Александр Калмыков - Спасатель

На это Борис, почитавший себя умелым администратором и полководцем, скептически улыбнулся.

– Мечом махать много ума не надо. Княжьему советнику другое уметь надобно.

– Он не только мечом, – Фрол неожиданно запнулся и совершенно не к месту заухмылялся. – Еще бают, он про пути татар заранее ведал. Да и игумен Афанасий как его заприметил, так все дела бросил и целый день с ним беседовал. И Ростислав его слушал внимательно. Так вот, Гавриил советует, чтобы не только села, но и все города в княжестве покинули и ушли. Или в лес, или же в сильную крепость.

Видя, что воевода все равно сомневается, Капеца продолжил настойчивые уговоры.

– Борислав Олферыч, я тоже так полагаю. Сам знаешь, и Рязань, и Владимир поганые захватили, что им какой-нибудь Мещеск, Алнер, или даже Серенск и Брын?

Задумчиво почесав подбородок, умасленный по византийской моде, Борис крепко задумался. Была в тех словах правда, но просто ли заставить жителей укрепленных городов просто так вот взять и бросить свои дома и имущество? Да и судьба посланной дружины начала тревожить. То, что дыма от пожарища над Городцом пока нет, еще ни о чем не говорит. Не для того берут города, чтобы сразу сжечь. Сначала их грабят, потом отдыхают в теплых избах. Так что, может осаду сняли, а может, и наоборот – козельских воинов заманили в ловушку. Не радует и весть о гибели владимирского князя, которая очень скоро аукнется здесь.

Взяв клятву молчать о судьбе Юрия Всеволодовича, Борис отпустил вестников отдыхать и начал размышлять. Смена наибольших князей – дело беспокойное, а в военную пору очень опасное. Они уходят на новое место, забрав дружину, и защищать землю будет некому. Пока неизвестно, удержит ли Михаил за собой прежнее княжество, или его область достанется другому владетелю. И вряд ли черниговский князь вернет ту сотню, которую козельский наместник отправил ему зимой. Скорее наоборот, чтобы утвердиться в Киеве, он сам потребует подкрепления. Ох, почему на Руси нет постоянной династии великих князей?

Сейчас, стоя на башне, Борис снова вернулся мыслями к битве на Сити, случившейся аккурат в новичок (1 марта, то есть в первый день нового года. Лишь много позже новый год перенесли на сентябрь). Ничего не скажешь, неудачно пролетие началось. Как сказали посланники, Гавриле об этом побоище поведали пленники. И те, которых намедни в Городце поймали, и другие, с которыми Гавша прежде баял. В Киеве о гибели Юрия пока вряд ли знают. Вестоношей от залеских княжеств еще не было, и если прикинуть, то не меньше месяца уйдет на то, чтобы весть о разгроме донесли до Ярослава и Михаила. Это значит, что только в начале апреля они засуетятся, торопясь занять новый престол. А когда татары осадят Козельск? Боярин этот монастырский, а может, епископский, кто его знает, кто он таков и откуда, так вот, он утверждает, что Бату придет самое большее через три недели после взятия Торжка. Значит, нашествия нужно ждать не позже 25 марта. Если к тому времени черниговская рать успеет подойти, то они сядут в осаду, и обратно Михаил свое войско уже не заберет.

– Борислав Олферич. – Воевода задумавшись, не сразу ответил, и подошедшему гридню пришлось повторить снова: – Борис Олферич, тебя князь зовет.

Бросив последний взгляд на восток, воевода прервал созерцание и поспешил вниз по высоким ступеням. Во дворе кремника уже упражнялись кмети, метая копья в дубовые чурбаки или лупя друг друга тяжелыми дубинками. Юный князь, облаченный в легкую детскую кольчугу и железные нарукавья, отчаянно рубился сразу с двумя наседавшими дружинниками, не дававшими спуску своему властителю. Вместо деревянного меча – точной копии настоящего, с которым он обычно тренировался, Василий сегодня размахивал настоящим железным оружием, правда, затупленным. Дюжие молодцы, коих ему назначили в супротивники, уже оттеснили княжича к стене и торжествовали победу. Но неожиданно, поднырнув под щит противника, благо маленький рост позволял проделать этот фортель, мальчик рубанул кметей по ногам и отскочил в сторону. Поножи обычно делались из тонких пластин и сильный удар не держали, так что гридни честно признали поражение.

Бросив горделивый взгляд на воеводу, заметил ли он удаль своего воспитанника, Василий степенно прошествовал в терем. Там уже ждали княжьи советники, рассевшись по лавкам вдоль стен. Отдышавшись, молодой князь невозмутимо, словно ему это не впервой, открыл заседание, посвященное обсуждению текущей ситуации и приему эвакуированных жителей, бежавших от нашествия. Напуганные нежданным вторжением, в Козельск устремились не только свои селяне, но и жители Городецкой волости, а вскоре их прибудет еще больше. Так что следовало подумать, как их всех разместить. Выслушав отчет о предполагаемом количестве беженцев, княжич обратился к наместнику:

– Борислав, морозов нынче нет. Можно пришлых мужиков в сараях и хлевах поместить, не замерзнут. А женок и детей по избам расселить. Полагаю, всех сможем принять.

Машинально кивнув, ведь все это он сам давно уже просчитал, боярин все же порадовался, что хорошо выучил подопечного и бросил наказ стремянному:

– Гонцам ждать наготове, лошадей не распрягать, и еще троих, нет, четверых снарядить в путь. Все одвуконь.

– Так что в грамотах писать будем? – Василек перестал напускать на себя серьезный вид и недовольно скривился, как уставший от занятий школяр. Было от чего серчать. Медлило так и не решил, звать ли жителей Серенска и прочих городков в Козельск. А князю черниговскому уже целых три письма сочинили, но ни одно из них так и не отправили.

– Погоди немного, – остудил наместник ретивого отрока, – нужно подумать малость. А пока пусть пошлют за священником.

Заметив удивление юного князя, пояснил с усмешкой.

– Попросим разрешения пост нарушить. Гридням сейчас силы нужны. А епитимья за грех, самая строгая, – опосля осады… для тех, кто живота не лишится.

На самом деле Борис просто тянул время, не решаясь совершить выбор: Оставлять ли князя в Козельске, зная, что сюда идет сам каан со всем войском, эвакуировать ли окрестные городки, извещать ли черниговского князя о битве на Сите, и… еще кое-что. Эту мысль он не хотел даже думать, но понимал, что на то он и правитель, чтобы предусмотреть все варианты. Держаться в столь хорошо укрепленной крепости против даже целого тумена вполне возможно. Но ежели Батый действительно приведет под стены всю свою орду, то не лучше ли спасти город, подчинившись ему?

Посетовав про себя, что ответственность за решение ни на кого переложить нельзя, Борис вытащил из-за пазухи круглый медальон, на котором был выведен яркой глазурью архангел Михаил. Попросив мысленно помощи у древнего воителя, наместник перевернул змеевик обратной стороной, благо, что священника поблизости не было, и воззвал к языческим богам, которым поклонялись его прадеды [17] Подобные амулеты использовались вплоть до XV века, пока двеоеверие окончательно не изжили. . То ли набравшись мудрости от святого оберега, то ли поняв, что надеяться следует лишь на себя, Борис решительно начал твердым голосом отдавать распоряжения.