Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-18

Не то, чтобы «Высокий Ареопаг» был в шоке, но впечатлились все по полной. Да и у меня законная гордость в одном месте до сих пор свербит. Несмотря на то, что и сам под гитару напевал господам офицерам, и потом ротным запевалам «показывал», и на репетициях глотку драл вместе со всеми. Но сегодня парни превзошли самих себя…

– Господин капитан, чья это песня? – Вполне искренне интересуется Император. – Я до сих пор ни разу подобного не слышал.

Не успеваю дать уклончиво-обтекаемый ответ, как генерал Келлер подставляет меня по полной, да еще и получает от этого удовольствие, судя по довольной улыбке:

– Ваше Величество, он перед Вами. Признавайтесь, господин капитан, лавры Вашего знаменитого тезки, Дениса Васильевича Давыдова, покою не дают? Я имел удовольствие беседовать с Вашей, тогда еще будущей супругой, когда она выхаживала Вас после ранения. Дарья Александровна рассказала, что Вы на досуге пописываете стихи и немножко музицируете.

Изображаем вполне понятное смущение под перекрестным обстрелом пристальных взглядов присутствующих, и продолжаем разыгрывать запланированную с Федором Артуровичем сценку «Разоблачение поэта». В последнюю встречу академик с генералом, несмотря на отчаянное сопротивление, взвалили на мою хрупкую шею еще и проблему контрпропаганды с помощью стихотворных и музыкальных творений из будущего.

– Да-да, мне она тоже говорила нечто подобное! – Подтверждает нашу версию Ольга Николаевна.

– Прошу меня извинить, наверное, Вы ее неправильно поняли. Дело в том, что… Я имею честь быть знакомым с человеком, пишущим стихи, и по его просьбе пытался переложить их в меру своих сил на музыку… К сожалению, я дал слово офицера, что не открою никому его имени. Он очень скромен, я бы даже сказал – застенчив, и громкая слава его вовсе не интересует… Марш для батальона написал он, я лишь попытался переложить его на музыку.

– Ну, что ж, Вам это вполне удалось. – Понимающе улыбаясь, подводит итог Император. – Но давайте продолжим, господа. Федор Артурович, Вы обещали нам некое зрелище на учебном поле. Так идемте…

По дороге Его Величество интересуется, где и каким образом мы умудрились обзавестись воспитанником. Приходится вкратце рассказать ему историю Лесечки и Данилки, особенно упирая на то, что господа минские полицейские не смогли отыскать горе-родителей… Меня снова поддерживает наша «шефиня» Ольга Николаевна:

– Да, кто-то из фрейлин рассказывал о подобном. Кажется, Софья Андреевна Ростковская, урожденная княжна Гагарина… Это тоже были Вы, Денис Анатольевич? А как удалось уговоритьпреступников отдать детей?

Ну, вот, блин, только обрадовался, что можно соскользнуть с темы, – и на тебе!.. И кто Вас, Ваше Высочество, за язык дернул? Поговорку о том, что любопытство сгубило кошку, не учили?..

– За девчушку отдал деньги, которые просила хозяйка притона, правда, не подозревая, что забираю ребенка навсегда. А брата отдал уголовник, решив, что здоровье, все-таки, дороже денег – Вот только не хватало мне рассказывать подробности любопытным девушкам, да и сам Император слушает с интересом, я уж не говорю про свитских – те вообще превратились в одно большое ухо. – Благодаря Софье Андреевне детей не забрали в приют, а оставили в батальоне. О чем ни мы, нималыши, кажется, не жалеем…

Ну, вот, слава Богу, пришли на тактическое поле. Где уже построены мои любимчики, мои «призраки», моя разведывательно-диверсионная рота. Парни уже успели скинуть парадную, «по первому сроку» форму и переодеться, приготовившись показать на что способны. И каким-то непонятным образом преобразились, или мне просто так кажется?.. Гордая торжественность плаца здесь уступила место реальному ощущению опасности, исходящей от бойцов. Такое ощущение, что в каждом проснулась и расправила капюшон кобра, бросок которой молниеносен, неотвратим и смертелен. И, судя по притихшим разговорам свитских за спиной, они подсознательно придерживаются того же мнения. Может быть, почувствовали разницу между тигром на арене цирка и такой же зверюгой на охоте, когда еще неизвестно, кто будет дичью. Даже лейб-конвойцы как-то подобрались, серьезно и настороженно оглядывают строй, придвинувшись на всякий случай поближе к охраняемым персонам. Напряженность снимает Федор Артурович:

– Ваше Величество! По докладу батальонного командира в честь Высочайшего посещения была отрепетирована… м-м-м… некая, в своем роде, гимнастическая композиция… Разрешите Вам ее представить!..

Дождавшись утвердительного ответа и не обращая внимания на ехидные улыбочки сопровождающих, ясно говорившие, мол, капитанишка прогибается, сейчас, типа, нас удивлять будет какой-нибудь Сокольской гимнастикой, даю отмашку Сергею Дмитричу. Тот негромко что-то командует, и…

Единым движением, неуловимым непосвященному взгляду, бойцы перестраиваются, освобождая прямоугольник шагов пятьдесят на тридцать… Сколько времени ушло на расчеты и тренировки – словами не передать! Но, похоже, то, что задумывали – получилось. А задумывались показательные выступления, вошедшие в моду у десантуры, морпехов, ОМОНов и прочих спецподразделений в конце девяностых. Естественно, с поправкой на начало века, потому, как разбивание бутылок, кирпичей и прочих твердых предметов головой, руками и другими частями тела сейчас будет понято не совсем адекватно. Но, в остальном…

В центре площадки уже стоят мои «первенцы». Это даже не Первый Состав, а Самые-Самые Первые… Михалыч, Митяй и Гриня… Стоящие сзади казаки во главе с Андрейкой-Зингером затягивают «На Шамиля». Три шашки вылетают из ножен и, блестя на солнце, начинают синхронный разбег. Клинки, разбрызгивая по сторонам блики, порхают в весеннем ветерке. Со стороны кажется, что троица окружена мерцающе-серебристой завесой… В нужный момент они на мгновение останавливаются, и стоящие сзади перекидывают им шашки под вторую руку. И теперь уже шесть несущих смерть полос остро заточенной стали купаются в голубом весеннем небе…

Украдкой смотрю на реакцию зрителей. Император довольно улыбается, Великая княжна завороженно смотрит на мерцание боевых клинков, скорее всего, такого она еще никогда не видела. Свитские стоят с дежурно-безразличными улыбками, часть лейб-конвойцев всем своим видом показывает, что, мол, ничего тут особенного нет, они еще и не такое могут. Вторая часть, более азартная, неосознанно пытается «подыграть» выступающим, чуть заметно поводя плечами и прокручивая кисти рук. О том, что они должны охранять Самодержца и его дочь, не отвлекаясь ни на какие спектакли, никто не думает…

Песня и фланкировка заканчиваются одновременно. Шашки у всех троих замирают, скрестившись над головой, затем резко опускаются вниз. Казаки быстро делают несколько шагов назад, освобождая место следующей группе. Двенадцать бойцов выстраиваются тремя шеренгами, набирают интервал и дистанцию в четыре шага и замирают. Короткие артиллерийские карабины – в положении «К ноге». Серж Оладьин громко командует «Счет», и – понеслась! Вот этого вы, господа, уж точно никогда и нигде не видели!. Комплекс рукопашного боя с авт… карабином, творчески составленный применительно к современным реалиям на основе НФП!..