Руслан Бирюшев - Поднимается буря

– И есть на кого валить? – с интересом спросила Настя, приподнимая брови.

– Даже несколько вариантов, – хмыкнул ее «дядя». – Опять же предусмотрены загодя. Планировать действия на случай полного провала всегда полезно.

– Узнаю почерк Штази, – фыркнула Анастасия.

Беккер наградил ее недовольным взглядом и обратился к майору:

– Николай, как военный человек, скажите – вам это что-нибудь напомнило? То, что вы видели ночью?

– Да, есть такое… как бы… – Дронов замялся, потер подбородок. – Было похоже на артобстрел. Но с помощью ракетных снарядов.

– Вы с подобным встречались прежде? В Азии?

– Нет, – качнул майор головой. – В армии мы используем ракеты только для передачи сигналов. Однако давно, еще до моей службы, на вооружении азиатских полков некоторое время стояли ракетные станки. В них использовались ракеты потяжелее сигнальных, их залпом выстреливали в сторону врага. Неплохо действовало против легкой конницы кочевников – кони пугались свиста ракет и огня… Но урона такая стрельба почти не наносила. Только рассеивала противника. Потому станки недолго пробыли на вооружении. Сейчас их и в Азии мало кто вспомнит. Однако такие снаряды, как здесь… Это что-то совсем иное. Они были больше, они могли нести заряд огнесмеси, они летели прямо в цель. Точность не хуже, чем у полевой артиллерии. У армии такого нет.

– Но целью провокации было подставить русскую военную диаспору, верно? – вставила свое слово Настя. – Хотя, возможно, мы ошибались… Тогда вся теория – коту под хвост.

– Ну, в общих чертах мы предугадали ход противника, – заметил Готфрид, постукивая тростью по брусчатке. – Ошиблись лишь в средствах исполнения. Не будем спешить с выводами. Николай, пожалуйста, займитесь оружейным вопросом. Посетите армейские архивы, свяжитесь со знакомыми. Попробуйте узнать, что за оружие могло быть использовано этой ночью. Возможно, это новая разработка, созданная пришельцем из иного мира. Но тогда – не появлялась ли она прежде, не сталкивались ли с ней уже наши солдаты? Проверьте все. Я помогу, чем смогу.

Дронов молча кивнул. У него в голове шевельнулась странная мысль – кажется, он сейчас дал себе подсказку, но сам не понял какую. Одна из его собственных фраз, произнесенных только что, содержала ключ, ответ, но какая?

Беккер тем временем вновь повернулся к Насте:

– Сейчас я отправляюсь прямо к канцлеру. Объясняться придется лично с ним. А то как бы и не с императором. Тебя тоже коснется – в этом расследовании ты официально представляешь российскую сторону. Потому нам лучше ехать вместе.

– Думаешь, отходит палкой по хребту? – опять фыркнула сыщица и сдула со лба выбившийся волос. Напуганной она не выглядела. – У него клюка вроде твоей, даже тяжелее.

– Слишком глупая шутка для такой умной девушки, как ты, моя дорогая Настя. – Директор Пятого отдела тяжко вздохнул, глядя на «племянницу» с искренним сожалением. Будто вся жизнь молодой родственницы уже прошла зря. Та ответила своей фирменной злодейской улыбкой, которая на Готфрида, разумеется, не произвела никакого впечатления. – Ты станешь серьезнее, когда поймешь, что расследование могут передать другому отделу Штази, – продолжил он. – В конце концов, большая политика – не главная сфера моей «пятерки» и твоей Особой экспедиции.

– А по мне, пока в Берлине правительственные здания и иностранных дипломатов взрывают с помощью оружия иномирного происхождения – это работа именно для наших контор, дядя, – парировала Анастасия, отталкиваясь от борта пожарной машины локтями и становясь прямо. – Если мы докажем, что сегодняшние снаряды были…

Разговор окончательно переключился на внутреннюю конкуренцию отделов Штази, и Дронов, чувствуя себя лишним, отошел в сторонку. Огляделся. Над Королевской площадью висели полицейские дирижабли – ночью они освещали ее и Рейхстаг мощными фонарями, помогая пожарным. Еще два воздушных корабля пожарной службы уже вернулись на базу – до самого конца битвы с огнем они таскали из соседних речек цистерны с водой. Тонкая цепочка патрульных отсекала на удивление жиденькую толпу зевак от обгорелого здания. А за спинами немногочисленных любопытствующих Дронов заметил… знакомый паромобиль. Роскошный, приземистый, с открытым верхом. Хозяин мобиля, господин военный атташе французского посольства, стоял рядом, опираясь о заднее крыло ладонью и рассматривая Рейхстаг с непонятным выражением лица. Его неизменная хрупкая спутница, разумеется, тоже была здесь. Заложив руки за спину, она поглядывала по сторонам, словно не зная, откуда ждать неприятностей.

– Хм… – Николай обернулся.

Анастасия и Готфрид о чем-то спорили, при этом сыщица то и дело взмахивала ладонью, будто отгоняя муху. Поколебавшись секунду, майор решил не отвлекать их и сам направился к франко-британской парочке. Миновав оцепление, он прошел сквозь толпу, раздвигая людей широкими плечами. Джейн Доу, разумеется, заметила его первой. Легонько дернула атташе за рукав, чтобы привлечь внимание, и помахала Николаю рукой с довольно приветливым видом. Девушка даже попыталась улыбнуться – иначе это не назовешь. Уголки ее губ едва-едва приподнялись, и только ярко-зеленые глаза улыбались по-настоящему, искренне. Выглядело это несколько странно, но Дронов уже начал привыкать. До Настиной манеры улыбаться маленькой англичанке было далеко. Месье же Ламбер встретил майора широкой белозубой ухмылкой от уха до уха:

– Боже, я рад встретить здесь друга! Доброго вам утра, Николай! С вами все в порядке?

– И вам доброго, месье… И вам, мисс Доу, – кивнул майор сперва дипломату, потом его телохранителю. – Как вам сказать… Ночь выдалась тяжелая. Но я жив, сами видите.

– Может быть, вы расскажете нам, что здесь стряслось? – полюбопытствовал француз. – От прохожих мы с Джейн слышали уже немало интересных версий. Говорят, например, что ночью над городом пролетела эскадрилья британских аэропланов и забросала Рейхстаг бомбами. И что к обеду кайзер объявит Британии войну.

– Мм… Нет, вот этого точно не было. Но, боюсь, в подробности вдаваться я не имею права. Пока что, – виновато развел руками Дронов.

– Понимаю, разумеется, – покивал атташе с несколько рассеянным видом. – Но эти слухи сами по себе довольно неприятные. Вздорные. О чем только не говорят. Например, что Рейхстаг сожгли русские. Из местных, мстя за убитого посла. Такого рода слухи, расходясь среди простого народа, могут довести до погрома или чего хуже.

Николаю показалось, что он сохранил непроницаемое лицо, – но что-то его выдало, судя по тому как прищурился Тьерри. Француз продолжил совершенно будничным тоном:

– Такие события не могут не интересовать меня по долгу службы. Нападение на здание имперского собрания в сердце столицы. Применение, похоже, какого-то необычного оружия. Грандиозная полицейская облава прямо перед этим… Друг мой, Николай, вы не против продолжить нашу беседу позже и в другом месте? Я пришлю вам приглашение, как только выдастся свободный вечер. Вашу очаровательную спутницу тоже считайте приглашенной. Нам троим определенно есть что обсудить.