Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-18

– Обоих следует отправить в госпиталь. Матюше необходимо зашить рану на голове, у Семена Ивановича – перелом ребер, возможно, оскольчатый…

– Я двоих ножами положил… – Сибиряку трудно дышать, да и говорит он через силу, морщась от боли. – А третий стрелять начал. Сперва увернулся, пуля по ребрам чиркнула, а потом Матвей из кустов ему под ноги бросился, прицел сбил… Ну, он мальчонку рукояткой по голове… А там и ты, Командир, вылетел…

– Денис, найди извозчика, нужно срочно ехать… Чего ты стоишь столбом, у меня всё хорошо, а им нужна помощь… – Даша напоминает, кто сейчас главный во дворе… М-да, наверное, «медик» – это не профессия, а диагноз. Я думал, без всяких нюхательных солей с обмороками и истериками не обойдемся, а тут вон раскомандовалась… Лисичка-медсестричка моя любимая!..

– У нас здесь через улицу фургон стоит, за ним уже послали. – Пытается отмазать меня поручик. – И за дрогами тоже. Хорошо стреляете, Денис Анатольевич. На всю компанию только двое раненых, да и то, неизвестно, выживут ли. И кого нам теперь допрашивать?

– Илья Иванович, не надо никого допрашивать. Когда начнут искать чиновника, я думаю, найдутся свидетели, которые подтвердят, что тот, как ни в чем ни бывало, вовремя сел на поезд в сопровождении двух дам и офицера. А вот, что недоехал, так тут уж ничего не попишешь. Может быть, вышел на какой-нибудь станции покурить, да и отстал от поезда. Без денег и документов. Всякое ж может случиться. А этих… неудачливых налетчиков-грабителей-уголовников никто и искать не будет.

– Насчет грабителей- мысль неплохая. – Поручик раздумывает недолго. – Вполне сойдет для официальной версии. А проходившие мимо господа офицеры, движимые чувством долга, помогли отбиться… А мы еще и вторую версию запустим, в виде сплетни. Мол, в мастерских новое оружие для армии делают, а германские шпионы хотели захватить этот секрет.

Подъехавший фургон приостанавливает творческий полет мысли, осторожно грузим Семена с тугой повязкой на груди и Матвея на наспех подостланные одеяла, чтобы не так трясло, корнет Каменский садится рядом с возницей, который тихонько трогает лошадей. А мы возвращаемся в дом, где Анатоль, наверное, уже успел заскучать. Как оказалось, он не терял времени. В комнате на полу лежит еще не пришедшая в сознание «медсестра», руки и ноги которой, тем не менее, крепко стянуты плечевыми ремнями портупеи, еще недавно красовавшейся на чинуше согласно последней тыловой моде. Переломанную руку, Дольский, правда, пожалел и стянул за спиной локти так, что дамочку аж выгнуло вперед. Сам Кирюхаваляется рядом примерно в такой же позе, а господин штаб-ротмистр пытается вести светскую беседу с Полиной Артемьевной и уже пришедшим в себя Сашкой. Дашенька сразу бросается к маме, начинаются взволнованные женские воркования, а мы тем временем начинаем изучать свою добычу. С содержимого карманов, которое лежит аккуратной кучкой на столе. Так, пистолетик мы уже видели, Баярд 1908. Маленькая, но достаточно серьезная игрушка калибра 7,65… Дальше… Портмоне… Серебрянный портсигар с элегантной забугорной зажигалкой… Пижон дядя, однако… Ключики какие-то… Блокнот, его мы потом посмотрим… Ага, а вот и интересная коробочка. С не менее интересными пилюльками – «Люминал» называется…

С помощью Михалычапривожу пленного в вертикальное положение. А, вот почему он молчал, как рыба об лед! Носовой платок в качестве кляпа… А глазки-то сверкают! Прям, новогодняя иллюминация!.. Вытаскиваю затычку, дяденька несколько раз двигает челюстью вправо-влево, разминая затекшие мимические мышцы, затем начинается вполне ожидаемый спектакль:

– Что Вы себе позволяете?! Я требую, чтобы меня немедленно развязали! Извольте обращаться со мной в соответствии с чином!.. У-у-й-ф-ф…

Гневная тирада прерывается тычком в поддых от меня и «лещом» в Гришином исполнении.

– Слушать будешь, или добавить?.. Значит так… Кирилл Иннокентьевич, правила игры следующие: я спрашиваю, ты – отвечаешь. Негромко, и, самое главное, – правдиво, как на исповеди… Вопрос первый: зачем таблетки?

– Это – снотворное… плохо сплю по ноча-а-м-у-й-й!..

– Запоминай, врать – это больно. Повторяю вопрос: кому предназначались таблетки?

– … Вашей… Супруге… Чтобы в поезде…

– Денис! Остановись! – Дашин голос приводит в чувство. – Это же простое снотворное.

– Нет, эти таблетки нельзя принимать в твоем положении, с ребенком может случиться непоправимое.

Даша взглядом спрашивает, откуда я это знаю, но потом слегка бледнеет от пришедшего понимания. Но остановиться действительно надо. Не устраивать же экспресс-потрошение на глазах у нее и тещи…

– Ладно, еще два вопроса… Твои дальнейшие действия, если всё бы удалось?

– … Сегодняшним поездом убыть вместе с… Телеграмму об этом я уже отправил. – Кирюха пытается выпрямиться и придать себе более важный вид. – Меня будут разыскивать… Вы еще не поняли, с кем связались!..

– Об этом ты мне расскажешь завтра. В более подходящей обстановке… Второй вопрос: какова роль Вольдемара Аристарховича? – Хоть и знаю, но хочется получить подтверждение своим догадкам. – Когда и где вы должны встретиться?.. Ты ведь должен оплатить его услуги?..

– Он помогал собирать информацию… И увести из дома господина инженера…

– А ответ на первый вопрос?

– Он… Уже получил всю сумму…

– И что же, вот так, без расписки, просто отдали деньги? А если бы он решил смухлевать?

– В отличие от вас, он прекрасно представляет, какие люди стоят за мной. – Чинуша пытается изобразить величавый вид, но пока что у него это плохо получается.

– Денис, что мы теперь будем делать? – Даша испытующе смотрит на меня, ожидая ответа.

– Все вместе поедем в гости к дяде Паше и тёте Маше. – Приходится перейти на эзопов язык, но, слава Богу, меня сразу понимают. – А там – разберемся. Вы пока с Полиной Артемьевной собирайтесь, а мне надо сделать еще одно дело…

Немолодой, лет за сорок, полноватый человек впервые в жизни не знал, что делать и поэтому пребывал в полнейшей растерянности. За свою достаточно долгую и насыщенную карьеру он не раз попадал в щекотливые ситуации и всегда выходил из них победителем, но на этот раз что-то пошло не так, как обычно. Человек встал и, шаркая спадающими из-за отсутствия шнурков ботинками, ещё раз обошел в кромешной темноте маленькое помещение, ощупывая руками холодные влажноватые бревна. Делал он это не в первый раз, скорее желая отвлечься от неприятных мыслей, нежели снова пытаясь позвать кого-то через запертую дверь, набранную из двухдюймовых досок, скрепленных большими болтами. Оставив через некоторое время своё бессмысленное занятие, он так же наощупь вернулся на место – грубо сколоченный из неструганных досок топчан, на свалявшийся, пахнущий плесенью и прелым сеном матрас.