Евгений Щепетнов - Кто-то мне за все заплатит!

Здание, в котором располагался ресторан, было совсем не приметным, сереньким, с какими-то завитушками, барельефами по стенам. Старое здание, не современной постройки. Входная дверь – тяжелая, массивная темного полированного дерева с блестящими медными ручками.

Сергар оглянулся на стоянку машин возле каменного крыльца ресторана – маг не разбирался в машинах, но они были очень дорогими на вид – новыми, блестящими. За рулем сидели водители – скорее всего наемные, что показывало статус владельцев этих экипажей.

Усмехнулся – в его мире вместо блестящих автомобилей – дорогие кареты. Но что меняется? Везде – тщеславие, власть денег, и те, у кого они есть – всегда будут на вершине. Остальные получают крохи со стола власть имущих. Все просто, все банально и скучно.

Настроение испортилось еще больше – ну зачем он идет в этот ресторан? Зачем ему встреча с сексуально-озабоченной дамой? Для работы, само собой... непростая ведь дама. Решил, что лучше переговорить на нейтральной территории? Ну вот и получил... похоже, что это заведение не отличается простотой, как и его посетители.

Мраморные ступени пологой лестницы, отделанный полированным деревом гардероб, за стойкой которого высокий седовласый мужчина с выправкой военного, одетый в непонятную форму с золотой вышивкой и блестящими, золотыми же пуговицами.

Другой мужчина стоял у входа – тоже высокий, крепкий, и тоже бывший вояка – Сергар их чуял за сто шагов, ему был знаком этот пристальный взгляд, ощупывающий противника, выбирающий точку, в которую удобнее всего вонзить клинок. Клинка у привратника само собой не было, но кулаки у него были вполне внушительными, и выглядели совсем не так, как кулачки какого-нибудь изнеженного богатого бездельника. Этими кулаками можно было дробить камни, сворачивать головы и держать за задницу горячую девчонку, но не рисовать картины, или извлекать из скрипки чарующие звуки. Обычный вояка, боец, коих Сергар насмотрелся за свою жизнь достаточно, чтобы определять их род деятельности с первого взгляда.

Привратник окинул Сергара спокойным, бесстрастным взглядом, и заступая дорогу, спросил, ничем не выдавая своего отношения к вошедшему:

– Здравствуйте. Я могу чем-то помочь?

Сергар усмехнулся – привратник будто невзначай шагнул вперед и заслонил широкой спиной вход на лестницу, а тот мужчина, что стоял за стойкой гардероба, не двинулся с места и не выразил ни малейшего желания принять у посетителя простую куртку, купленную в молодежном магазине за десять тысяч рублей. Да, явно было видно, что «потенциальный клиент» не произвел на этих людей никакого впечатления.

– Это ресторан «Прага», так? – усмехнувшись спросил Сергар – Так вот я хочу здесь поужинать!

– Извините, у нас только по записи. С улицы к нам не приходят – так же бесстрастно заметил привратник – Мне очень жаль. Что-то еще?

– А что, остальные, что сдесь ужинают, они по воздуху прилетают? Не с улицы приходят?

Сергар сам не знал, что на него нашло, но он уже не мог остановиться. Ему хотелось сбить спесь с этих невозмутимо-наглых холуев, чего бы это не стоило. Понимал, что глупо, что ни к чему хорошему это не приведет, но продолжал свою игру.

– Бывает приходят, бывает и по воздуху – так же бесстрастно пояснил мужчина и едва заметно шагнув вперед, навис над посетителем – Еще что-то? Или вы просто без скандала, тихо и мирно покинете помещение?

– Олег! – Виктория сбежала по ступенькам, цокая высоченными каблуками – А я тебя жду, выглядываю! Ты опоздал на двадцать минут!

– Господин к вам? – привратник отошел в сторону и с некоторой тенью досады, мелькнувшей на каменном лице, смотрел за тем, как женщина целует щеку этого непрезентабельного парня – Если бы вы сказали, что вас ждут, я бы сразу господина проводил.

– Ничего, Петя, все в порядке! – женщина сунула руку в сумочку и подала привратнику какую-то купюру – Раздевайся, Олег! Да брось вон там, на стол, они подберут!

Женщина стащила с Сергара куртку, бросила ее на полированный стол возле окна и схватив «Олега» за руку поволокла за собой с такой энергией и силой, что тот споткнулся о ступеньку лестницы и едва не свалился. Она хихикнула, и Сергар взял себя в руки – какого черта злится и нервничает?! Что, это он ее пригласил? Это Виктория пригласила, и он, Сергар, тут главное лицо! Потому нечего переживать – пошли они все к черту! Все! И эта наглая баба тоже!

Осознав, что все-таки нервничает, Сергар устыдился такой слабости и заставил себя успокоиться. В самом деле, ему ли, бойцу, прошедшему через кровавые поля войны пугаться какой-то там роскоши! Безобразной, бесстыдной, пугающей роскоши... наглой, давящей роскоши!

Большой, кричаще украшенный позолотой и узорами зал больше подходил для императорского дворца, чем для трактира, в котором люди набивают едой свои желудки, наливаясь перебродившим виноградным соком и его производными.

Здесь вряд ли время от времени чешут кулаки о своих добрых собеседников, чтобы повергнув их в прах, праздновать победу вместе с повергнутыми, забыв о своих былых обидах – до следующей драки.

Здесь не видно шлюх, трясущих цветными юбками и вываленными грудями – непременным признаком, отличавшим падших женщин.

Впрочем – насчет грудей заключение спорно – несколько дам, присутствующих в зале, были обнажены до такой степени, что в если бы они в мире Сергара, да и на Земле – тоже, вышли бы в таком виде на улицу – их по меньшей мере бы освистали, или проводили скабрезными ухмылками. Платье, которое может уместиться в мужском кулаке, совсем не закрывает спину и держится лишь на тонких бретельках, перехлестывающих соски, вряд ли можно назвать тем нарядом, в котором приличная женщина выходит в приличное общество. Эти девицы выглядели более голыми, чем если бы они на самом деле были голые, но таковое обстоятельство никого из окружающих не удивляло.

Каким-то чутьем Сергар понял, что это те же шлюхи, только другие, не трактирные развеселые девки, а что-то утонченное, и гораздо, гораздо более дорогое.

Мужчины, которые рядом с ними сидели, не отличались ни красотой, ни молодостью – дряблолицые и подтянутые, худые, толстые, высокие и низенькие, они все были похожи друг на друга – некой аурой силы, печатью могущества, которой боги припечатали их не очень ладные телеса.

А еще – они были похожи выражением скуки на обрюзгших физиономиях: «Мне все надоело! Все одно и то же! Фууу... какая скукота!»

Даже ели они как-то вяло, ковыряясь в тарелках так, будто это были не украшенные искусством поваров дорогие вкусные блюда, а нечто старое, прогорклое, то, что едва лезет в глотку, вызывая позывы на рвоту. Как та дохлая лошадь, которую Сергар и его соратники ели сидя под дождем, заливавшим шипящий, гаснущий костер. Мясо было полусырым, и отчетливо пахло тленом дохлятины. Но что делать, если обозы завязли в грязи, и съедено все, даже горькие сухари, превратившиеся в кучки мокрой противной каши. Настает очередь и дохлятины. Не друг друга же есть?