Станислав Вовк - Танкист [СИ]

— Остальные на месте, 88-мм — вки, учиться и еще раз учиться, прикрывают пока здесь. Разведка — все по старым планам.

— Самолеты выпотрошить и сжечь. На аэродроме — все как обычно. После завершения задач, всем общий сбор на аэродроме и сразу — маскировка и еще раз маскировка.

— Начало в 4:00, к этому времени все должны быть на местах. Да напоминаю звук и лязг нашей техники ночью слышен будет дальше чем 500–600 метров. Учтите это.

Лагерь зашевелился, подразделения дополучали кому что надо было и уходили по своим задачам. Несколько раз пролетали немецкие самолеты, жизнь сразу замирала, но маскировка великая вещь, ни чего не увидели.

Пошел и я к своему танку перекинулся парой слов с экипажем, рассказал вкратце что нас ждет и от нас ждут. Подъехал на мотоцикле Сергей Беклешев, с ним БТР из которого выглядывали командиры, кто будет брать аэродром, запрыгнул к нему в коляску и поехали смотреть на аэродром.

Ну что аэродром как аэродром, работает, посмотрели с командирами подступы, утрясли как, кто и куда подходит, место сосредоточения перед атакой, еще раз обсудили из чего и как эффективней бить, да и поехали назад.

Свесив ноги в люк смотрел на часы, как тянется время.

На конец наступило время атаки, можно не таится.

— Вперед. Танк рванул так, что мне показалось что я на Т-80 вдруг оказался.

Спустился в башню к перископу, осколочным, выскочили на простор, светает рано, так что видимость нормальная. С ориентировался где казарма, доворот башни, стоп, к прицелу на вожу на вход в казарму, выстрел, вперед. Осколочным, стоп, прицел еще раз вход в казарму, вернее пролом где он был, выстрел, вперед, осколочным. Какой то громкий гул.

Осматриваюсь в перископ, в казарме окон нет, одни проломы подсвеченные огнем изнутри. Башнер работает пулеметом, бегло взглядом вокруг, что-то мелькнуло по дороге к зениткам, ага окоп какой то. Доворот, к прицелу, стой, навожу, выстрел, вперед, осколочным. Перископ, беглый обзор, силуэт в проломе казармы, доворот, стой, прицел, выстрел, вперед. А мы уже и у здания штаба. Стой. Перископ, осмотр. связь, всем доклад. Слушаю радостные доклады, все по плану, сюрпризов нет. Даю команду тушить пожары.

Вижу наш десант въезжающий на территорию. Открываем люк, тяжелый зараза, проектировщика бы сюда, кто такой люк придумал и по пальцам ему, по пальцам.

Осторожно высовываюсь с другом ППД, вроде рядом ни кого. Уже с башни осматриваюсь. Подлетает наш БТР, из него вываливаются десантники и врассыпную.

Стрельба начинает стихать, начинают подъезжать командиры с ошарашено одухотворенными лицами. Вокруг начинают шнырять бойцы, о вижу мелькнувшего зампотыла, этот уже здесь — как успел. Процесс как говорится, пошел. Все что делать знают, красота.

Подошел к люку механика, радисту, связь с первым дивизионом.

— Как прошло.

— У нас на позициях аж уши по закладывало у некоторых. Идем к вам.

— Жду.

— Давай связь с третьей десантной ротой.

— Как у вас там, слышны фоном выстрелы.

— Нормально добиваем колонну, еще минут пять.

— Сколько примерно фрицев.

— Да, по моему вся рота с техникой уж очень много трупов.

— Зачищайте и берите потом село. Когда все сделаете — на аэродром.

— Понятно, все по плану.

Зашел в здание штаба, пожар потушили, шла сортировка и уборка. Штабные уже пчелками жужжат. Подошел Афиногенович.

— Взяли много немецких карт с нанесенными данными расположения войск.

— Главное нам оставьте в достатке, остальное передадим в Центр. Что там с потерями, и засадами.

— Раненых, по предварительным данным, с десяток, несколько тяжелых, убитых пока нет. На дорогах, у второй танковой почти тишина. Были несколько мелких групп тыловиков, уничтожили всех, ни кто не ушел.

— А тяжелые от куда.

— Да в селе, где гарнизон был на храпом пытались взять не думая и получили.

— Передайте, еще раз не подумают — рядовыми пойдут.

— Склада немецкого нет, все в воздух вместе с ротой охраны.

— Хорошо. Вы там писать и подсчитывать наши достижения не забывайте.

— И пусть Петр Иванович свяжется с Москвой, самолет пусть присылают сюда, раненных заберут, знамя дивизии, немецкие документы. У них есть сутки. Работайте, пойду, осмотрюсь тут.

Подходили наши тылы и с ходу включались в процесс захомячивания. Пошел в столовую, там уже что-то вкусно пахло, шла уборка.

— Красавицы кофейку не найдется, вышел наш шеф повар с подносом. Кофе, сахар, сливки, булочка и масло.

— Воны тут завтрак готувалы, так я провирыв всэ нам пидэ на корысть.

— Добрэ.

Попил кофе с булочкой, пообщался с поваром и пошел смотреть дальше.

Стоял и смотрел на «Шторх» спрятанный в капонире, с виду вроде целый, и у меня уже в голове начинали роится, интересные мысли по его использованию и какие плюшки мы с ним получим. Так, отдал распоряжение по самолету и пошел в штаб, надо срочно связаться с Москвой и просить чтоб прислали нам летчика и техника.

По дороге попался Беклешев, прошелся ему по ушам на счет авиаразведки, тот включив пятую передачу полетел курковать к самолету что надо и не надо.

Да Плюшкиными у меня все становятся. И это хорошо.

Еще не успели переварить трофеи, а учеба и слаживание уже начались. Идя на обед в летную столовую наблюдал как зенитные расчеты уже учатся. Да количество техники у нас впечатляет. Вокруг аэродрома и на нем самом есть чем дать немцам прикурить, главное не делать глупости.

Аронович присел в столовой с предложением свернуть столовую и забрать с собой, объясняя как они добьются мобильности и какое всем будет счастье.

А я что, я только за, если с умом, кто ж будет возражать.

Подошел наш молчи — молчи.

— В 12 ночи будут два Ли-2. Будут люди, документы и какие то специалисты, при прилете все узнаем. Просили обеспечить прием.

— Хорошо. Беклешеву больше всех надо, он теперь свою авиацию готовится иметь, передайте пусть назначает ответственного по авиации и тот пусть и аэродром готовит. С начштаба все пусть проведут и мне доложат.

— Хорошо.

— А как там с политруками у нас.

— Тишь да гладь, как Вы говорите — шуршат как электровеники, вроде начало доходить.

— Ну и хорошо, но контроль не ослаблять.

Пошел тыкать свой нос во все закоулки, надо ж хвосты по накручивать и политику партии пояснить людям.

Народ у нас умный, только надо не отуплять его, стимул должен быть хорошим и они горы свернут, ну — или кому то шею.

К приему самолетов все было готово и полоса, и посадочные огни, и вышка, и зенитчики.

Самолеты прилетели, как-то удивительно во время, прям аэрофлот. Связь у нас вся на киргизско-казахской мове, прикольно было слушать переговоры пилотов с землей. Те им условную фразу, а в ответ включается подсветка полосы и не понятная речь. Те опять условную фразу и начинают уходить, в ответ опять не понятная речь, потом матюки с акцентом на русском и фраза куда, матюки, полетели, матюки, садится, матюки, надо, матюки и условный ответ уже на русском.