Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-18

– Денис Анатольевич, мы бы хотели серьезно поговорить с Вами. – Торжественно-прокурорским тоном начинает беседу будущая теща. – Вопрос касается Ваших взаимоотношений с нашей дочерью. Мы, как родители очень обеспокоены за ее судьбу. Поэтому хотелось бы узнать, насколько серьезны Ваши намерения, дабы уберечь наивную девушку от ошибок…

– Мама!.. – Возмущается Дашенька. – Я уже не маленькая, и сама могу решить, что мне нужно, а что – нет!..

– Для меня ты – еще маленькая наивная девочка! – Парирует Полина Артемьевна. – У которой все мысли написаны на лице, как в открытой книге. Даже Саша заметил, как ты смотришь на Дениса Анатольевича!..

– Как?!..

– Как кошка на сметану! Разве что не мурлыкаешь!..

Несмотря на серьезность разговора, непроизвольно улыбаюсь. Это у них что, семейная присказка такая про кошку? Насмотрелись на Муничку?.. Даша вспыхивает румянцем и в смущении закрывает лицо руками. Ничего, маленькая, прорвемся!.. Основной удар мне принимать! И не сойти с места, и добиться своего!..

– Денис Анатольевич, мы видим, Вы – порядочный и воспитанный молодой человек. Хотя… некоторые персоны пытались нас в этом разубедить. – Группа мужской поддержки непроизвольно смотрит на потолок, там, в одной из мансардных комнат без памяти дрыхнет тушка земгусара, которому не мешало бы укоротить его паскудный язычок. – Более того, Ваши песни поразили меня, так может петь только человек, если не талантливый, то уж во всяком случае тонко чувствующий… Но, к сожалению, в нашей жизни, хотим мы того, или нет, многое зависит от гораздо более грубых и приземленных вещей… Сейчас идет война, Вы – офицер, причем, как я понимаю, непосредственно участвуете в боях… Поймите меня правильно, я ни в коем случае не желаю Вам зла, но… Дашенька ведь может остаться недождавшейся невестой, или молодой вдовой…

– Мама, как ты можешь говорить такое?!.. – Даша возмущенно смотрит на мать, прижав кулачки к груди.

Так, это уже по-взрослому!.. Ну, что ж, мадам, в этом вопросе придется Вам поверить мне на слово…

– Полина Артемьевна!.. Дело в том, что пока Ваша дочь любит и ждет меня, я не умру… Обещаю!.. И даю Вам в этом слово офицера!.. Можете назвать это Божьим провидением, интуицией… да чем угодно, но я ЗНАЮ… ЧТО… ТАК… БУДЕТ!..

Каждое слово вонзается в воздух, как будто гвоздь вбивается в доску… Мужчины одобрительно улыбаются, хозяйка же опустила глаза и сидит молча… Неужели слишком сильно надавил на дамочку?..

– Простите, если это прозвучало грубо, я не хотел никого обидеть!.. И убить меня будет не так уж и просто. Надеюсь, я сегодня это вполне доказал…

– … Хорошо… Оставим это… Прошу правильно понять мой следующий вопрос… М-да, было бы гораздо проще обсуждать это с Вашими родителями, но… Война рано, или поздно закончится… Вы останетесь на военной службе?.. Насколько я знаю, офицеры не очень богаты… И далеко не все занимают высокие чины… Я еще раз прошу понять меня правильно!.. Если Вы оставите службу, чем будете заниматься?.. Поверьте, я озабочена только судьбой дочери… – Хорошо видно, как трудно Полине Артемовне даются эти слова. Ну, что ж, поможем ей немного…

– Что же касается моего финансового положения, то… Я в любой момент могу распоряжаться суммой примерно в пятнадцать тысяч рублей, ни перед кем не отчитываясь. – Ага, кроме своей совести. Но сейчас им об этом знать необязательно…

– Что ж, это – хорошая сумма. – Александр Михайлович вступает в разговор. – Достаточная на первое время, чтобы содержать семью… Но, Денис Анатольевич, у меня есть к Вам один щекотливый вопрос, также касающийся материального благополучия… То, что делается сейчас в мастерских, – это Ваши личные придумки, или, действительно, плод коллективной работы? Вы же можете подать бумаги на оформление патента, я помогу правильно все оформить.

– Почти все – наша общая работа… За исключением, пожалуй, взрывателя, о котором мы с Вами так много спорили, это – лично мое… Причем, далеко не единственное, что есть у меня в голове…

– Вот видишь, Поленька. Я же говорил, что у молодого человека голова работает, как надо!

А это – идея! Будет времени побольше, я вам такого наизобретаю, такого напрогрессорствую! Из проверенного временем того моего будущего!..

– Скажите, Денис Анатольевич, а Ваши родители?.. Вы поставили их в известность о…

– Мои родители, Полина Артемьевна, примут и одобрят любое мое решение!.. – И пусть только попробуют этого не сделать, костьми лягу, но будет по-моему!..

В хозяйкиных глазах еще видно сомнение, но, похоже, сопротивление сломлено… Наша взяла! Теперь закрепляем успех!.. Встаю, одергиваю гимнастерку, сгоняю назад складки под ремнем… Сердце колотится, как бешеное, в висках молотки стучат, ноги ватные…

– Александр Михайлович! Полина Артемьевна! В присутствии всех, находящихся здесь, прошу у Вас руки Вашей дочери!.. – Голос почему-то хриплый, но звучит, надеюсь, решительно…

Все в комнате, улыбаясь, поднимаются со своих мест, даже на лице Полины Артемьевны слабая, неуверенная улыбка. Поворачиваюсь к Дашеньке, зардевшейся густым румянцем. Два шага вперед, вниз на левое колено, протягиваю любимой открытый футлярчик с кольцом…

– Дарья Александровна! Прошу Вас, сделайте меня самым счастливым человеком на этой планете! Будьте моей женой!..

Осторожным движением она берет из моих рук бархатную коробочку, смущенно и счастливо улыбается и тихо произносит:

– Я согласна…

Тишина взрывается громогласным, радостным «Ура!» в исполнении Михаила Семеновича, Александр Михайлович широко улыбается, Ольга Петровна обнимает Полину Артемьевну, вздумавшую слегка всплакнуть. Вместе с Дашей рука об руку поворачиваемся к ним, нас осеняют крестным знамением и звучит традиционное и долгожданное «Будьте счастливы, дети!».

– Что ж вы стоите, целуйтесь! – Радостный возглас Прозорова оживляет торжественную атмосферу. – Теперь уж можно!

– Миша! Да что ты такое говоришь?! – Ольга Петровна пытается урезонить мужа. Дальше ничего не слышу, Дашенька смотрит на меня сияющими глазищами, ее лицо совсем близко… Наш первый «официальный» поцелуй, после которого она смущается еще больше и прячет лицо у меня на груди. Наклоняюсь к ней и тихонько, чтобы слышала только она, шепчу на ушко:

– Счастье мое, радость моя, я люблю тебя…

Затем нас разделяют, мужчины по очереди жмут мне руку, хлопают по плечу, дамы, обнявшись теперь уже втроем, льют радостные слезы. Привлеченный шумом, появляется Сашка, и тут же высыпает на нас кучу вопросов:

– А что у Вас случилось?.. Мама, тетя Оля, Даша, почему Вы плачете?.. Вас кто-то обидел?.. Папа, дядя Миша… Денис Анатольевич…

Полина Артемьевна, вытирая щеки платочком, обнимает сына и объясняет чуть дрожащим голосом: