Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-18

Появившийся посредник объявляет начало игры:

– Ваше превосходительство, господа офицеры, можете приступать к анализу обстановки и разработке документов. Если появятся какие-либо вопросы, буду рад на них ответить.

Ну, как минимум один уже имеется, причем достаточно для меня важный:

– Господин полковник, разрешите вопрос?.. Прошу уточнить время года и погоду за месяц-два до проведения операции.

– … Будем считать – июнь… – С некоторой задержкой посредник выдает ответ. – Жарко, сухо, воды в колодцах немного… Чтобы ваша кавалерия не сильно разрезвилась.

Ну, проблемы индейцев шерифа не волнуют, в смысле, о кавалерии пусть думают те, кому это по должности положено. А меня всё вполне устраивает, тем более, что уже присмотрел на карте интересное местечко. Воюем мы к северу от окрестностей древнего и славного города Слонима, который сейчас виртуально под условным неприятелем из соседней аудитории. Полоса ответственности нам определена от Гворской Руды до Задвордже, верст в двадцать. Условная линия фронта проходит близко к реке Щара, несколько сглаживая замысловатые виражи последней. Местность лесистая и местами заболоченная, особенно в пойме вышеупомянутой водной «артерии»… Так, не отвлекаемся, начинается самое интересное!..

– Итак, господа офицеры, довожу до Вашего сведения исходные данные. – По знаку Маркова только что назначенный начальником штаба полковник оглашает список «нажитого непосильным трудом». – В состав корпуса входят две пехотных дивизии, кавалерийская бригада, конно-артиллерийский дивизион, мортирно-артиллерийский дивизион, саперный батальон. Помимо этого корпусу приданы еще одна кавалерийская бригада, тяжелый артиллерийский дивизион с прикомандированным воздухоплавательным отрядом, понтонный батальон, телеграфная рота и… отдельный батальон капитана Гурова.

– … Прошу извинить моё невежество в некоторых вопросах. – С явно сквозящим сарказмом подает голос один из «коллег». – Господин капитан, не соблаговолите ли объяснить м-м-м… а чем, собственно, занимается Ваш батальон?

– Если позволите, Гавриил Алексеевич (Леонов), я отвечу на Ваш вопрос, поскольку господин капитан в некотором роде мой коллега. – Меня опережает, если правильно заполнил, полковник Рябиков, подтянутый крепыш с аккуратными усиками. – Первый отдельный Нарочанский батальон специализируется на разведывательной и диверсионной работе в тылу неприятеля, а также штурме укрепленных оборонительных полос.

– В таком случае, Петр Федорович, будьте любезны вместе с капитаном Гуровым разработать план разведывательных мероприятий и представить мне и посреднику. – Генерал возвращает разговор в конструктивное русло, не давая разгореться ненужной болтовне. А посему, отделившись от компании, усаживаемся с полковником за отдельным столом.

– Денис Анатольевич, если не возражаете, обойдемся без чинов. Еще недавно, будучи начальником разведотделения штаба Северного фронта, занимался организацией разведки и контрразведки, поэтому в вопросе разбираюсь. Кстати, у нас тоже был создан отряд, подобный Вашему, который возглавил поручик Пунин. Думаю, было бы неплохо, если бы появилась возможность устройства Вашего с ним рандеву.

– Так в чем же дело, Петр Федорович? Сейчас на базе батальона развернута… скажем так, учебная команда, где проходят подготовку прикомандированные из различных полков. И, насколько я знаю, телеграмма об этом была разослана по всем фронтам.

– Да? Странно, мне об этом ничего неизвестно. Надо будет связаться со штабом, пусть посодействуют… Хорошо, давайте вернемся к нашим делам. Расскажите, как Вы планируете организовать разведку неприятеля. – Рябиков передает мне восковку с копией карты.

– Линия фронта проходит, в должной мере используя естественную преграду, но не копируя русла в точности. Поэтому должны оставаться участки берега, которые можно будет использовать в качестве небольших плацдармов для высадки. Поэтому задача номер один – скрытное форсирование реки, обнаружение таких участков и детальная разведка первой линии обороны с определением огневых точек и возможных отсечных позиций для организации неприятелем огневых мешков.

– Каким образом будет достигнута скрытность?

– Солдаты умеют маскироваться на местности, к тому же в наличии имеются специальные накидки. Бесшумное передвижение по заболоченной местности также отработано. Что касается реки, думаю, что плывущее по течению сломанное дерево, или подмытый куст особых подозрений не вызовут… После этого через слабые места в обороне – на том берегу достаточно заболоченных участков, по которым невозможно протянуть траншеи, группы проникают дальше в тыл и разведывают вторую, а, при её наличии, – и третью линии обороны, расположение штабов, артиллерийских батарей, парков и складов с боеприпасами и продовольствием, шоссейных и железных дорог.

– М-да, кратко, но по существу. – Полковник испытующе смотрит на меня. – Больше ничего не хотите добавить?

– … Насколько я понял, в распоряжении штаба корпуса есть авиаторы и радиотелеграфисты. Задача для пилотов – проводить разведку с категорическим приказом не вступать в воздушные бои, сопоставление их данных с нашими важнее личного геройства. Искровиков я бы посадил на постоянное прослушивание и перехват радиограмм, а при возможности – для определения хотя бы приблизительного азимута на неприятельские радиостанции. Это также может здорово помочь.

– Сколько времени понадобилось бы Вашим разведчикам на всё это?

– От семи до десяти дней, Петр Федорович. Если, конечно, они у нас есть.

– Я думаю, что – да, может быть и поболее. Генерал Марков не будет пороть горячку. Хорошо, пойдемте на доклад…

Его превосходительство, весь остальной «штаб» и посредник воспринимают свалившуюся на них информацию вполне адекватно, последний исчезает за дверями, спеша поделиться впечатлениями с остальным генералитетом, а мы превращаемся в заинтересованных слушателей дебатов между двумя «полководцами», защищавшими свои планы побиения супостата…

– Ваше превосходительство, я считаю, что будет целесообразным планировать наступление в направлении Явор – Малые Озерки. – Авторитетно вещает тот самый полкан, не знавший, в какое место засунуть мой батальон. – Местность не заболочена и благоприятствует скорейшему развертыванию артиллерии и понтонной переправы. Также считаю нужным обратиться к самому последнему опыту союзников и осуществлять прорыв обороны противника методом «методичного продавливания», как это делали британцы и французы на Сомме. Расставив все три батареи мортирного и две гаубичные батареи тяжелого дивизионов в непосредственной близости предполагаемого места переправы, мы можем создать плотность огня, необходимую для беспрепятственного наведения моста понтонерами и переправы войск первого эшелона на тот берег. Оставшуюся тяжелую батарею и артиллерию переправляющейся дивизии использовать для контрбатарейной борьбы. После прорыва первой полосы укреплений наступающие закрепляются на захваченных позициях и пропускают через себя второй эшелон, имеющий целью следующую полосу обороны неприятеля и наступающий за огневым валом. Далее в прорыв вводится кавалерия и конно-артиллерийский дивизион, которые расходящимися ударами в направлении Деречина и Слонима довершают прорыв.