Валерий Мелик - Корнет из нашего времени

*** *** ***

Сначала заехал на Васильевский остров, где находился наш фамильный особняк. В нем сейчас жили дворник и старая семейная пара, дворецкий и экономка. Они служили нашей семье без малого пятьдесят лет. Молодой корнет редко бывал здесь. Детство он провел на Кавказе, у родственников матери, потом в Европе, с отцом. Перед отъездом он прожил здесь чуть больше года, которые запомнились интенсивными занятиями с приглашенными учителями и тоской по солнечному югу, друзьям детства, привычному окружению. В шесть лет отец по делам службы выехал в Варшаву, взяв с собой Александра. Он как будто хотел реабилитироваться за то, что раньше мало уделял внимание сыну, будто боялся оставить сына хоть на минуту. После Варшавы отправились в Берлин, потом Вена, опять Берлин, Париж. Вернулся в Петербург в десять лет, когда поступил в Императора Александра II кадетский корпус. Семилетние обучение здесь не давало возможности часто находиться дома. Только в праздники и летом, во время отпусков. Два с небольшим года в Николаевском кавалерийском училище, несмотря на его привилегированность, в вопросах дисциплины и свободного времени тоже не баловало возможностью нахождения вне стен учебного заведения. Получив офицерские эполеты и выйдя в лейб-гвардии Кирасирский полк, располагавшийся в Царском Селе, Александр сначала пару месяцев жил, как и все холостые офицеры - в доме офицерского состава на территории полка, но вскоре решил переехать на съемную квартиру в три комнаты, с подсобными помещениями, буквально через дорогу от расположения, благо средств на это хватало. Род Белогорьевых по праву считался одним из богатейших в империи. Родной дом он посещал не часто, раза три-четыре в месяц, в основном после какого ни будь бала или званого вечера в Петербурге. Постоянно жить здесь или бывать чаще не представлялось возможным - каждый день из Царского на Васильевский остров не наездишься. Так что этот дом как не был, так и не стал для Александра родным.

Еще до ранения, в первые дни нового, 1905 года, получив сообщение о приезде отца, корнет был здесь и дал необходимые указания. Конечно, надо было после проверить все, но в связи с болезнью, это не представлялось возможным. Но беспокоился он зря, старые слуги не подвели. Дом сиял чистотой, на кухне хозяйничала вновь нанятая кухарка, необходимый запас продуктов хранился в кладовых и леднике.

Времени до прибытия поезда еще хватало, поэтому Александр еще раз перекусил. Старая экономка, знавшая его еще ребенком, любила его и на правах почти что члена семьи настояла на легком обеде, сославшись в том числе и на то, чтобы он сам оценил профессионализм новой кухарки.

И вот, наконец, я в экипаже, по Измайловскому проспекту, подъезжаю к Варшавскому вокзалу. П - образное, с двумя боковыми двухэтажными протяженными корпусами здание. Главный фасад выходил на Обводный канал. Центральное огромное окно украшал витраж. Следом - другие постройки: пакгаузы, жилой дом для служащих, каменные бани. Но самое главное - крытая галерея-павильон из металла и стекла с тремя путями внутри. Именно они и размещались в такой длинной части вокзального здания. Перекрытия опирались на чугунные колонны. Рядом заканчивалось строительство уже освещенной Церкви Воскресения Христова, в которой уже иногда велась служба. Место для постройки этого храма было освящено в память бракосочетания Николая II и Александры Федоровны. Вначале сюда была перенесена деревянная церковь с Николаевской улицы. Но вскоре возникла необходимость в построении большей по размеру церкви. В 1904 году исполнялось 10 лет со дня бракосочетания царственной семьи и к ним обратились за помощью для постройки храма. Часть средств была получена, остальные деньги - пожертвования прихожан. Кстати, именно в этой церкви служил священник Георгий Гапон - главный организатор выступления рабочих 9 января.

Вокзал, как всегда, был многолюдным, причем публика очень приличная. Этому способствовало направления его поездов - Баден-Баден, Карлсбад, Берлин, Париж, Вена. Еженедельно, по пятницам, из Ниццы сюда прибывал "Цветочный экспресс", который привозил в Петербург свежие розы.

И вот, в клубах пара к перрону, издав протяжный гудок, плавно подходит красавец 'Венский экспресс'. В центре состава - его 'звезда' - обшитый дубовыми дощечками и покрытый светлым лаком вагон, всего на восемь мест, на котором сверкает надпись, выполненная бронзовыми буквами '1 классъ'.

Сразу начинается суета встречающих, носильщиков и другого вокзального люда. Александр, в сопровождении денщика подходит к дверям вагона. Проводник, солидный мужчина средних лет с огромными усами, в форменной шинели и фуражке степенно спускается на перрон, вытирает тряпицей поручни и приглашает пассажиров к выходу. Еще через несколько минут в проходе вагона появляется отец.

Они не виделись с лета, когда князь приезжал на выпуск Александра из училища. За эти полгода отец несколько сдал, но в целом, выглядел бодро и очень солидно в шинели нараспашку, подбитой красной подкладкой, в генеральском мундире.

Неожиданно кольнуло в груди. У них были непростые отношения, но Александр любил своего отца и чувствовал, знал, что тот тоже очень любит его.

Николай Александрович Белогорьев, князь, генерал - адъютант, друг детства Великого князя Александра Александровича, будущего императора Александра III, входил в компанию, образовавшуюся при дворе из представителей 'золотой молодёжи' того времени. Кроме великого князя Александра в неё входили: цесаревич Николай, великий князь Владимир, член императорской фамилии князь Николай Лейхтенбергский, великий князь Николай Константинович, князь Мещерский, граф Илларион Воронцов-Дашков, князь Владимир Барятинский, фрейлина Александра Жуковская, первая любовь Александра III фрейлина Мария Мещерякова. Молодежь развлекалась, танцевала, играла в карты. Николай Белогорьев, блестящий офицер, гвардеец, служил в лейб-гвардии Его императорского Величества Кирасирском полку, где занимал должность командира эскадрона, в последствии принял этот полк, сделал блестящую придворную карьеру. В настоящее время, вот уже третий год является личным посланником императора Российской империи Николая II к президенту Северо-Американских Штатов Теодору Рузвельту (26-й президент США в 1901-1909 г.г.)

Надо сказать, что отношения России и Северо-Американских Штатов в это время мало чем отличались от отношений этих стран в начале ХХI века. Определяющими факторами, влияющими на эти отношения стали враждебная позиция администрации президента США Теодора Рузвельта и американских СМИ по отношению к России, особенно во время Русско-японской войны (за посредничество в заключении мира в которой, он, кстати, в 1906 г. получил Нобелевскую премию мира), столкновение экономических интересов на Дальнем Востоке и в Маньчжурии, а также трения по 'еврейскому вопросу', связанные с ограничениями прав евреев в России и активной эмиграцией российских евреев в США. Ничего не напоминает? Похоже, в семидесятых годах прошлого века пресловутые Джексон и Вэник свою поправку вносили, используя этот же повод.