Евгений Щепетнов - Кто-то мне за все заплатит!

Мария Федоровна обвела взглядом кухню, посмотрела во двор, где ворона все-таки победила паклю и теперь летела по направлению к старому тополю, посмотрела на дядю Петю, как-то сразу осунувшегося и постаревшего, тихо вздохнула и помотала головой:

– Знаешь, сынок... совсем не соскучилась. Не хочу в город. Мне тут так хорошо! Все свои... даже Анька-самогонщица. Она хоть и недовольна, что мужики стали меньше пить, а значит прибытка убавилось, но все равно заходит, чай пьет, за жизнь разговаривает. Она тоже хорошая, только не повезло в жизни. Тут народ все больше душевный, ну где в городе встретишь таких людей? Город злой. Город жестокий. Не хочу, сынок.

– А зима будет? Тогда что делать? – Олег нахмурился и покачал головой – Ты представляешь, как тут живут зимой?

– И чо, зимой-то? – вмешался дядя Петя – И чо! Угля машину привезла, на всю зиму хватит! Дров – напилим,наколем! Печку натопили, легла на печку – теплынь! Ты еще баньку нашу не видел! Машуль, ты бы им баньку-то истопила, а? Пусть бы ребята попарились! Дело молодое, хе хе... хороша, банька-то!

– Фу! Ну что ты такое говоришь! – смутилась Мария Федоровна – Девушку в краску вогнал!

Олег глянул на Машу – та сидела с каменным лицом, порозовевшая, а в глазах скакали чертики. Олег из-под стола показал ей кулак, и девушка на секунду вытаращила глаза, мол, я виновата?! Меня смех разбирает! И чего я поделаю?!

Оно и правда. После того, что они с Олегом вытворяли, кувыркаясь в постели, невинная совместная помывка в бане – это все равно как посещение театра в сравнении с ежедневными походами в бордель. Но маме об этом знать не стоило. На то она и мама, чтобы считать сына невинным агнцем, а его невесту – средоточием целомудрия и невинности.

В том, что Маша невеста Олега, Мария Федоровна не сомневалась. И была рада, что он нашел себе девушку, да покрасивее, чем та негодяйка, из-за которой сын пытался покончить с собой и едва не ушел на тот свет. «Проклятая змея» – другого определения для «негодяйки» у нее не было, и не будет!

– Ничо страшного! В краске-то она красивше! Хотя и так неплоха, да. Ты тожа вон, как из бани – красивая, аж дух захватывает! – невозмутимо прокомментировал дядя Петя, не обращая внимания на пунцовую Марию Федоровну – Это... Олежа... я тебе хочу вот чо сказать... нащет нас с Машенькой...

– Петя! Не смей! – всполошилась Мария Федоровна – Перестань!

– Чо перестань-то?! В общем – сошлись мы с твоей мамкой. Типа папка я теперь тебе! Хошь убей, хошь люби – а папка!

Маша, так и сидевшая с каменным лицом, вдруг расхохоталась, закрыла лицо руками, прячась от недоумевающих взглядов, секунд через пять слегка успокоилась, но когда отняв руки от лица снова увидела сконфуженные лица дяди Пети и Марии Федоровны – закатилась еще пуще, фыркая, заливаясь слезами:

– Ой, я не могу! Нет – ну это же Санта-барбара, внатури! Ой, простите, Олег меня тоже ругает за словечки! Ах-ха-ха... ох-хо-хо! На свадьбу попали! С папкой тебя, Олег! Поздравляю!

Маша смеялась так заразительно, так звонко, что Олег тоже не выдержал, и начал хохотать. За ним дядя Петя, и наконец принялась хихикать Мария Федоровна, смущаясь, утирая глаза чистым полотенцем.

Отсмеявшись, уселись за столом – тихие, благостные, будто прошли через некое очищение. Развеялись сомнения, страхи, осталось лишь единение, близость людей, прошедших через жестокие испытания, нашедшие друг друга по воле Провидения. Им было сейчас хорошо, за этим столом, и Сергар вдруг почувствовал, впервые за долгие месяцы, что эта вот странная компания и правда его семья!

И мама, которую он увидел впервые несколько месяцев назад.

И дядя Петя, пьяница, которого так же как их некогда выселили в деревню черные риэлтеры.

И Маша, девушка, прошедшая огни и воды, боевая подруга, которая за Олегом пойдет даже в пекло! Как и большинство русских женщин, за своего мужчину готовые порвать всех на свете...

Конечно, не все так просто в этом мире, не все так хорошо, как хотелось бы, зло всегда ходит рядом, только и ждет, чтобы наброситься на человека, которому в кои-то века привалило счастье. Но сейчас им всем было хорошо. И этой минуты у них никому не отнять.

– Устал? – Маша прижалась к Олегу, положила голову ему на плечо. Потянулась, поцеловала в щеку:

– Ты такой хороший! И мамка у тебя хорошая... а моя... даже могилка ее где – не знаю! Сволочи! Ух, гады! Лежит где-то неупокоенная...

Девушка всхлипнула, вытерла слезу, и вдруг уже другим, сердитым голосом сказала в спину водителю, прислушивавшемуся к разговору:

– Рули давай, Амирка! Чего ухи-то навострил?! Ух, ушастый! Так и подслушивает все! Шпион проклятый!

– Да рулю я, рулю, луноликая! – ухмыльнулся таксист, и обернувшись подмигнул Олегу – Ух, какую девушку умыкнул ты, командир! Горячая! Огонь! Я бы не был женат, увез бы ее на край свэта! Красивая!

– Рули! – уже не так сердито прикрикнула довольная Маша, и скосила глаза на своего парня, не сердится ли? Заметил ли, какой успех она имеет у мужчин?

Не заметив реакции Олега, слегка расстроилась, но потом приободрилась:

– Скажи, они теперь точно не будут пить? Ты сделал так, чтобы они не пили, да? Типа закодировал?

– Типа – закодировал. Еще – полечил – задумчиво кивнул Олег, мысли которого были далеко отсюда, в областном городе, в котором ему много чего предстояло сделать. И честно сказать, он теперь сомневался, стоит ли делать?

А задумал Олег, вернее Сергар – разобраться с теми, кто когда-то сломал жизнь его «матери», кто обманул их, выгнал из квартиры, поселив в старом доме полузаброшенной деревни.

Если бы не случай, если бы не покойная целительница Надия, которая вылечила Олега и передала ему свои способности целительницы – чтобы сейчас было с калекой и его матерью?

Прожили бы они оставшиеся от «продажи» квартиры сто тысяч, и начали бы жить на пенсию Олега. Вдвоем, на одну жалкую пенсию. Ведь работать по специальности в этом глухом углу учительница русского языка и литературы не может по определению. Чем тогда еще жить?

А задумался он вот почему – если сейчас предпринять какие-либо действия против банды черных риэлтеров, как бы это все не ударило в Марию Федоровну. Ясное дело, что деньги те так просто не отдадут, придется сильно постараться, чтобы убедить негодяев рассчитаться по «долгам».

Да и в деньгах ли дело? Плевать на деньги. Деньги он заработает, и много. А вот чем залечить рану на душе? Как сделать так, чтобы забыть тот ужас, то чувство отчаяния, охватившее Сергара в ту секунду, когда понял, что их с мамой ограбили. Обманули. «Кинули на деньги», как говорит дядя Петя. «Развели, как лохов!»

А скольких они еще обманули? И скольких обманут? За то время, что Мария Федоровна жила в деревне, привезли еще две семьи несчастных, таких же как она, лишенных единственной ценности в их простой жизни – квартиры, «заработанной» еще в советское время.