Александр Забусов - Естественный отбор (СИ)

Милорад не допекал, но свое око приставил. Интеллектуал блин! Мыслитель. Знал Лиходеев такой сорт людей. Им хлеба не надо, им службу давай! И мировоззрение подходящее — обладать властью над людьми. Выведать их слабости, копить улики по поступкам и действовать когда кто либо из ближнего круга князя проявит непокорность. Вот и получалось, и князь ценит, и он при власти. Отсюда и высокомерность, чопорность. Даже с равными себе, тонко и ледяняще вежлив. Всюду искал измену. Лиходеев подвернулся ему, как никогда кстати. Чужак, молодой, неопытный. Чтоб подняться, копытом землю рыть будет. Лихой и рыл, но только по другому поводу. Его в командировку посылают, а он зелень зеленью, весь в непонятках. А в воздухе пахнет войной, Чернигов не дремлет, и если б Лиходеев встал на сторону противника, первым делом, он навел бы шороху при переезде свадебного поезда. За то короткое время, что он в Курске, ничего толком он не успел сделать и это раздражало, не позволяло спокойно спать по ночам, он ведь в действительности не был юнцом в отличие от телесной оболочки. Вот так.

За день до отъезда в княжеском дворце случился пир. Наро-оду-у! Яблоку негде упасть. А на столах разносолы, дичина, заморские фрукты и сласти, местные меда, домашнее мясо и птица. Пиво рекой лилось, а уж ромейские вина кадушками. Пей, гуляй!

Видел Егор и своего обидчика. Сидел тот среди гостей ростовских. А лицо-то у него, в отличие от Лихого, отдает сенивой не заживших фингалов, да и к правой руке бережно относится. Окликнули. Эх! Он не гость, можно сказать обслуга. Ага, кто там кличет? Точно, волхв. Чего это потребовалось средь шумного бала Красимиру?…

Не все гуляли на пиру, варна у каждого своя. Теплая, ясная ночь. Глянцевитая поверхность неширокой реки отражала и луну, и звезды, и синеву неба. Из близкого леса тянуло запахами перепревшей листвы. Горько пахли травы. Даже с засеянных полей, проросших сурепкой, кашкой и полынью, доносился нежный медовый запах. Сумбурный день остался позади. Вдали потерялись и непролазный лес, и тайная тропа, по которой Колган вывел отряд. По лесной малохоженной дороге, покрытой песком с проросшей через него травой, кони шли спорой рысью, почти бесшумно.

Прозор во главе своего воинства, усиленой полусотни конных ратников, держал путь на северо-восток, ведя людей на рискованное дело. Вывести дружину к месту сбора сотник Илия судя по всему так и не смог, а времени нет, а до Ростова верст полтораста на юго-восток, ежели не больше. Как бы не пришлось менять планы, на коленке рассчитывать новый расклад по захвату.

Хромого с двадцатью бойцами отправил вместе с проводником в передовой дозор. Душа полнилась тревогой и опасением, вдруг не успеют или собьются с пути. Земли чужие, кто поручится, что где-то впереди мог находиться враг. Вероятность встречи с отрядами ростовских бояр, крепивших границы, была велика. Если бы путь свадебного поезда пролегал по Муромскому шляху, то можно бы было попытаться вступить в сговор с вятичами. Уж у ихнего заря с князем Ростовским мира нет. Так, из года в год, сплошное перемирие. Друг дружке готовы шеи перегрызть. Только ведь невесту кружным путем повезут. Жаль!

Прозор с седла оглянулся назад. Лица едущих следом за ним воев, отчетливо белеющие на фоне зыбкой бледной мглы от бликов луны, представились ему беспокойными и даже невеселыми. Не успел порадоваться просторам полей, когда вернувшийся с дозором Колган оповестил:

— Плохо дело, атаман!

— Чего случилось?

— Вон ошую, — указал пальцем, — за той опушкой стан воинский, а людей в нем больше чем нас. Дозоры не спят, а по следам можно понять, что разъезды посланы по сторонам.

— Плохо Колган.

— Чего ж хорошего. Не нас ли ростовчанам продали? Мыслю из Чернигова протекло.

— Мыслитель… Сейчас что делать?

— Вертаться, Прозор.

— Назад нам ходу нет. Сам знаешь, оплата принята.

— Не назад. К перекрестку вернемся, а там айною просочимся. Только время потеряем и лошадей загоним, они не людины, им отдых нужен.

— Веди.

Всю ночь отряд провел в седлах. Лишь перед самым рассветом атаман распорядился спешиться, обиходить лошадей и передохнуть самим. Из чувства предосторожности костры разводить он запретил. Место для привала было выбрано удобное. От опушки соснового леса, в пятистах саженях угадывалось окутанное туманом мелкое сельцо, вот там и передохнут до обеда.

Белесый зыбкий туман нехотя отполз в низины, открыл взору наполовину заглубленные в землю бревенчатые избы за околицей, а вместо частокола виднелась обозначенная изгородь из слег прикрепленных к полутораметровым кольям. Из полусонной деревни раздавался беспечно заливистый ор петухов, мычание коров, призывающих хозяек к утренней дойке. Где-то неподалеку поскрипывал колодезный журавль. От жилья потянуло духовитым дымком и теплым запахом парного молока и свежевыпеченного хлеба.

…Жителей не щадили. Никому не нужны лишние глаза и уши, свидетелей не оставляют. Расположились с комфортом. Скотину порезали, жрали от пуза. Как ни подгонял, а после обеда не стронулись с места. Не успели.

Два десятка чужих воев, набирая скорость, поскакали по деревне, заставив ватажков десятков торопливо поднимать в седла своих бойцов, ища спасения в бегстве. Громкий голос начальствующего лица ростовского отряда, оповестил приказом:

— Сотня в клин! Полусотники за мной, остальным бить татей стрелами. Все, ма-арш!

Будто тяжелый молот, в размахе набирающий силу удара, клин ростовчан в молчании набирал скорость по дороге, готовый втянуться в селище и ударить по ворогу. Видать не всех деревенских изничтожили, кто-то добрался до засечного воинства князя Ростовского.

Отряд втянулся в деревню и ударил в ощетинившихся копьями разбойников. По мере продвижения по проулку, он распадался. Во дворы, стоящие справа — слева вдоль улицы по трое, пятеро, въезжали русы, тут же спрыгивая с лошадей с мечами и саблями наголо, со щитами в руках наседали на неуспевших скрыться неудачников с большой дороги. В самих дворах где ранее орудовали пришлые, то тут, то там попадались лежащие на земле смерды, старики и дети. Раскинув руки, они приняли смерть в том месте где их нагнал тать, их кровь уже успела впитаться в песчаную почву.

Понимая, что пощады им не ждать, ватажники сопротивлялись иступленно. По селищу пошли пожары. Горевшие избы заволокло едким дымом и огнем. Вот под прикрытием дымовой завесы, кое-кому и удалось улизнуть.

Прозор с двумя десятками самых верных людей, уведенный Колганом в сторону болот, не видел как ростовские витязи выталкивая из избы связанных татей, уже неспешно сгоняли полон к центру селища. Не видел он и того, что посланные по следу дозоры, дойдя до кромки болота, остановились. Следы уходили в топь, так что все в порядке. Куда ворогам деться? Сами утопнут, скоро ночь ляжет на землю.