социалистической революции были награждены ряд генералов и офицеров. И среди награжденных звание Героя Советского Союза было присвоено генерал — майору Судоплатову по сумме заслуг перед Советской Родиной. А еще, как докладывала Сталину разведка, какие‑то неряшливые американские морские офицеры «забыли» в гостинице, где они «кувыркались» с девушками не самого тяжелого поведения, план боевой подготовки Тихоокеанского Флота США на ближайшие месяцы, с указанием группировок кораблей и районов их дислокации. Плохо обстоят дела в военно‑морских силах союзников с дисциплиной! Нужно бы подтянуть. И совсем нехорошо, что эти планы оказались в руках японской разведки. Нет! Никуда не годится дисциплина у американских моряков!

Сегодня, как и в ТОЙ истории, пасмурный осенний день. Утром шел снег. Низкая облачность не позволила участвовать в параде авиации. Хотя, может, оно и к лучшему — незачем так много и так сразу нынешним союзникам узнавать. Тут Сталин вспомнил о бывших генералах ВВС, сидевших в лагере под Куйбышевым. И тут изменения. Они живы. И более того — они воюют. Родина дала им шанс искупить вину кровью. Нет, не в штрафбате, которых и нет еще, и, возможно, не появятся они в этой истории. Они летчики, и в небе могут принести пользы больше. Но не генералы. Они начали свою новую жизнь с «чистого листа» — рядовыми. Точнее, сержантами. Но, наверно, вернуть свои довоенные звания они не успеют. Сталин надеялся, что сумеет победить быстрее. Но вслед за Победой вставала задача еще более трудная. Как эту Победу не отдать в руки тех, кто придет за ним следом и начнет ломать то, что он строил. Поэтому все три особиста из будущего один за другим оказались в команде начальника его личной охраны Власика. Он им верил. Потому что у них тут не было слабых мест.

За столом лицом друг к другу сидели неожиданно вызванный Верховным Берия и начальник ГРУ ГШ генерал Голиков вместе с недавно назначенным на должность начальника ГШ генералом Василевским. Перед каждым из них лежала закрытая папка. Открывать их никто не спешил. Все ждали команду.

Если Берия, и с недавних пор — Василевский, были частыми гостями в этом кабинете, то Филипп Иванович наоборот. Особенно это стало заметно с началом войны. Оказалось, что он излишне перестраховывался, давал неверную интерпретацию сообщениям агентуры о подготовке фашисткой Германии к войне. Ну кто ж тогда мог предполагать, что Гитлер будет столь нелогичен и столь самонадеян? Правда, серьезных оргвыводов по отношению к нему Верховный не сделал. Пожурил, сказал, что кадрам нужно больше доверять. Или поменять работу, если сам набираешь кадры, которым верить нельзя. Но с должности не снял, хотя Голиков этого со страхом ждал. Позже ему по должности пришлось познакомиться с материалами, привезенными потомками. В той истории ему меньше повезло. Но здесь успехи Красной Армии, достигнутые в первую очередь с косвенной и прямой помощью потомков, позволили избежать катастрофы, и Верховный был снисходителен. Тот же Павлов жив‑здоров, воюет в силу его способностей. И все же Филипп Иванович внутренне опасался вот таких неожиданных вызовов к Сталину. Еще идя сюда, лихорадочно перебирал в памяти основные события последних дней в поисках оплошности. Однако Сталин был приветлив, поздоровался с каждым за руку и предложил занять места за столом. Сам, как обычно, начал свое бесконечное хождение по дорожке кабинета.