Юлия Гай - Один за двоих (СИ)

— Девушки? — переспросила Алисия.

Нелюдь засмеялась и стянула через голову свою майку. Я не поверил глазам: в колышущемся знойном мареве плечи морфоида раздвинулись, а грудь сморщилась и обвисла двумя пустыми мешочками. Меня снова затошнило, я поднял глаза к потолку с матово-белыми лампами. Сквозь волны наплывающей дурноты, старался думать о чем угодно, но не о шарящих по моему телу уже четырех (Шейн не выдержала и присоединилась) руках.

— Эй, он мой! — вдруг вызверилась на товарку Алисия и ударила ее кулаком в бок. Я мрачно усмехнулся, две красноглазые макаки делят меня, как самца. Это забавно.

Лицо Алисии приблизилось к моему. Я отвернулся, но ужасно сильная рука ухватила за мой подбородок и повернула к себе. Глаза слезились, я жмурился, но все же заметил, как раздались скулы и укоротился нос, оставляя лишь две продолговатые ноздри. Рот растянулся почти до ушей, в щели мелькали мелкие острые зубы. Змеиный язык прошелся по моим губам влажной тряпкой.

— Как мило, какао, — облизнувшись, сказала Алисия. И снова вцепилась губами в мой рот. Я стиснул зубы и напрягся, дергая руками. Может, удастся освободиться. Лучше смерть, лучше сто смертей, чем эта мерзость.

— Боишься, маленький? — ласково спросила тварь, обнимая меня, пощипывая шею и щеки, действительно как малышу. — Сладкий мальчик из добропорядочной семьи… Интересно, что скажет Стальной Сокол о племянниках морфоидах?

Я закрыл глаза. Отчаяние, черное и давящее, наползало из самой глубины мозга. Я убью их, я убью их, убью всех до единого…. Больше я не открывал глаз, стараясь не чувствовать, не ощущать, что и как делают морфоиды, о чем говорят между собой и что нашептывают мне на ухо влажными ртами. Не открыл глаз даже тогда, когда Алисия с силой обняла меня за талию, прилипая ко мне своей кожей. Лишь дернулся от боли, потому что прикосновение вызвало что-то вроде ожога. Морфоид повис на мне, гулкое дыхание, мое и Алисии, были единственными звуками, которые остались в мире. Сколько длилась эта пытка, не знаю. У меня мутилось в голове, по спине катились крупные капли пота.

Какой-то звук пробился сквозь звон в ушах. Возможно потому, что был намного громче. Я не сразу сообразил, что это общая тревога. Алисия медленно, с противным хлюпаньем, отстранилась. Ноги гудели, мне было жутко холодно. Так холодно, что зуб на зуб не попадал.

— Чертов ублюдок! — шипела Алисия. — Что там у них?

— Не хватало только зависнуть в этой дохлой посудине, когда наши денежки в банке Лигоны, — рявкнула Шейн, — добьем сосунка?

В голосе прозвучало сожаление. Но тут тряхануло так, что пол стал дыбом, а морфоиды оказались в углу. «Все, — подумал я, — корабль упадет, и все кончится». Этот вариант показался даже привлекательным. Я вздохнул и потерял сознание.

Очнулся от холода и ломоты во всем теле. Руки затекли, я не чувствовал пальцев. Бок болел так, словно его ошпарили кипятком. Скосив глаза, я увидал громадный кровоподтек, будто по животу прошлись крупной шкуркой. Кровь сочилась крупными каплями, ручейками катилась вниз.

«Суки, — подумал я, голова нещадно кружилась, — даже не добили».

Дернул руками, еще раз. Сил у меня было, как у новорожденного котенка. Тяжело дыша, я закрыл глаза. Как холодно.

Только бы Корд спасся.

Корабль снова тряхнуло, руки едва не выдернуло из плеч. Раздался треск, меня швырнуло в угол. Я ударился головой о ножку дивана и выругался. Спасение! Вот оно, пришло, когда у меня не осталось сил даже подняться на ноги. Какая ирония!

До гибели госпиталя осталось не так много времени. Возможно, гораздо меньше, чем предполагает Гейман. Корд… А может… я должен разыскать брата.

Негнущимися пальцами я попытался отомкнуть собачку замка. С третьей попытки мне удалось открыть дверь. Еле волоча ноги, я брел по коридору. Свет дневных ламп бил в глаза. Смотреть под ноги я не мог — пол кружился.

Кто-то наткнулся на меня, едва не свалив с ног. Я поглядел вслед шатающейся фигуре, усиленно стараясь сфокусировать взгляд. Обернулся и отшатнулся, увидев прямо перед собой перекошенное лицо: будто стянутое книзу, с безумными глазами и приоткрытым ртом. Человек в черно-зеленой форме упал возле моих ног, став непреодолимым препятствием на пути.

Святые небеса, что творится?! Люди, которые казались безнадежно мертвыми, поднимались и, шатаясь, разбредались по коридорам больничных блоков. Это напоминало дурной фильм ужасов, на которые мы, кадеты, сбегали из казарм вечерами. Падающий корабль, морфоиды, восставшие мертвецы и полный грузовой отсек взрывчатки. Есть от чего прийти в отчаяние.

Но даже на отчаяние у меня не осталось сил. Поэтому, с трудом обойдя распластавшееся на полу тело, я продолжил свое путешествие вдоль стены. Наверное, я не так уж отличался от восставших безумцев, а может просто никого не интересовал, потому что мое путешествие продлилось довольно долго. Потом я выдохся. Одежда насквозь пропиталась не прекращающей сочиться кровью. Ноги подогнулись, я неловко свалился на пол, размазывая по белому красным.

Внутри еще бунтовало что-то. Неужели вот так все кончится? Неужели сдамся? Как плохо. Не верилось, что это я, полный сил и озорства, вернулся пару дней назад в Ориму. Это был другой мальчишка, никогда не видавший морфоидов и не слыхавший про мирок под названием Заккар.

Кто-то подхватил меня под мышки и потащил. Я зашипел от боли, но сопротивляться сил не было. Меня втащили в узкую комнату, с кафельными стенами и характерным журчанием воды. Лицо, склонившееся надо мной, хоть и расплывалось, но казалось смутно знакомым. В изнеможении я закрыл глаза.

— Уроды, мать их! Твари кровососущие! — бурчал кто-то, с силой ударяя меня по щекам. — Мальчик! — это уже мне. — Мальчик, открой глаза!

Я покорно поднял веки, хотя больше всего на свете мне хотелось сейчас вздремнуть. Если бы не вымораживающй внутренности холод, я бы точно уснул, так устал. Но резкий голос вырывал меня от сладкого сна.

— Не спи! Сейчас я помогу тебе! Только не закрывай глаза… проклятые кровососы!

Меня хлестали по щекам, а потом разодрали рукав. От треска материи заложило уши. Укол в руку, в локтевую ямку заставил дернуться и заскулить. Раньше я никогда не боялся уколов, но от слабости все чувства обострились.

— Не дергайся! — рявкнули на меня, и потом уже мягко: — Потерпи, сейчас станет легче!

И мне действительно стало легче. В голове прояснилось, слабость отступила, в глазах перестало плыть. Я вспомнил, где видел это лицо: полковник Кромвер.

— Так вы…

— Ты мне, парень, можно сказать, жизнь спас. Расскажи-ка, кто такой и как на борту оказался.

Я кивнул и заговорил, а она ни на секунду не прекращала что-то со мной делать. Я оказался обмотан бинтами так, что невозможно вздохнуть, и укутан принесенным откуда-то одеялом. Кромвер поглядела внимательно мне в лицо и всадила еще два каких-то укола. Наверное, она действительно хороший врач, потому что я стал чувствовать себя довольно сносно. А, учитывая обстановку, хотел даже встать на ноги.