Александр Калмыков - Спасатель

– К тебе, отец Григорий, просьба будет. Прошу тебя съездить в Никею, переговорить с патриархом и с василевсом. Мы им поможем словом и делом, а они в ответ нас поддержат и своим авторитетом посодействуют в укреплении центральной власти.

– Думаешь, пора просить никейского экзарха дать нашей церкви автокефалию, – удивленно вскинул седые брови Григорий, – чтобы русского митрополита сами епископы избирали?

– Нет, обождем. Вот когда большинство княжеств подведем под свою руку, тогда и для автокефалии пора настанет.

– Да, кстати о княжествах – как-то вскользь заметил Святослав. – У вас же в рязанской земле все подручные князья погибли. И Воргольский, и Пронский, и Коломенский. Если что, мои братья охотно пойдут даже в такие опустевшие уделы.

– Нет, – решительно отрезал Ярик, как я его и учил. – Со временем подколенные князья начнут своевольничать, поэтому делить княжество на уделы больше не станем. Да будет в одном княжестве один хозяин!

– И да будет на Руси едино стадо и един пастырь! – торжественно провозгласил протоиерей, умильно поглядев на семилетнего «пастыря», минуту назад умело строившего гримасы своей няньке. – Уверен, император согласится дать великому князю титлос кесаря, а то и севастократора. А если мы действительно окажем Византии большие услуги, то быть Ярославу даже деспотом земли Русской.

– Эхм, – я даже закашлялся от такого предложения. – Нет, титула деспота нам не надо. Лучше царем назвать.

Ромей задумчиво поглядел на карту Европы, собственноручно мною начертанную, сравнил мелкие западные королевства с большими русскими княжествами и неожиданно согласился.

– А почему бы и нет? Настанет время, облачится Ярик в пурпур и обует красные сандалии!

Отец Симеон вперился в нас недоверчивым взглядом, но понял, что мы не шутим и действительно планируем превратить Великое княжество в царство.

– Надо же, – растроганно прослезился священник, – мой юный ученик сможет писать красными чернилами! Он станет в один ряд с германским и никейским правителями. Да что там, сравнится, он превзойдет величайших автократоров в истории.

Ага, превзойдет. Когда-нибудь, в далеком будущем. Но пока же у нас только две сотни воинов, и, возможно, еще столько же мы навербуем из козельцев и вщижцев. Может, даже и больше. В домонгольскую эпоху большинство дружинников оставались безземельными и охотно переходили на новую службу. Но и этого слишком мало даже для того, чтобы просто разослать во все стороны гонцов и посольства.

В первую очередь необходимо разведать Смоленск, князь которого – Святослав Мстиславович – уже совсем плох. Скоро он преставится, и нам надо поспешно занять Смоленский стол, пока литовцы не подсуетились. Потом в Пруссию не мешало бы кого-нибудь послать, Доманега, например. Это дело весьма срочное, через два месяца там уже начнется заварушка. Ну и много где еще нужно поспеть. И все дела, без исключения, срочные, а времени мало. Да уж, время – это самый бесценный ресурс в мире. Деньги можно накопить, занять или отнять. Войско – навербовать или нанять. А вот упущенное время не наверстаешь.

– Сам-то ты куда направишься? – поинтересовался Проня.

– Как вы понимаете, в Рязанскую сторону Ярику пока ехать рано.

С этим все были согласны. Смотреть на множество непогребенных тел павших рязанцев ребенку не стоит.

– Поэтому, пока Капеца приводит княжество в порядок и оборудует новую столицу в Переяславле, мы с князем, не мешкая, отправимся прямо на север. Снег тает, но если поспешить, то санный поезд проскочит по зимникам до самой Волги.

– Что у вас там за дела? – вопрос так и читался у всех на лицах, но лишь князь Василий с детской непосредственностью осмелился прямо спросить.

– А вот посмотри на карту. По всему Рязанскому княжеству протекает Ока. Это наша главная водная артерия, соединяющая самые большие города княжества. Но вот в её среднем течении левый берег принадлежит владимирскому князю, и в случае войны он сможет перерезать водный путь. Поэтому хотелось бы прикупить вот эту левобережную область – голядские земли и волости на Москворечье. Если Ярослав их нам добровольно уступит за толику серебра, то тем самым мы упрочим свое положение.

– Волости те, лишь небольшая часть от владений Ярослава, но весьма ценная, – заметил практичный новгородец. – Места там самые урожайные, потому что удел этот в княжестве самый южный. Дальше к северу земля родит уже плохо. Не станет Ярослав Всеволодович отдавать Москворечье.

– Не станет, мы и пригрозить можем, – нарочито бодро пообещал я. – Вои, что были во Владимирском княжестве, в основном сгинули. Те бояре, что имели земли в Киевской земле, уходить оттудова не захотели. Так что дружина у князя сейчас не такова, чтобы рататься с сильным противником.

Да и вообще, с Ярославом есть о чем поговорить, например, о будущем страны. Заодно, между делом, поищем клады на пепелищах. Обо всех мне, конечно, неизвестно, только о самых крупных. В двадцать первом веке их, с помощью новейшей техники, нашли немало, и в свое время нас здорово гоняли, заставляя выучить реестр кладов. Вот эти знания и пригодятся. Несколько тысяч полновесных гривен еще никому не мешали. Хотя, честно говоря, я бы сейчас отдал все сокровища мира за то, чтобы очутиться на мягком диване с планшетом и стаканом апельсинового сока.

Конец первой книги

Колючки.

В 1113 году.

5 марта.

Участок стены между двумя башнями.

Собирать дань.

Древнерусское название колчана.

Упрощенный вариант шлема.

В эту эпоху секира – большой топор для рубки деревьев.

Короткое метательное копье.

Плещей – плечистый.

Тарана.

Десять тысяч.

Потомки Олега Гориславича.

Злой Город.

Сокращение от имени Богдан.

Оба княжества.

Подобные амулеты использовались вплоть до XV века, пока двеоеверие окончательно не изжили.

Колокола.

Мужское население, естественно.

Соответственно ферзь, пешка, король и ладья.

Пятнадцать.

Великий пост.

ГГ все перепутал.

Деревянное древко дротика.

Купец.

Убытки.

Кольчуга, у которой каждое кольцо соединяется не с четырьмя, а с шестью другими колечками.