Михаил Алексеев - Воскресное утро. Книга вторая (СИ)

Это главная на сегодняшний день информация. Но не самая важная. Важно то, что СССР УЖЕ нацелен на послевоенное развитие. Для Сталина победа уже свершившийся факт, в наших силах лишь немного изменить время в ту или иную сторону.

Из частей, попавших в наше время, забрали в тыл почти всех, а из тех, кто непосредственно воевал в первой линии, всех. Их заменили солдатами войск НКВД. По словам лейтенанта, даже солдаты этих частей почти все имели десятиклассное образование. Офицеры в большинстве своем — четырехлетнее военное образование. Меньшая часть — трехлетнее. Однако есть и закончившие академии. Так вот, офицеров из потомков ниже полкового звена уже нет. Сталин вовсю использует их образовательный потенциал. В войсках беспрерывно идет перевооружение на технику, которую мы еще оказались не способны даже придумать.

Пленный ничего не знал о том, что происходит на заводах и в научных лабораториях в тылу, но можно быть уверенными, что там не спят, и тысячи ученых и конструкторов лихорадочно осваивают технологии потомков. 30 лет форы — это не шутка!

Этой информацией обладают всего лишь несколько человек в Германии. И скоро будут знать в Англии. Они должны осознать глубину той пропасти, к которой они толкают Германию, и понять, что, падая в нее, мы захватим и их с собой. Сталина пролив не остановит. Его авиация подавит ПВО и флот англичан.

Молчание, повисшее после монолога Канариса, длилось неприлично долго. Людвиг Бек был просто ошеломлен рассказом адмирала, которому не хотелось верить, настолько фантастичным он выглядел. Однако факты, известные ему, которым ранее он не мог найти объяснение, теперь получили обоснование и только подтверждали услышанное.

— Так вот откуда русским известно о моей смерти, — прервал молчание Шуленбург. — Кстати, видно в той истории наш переворот не удался. Русский агент сказал мне как‑то, что Вас, дорогой Вильгельм, гестапо повесило голым в железном ошейнике на стальном тросике.

— Остается поблагодарить, хотя бы заочно, русских за то, что они изменили историю. И тем самым спасли нам всем жизни, — переварив услышанное, ответил Канарис.

— Эта информация не оставляет нам выбора. Если мы хотим уменьшить страдания германского народа, нам придется действовать. Но, думаю, стоит подождать несколько дней. Русские должны что‑то предпринять. Нам просто нужно будет воспользоваться ситуацией. Несколько дней уже ничего не решат, — подвел итог граф.

— А нам пока ничего иного и не остается, — апатично ответил Глава временного правительства. Он еще не пришел в себя после рассказа адмирала.

Сегодня был праздник. 25‑летие Великой Октябрьской Социалистической Революции страна отмечала успехами на фронте и в тылу. В Москве на Красной Площади в 10 часов состоялся парад войск Московского гарнизона.

И здесь, на аэродроме, тоже был митинг и парад, посвященный этой великой годовщине. Но тут праздник был двойной — Приказом Верховного Главнокомандующего от 5 ноября 1942 года была образована Отдельная авиационная эскадрилья РГК. И сегодня состоялось вручение Боевого Знамени части. Да! Это случилось! Ученые и инженеры смогли освоить производство самолетов МиГ‑17. И первые 14 штук реактивных истребителей поступили на укомплектование их отдельной эскадрильи. Четыре МиГ‑15 УТИ были переданы в их состав из 1‑ой Гвардейской авиадивизии РГК. Таким образом, эскадрилья состояла из трех звеньев боевых истребителей и одного учебного. Командиром эскадрильи был назначен Василий Сталин, только неделю назад прибывший из командировки на Юго‑Западный Фронт, где он оттачивал мастерство и приобретал боевой опыт. С ним в командировке были командиры второго и третьего звеньев — старший лейтенант Покрышкин и младший лейтенант Кожедуб. Воюя на новейших поршневых истребителях Ла‑7, они за месяц тремя парами сбили 22 самолета противника.

Гвардии капитан Егоров в это время занимался с летчиками, прибывшими на переучивание на реактивную технику еще весной. В свежесформированной части он был назначен командиром 1‑го звена. В эскадрилью для продолжения службы были направлены также четверо лейтенантов — бывших курсантов — выпускников Вяземского учебного Центра. Из тех, кто имел некоторый налет на фронте.

Через неделю эскадрилья убывала на аэродром базирования «Кубинка», куда уже с завтрашнего дня отправлялись автоколонны обеспечения и технический состав, который готовился здесь же.

Позже туда должны были отправиться и семьи летчиков и техников. Готовилась к переезду и Лена с маленькой Викой. Как только Николай определится на новом месте службы с жильем, то либо сам приедет за ними, либо тесть привезет. 180 км по Минскому шоссе — невеликое расстояние.

Сейчас, стоя в строю и слушая речи выступающих, он вспоминал прошедшие полтора года службы. Резкие порывы холодного промозглого ветра, не встречающие преград на большом аэродроме, пронизывали шинель до костей, выжимая слезинки в уголках глаз. Хотя, может быть, это были скупые мужские слезы радости от происходящего?

Если бы кто‑то наблюдал за отелем в маленьком провинциальном городке на морском побережье на юге Франции, то он вряд ли бы обратил внимание на то, что в течение нескольких часов к парадному входу отеля подъехало с десяток такси. Для отеля это нормальная жизнь. Правда, приезжали только мужчины разных возрастов. Мужчины, одетые в неброскую дорожную одежду. Странным могло показаться лишь то, что на дворе был явно некурортный сезон. И еще больше могло бы удивить то, что эти люди для встречи сняли весь отель. И такси были не настоящими: после высадки своих пассажиров машины оказались неподалеку уже без значков такси за высоким забором одного невзрачного подворья. И владелец отеля был непросто удачливый хозяин, заполучивший в такое время состоятельных постояльцев. Этот человек просто работал на этих людей. Точнее, на одного из них. Об этом не знал никто. Но это было и к лучшему — информация о его хозяевах еще несколько недель назад могла стоить ему жизни. Ведь близость к большим деньгам — это не только удача, но и опасность оплатить эту удачу своей жизнью. А служил этот удачливый коммерсант семье Ротшильдов. Точнее, его хозяином был барон Ги де Ротшильд. И сейчас в этом маленьком городке в безвестной провинциальной гостинице происходило эпохальное событие: там после длительной разлуки, связанной с войной, встречались члены самой богатой в Европе семьи. И можно было с уверенностью утверждать, что последствия этой встречи в ближайшее время начнут сказываться на жизни, как минимум, европейского континента, а возможно, и далее.