Илай Тартаров - Черный дневник. Книга первая (СИ)

— Ваша милость. Странный у вас конь… Еще вчера был пегий, а сегодня черней сажи…

— Хамелеон, — гордо отозвался я.

— Хам. ле… чавось?

— Кормишь, говорю, плохо!.. Заболел, наверное?

Конюх упал на колени, весь затрясся:

— Отборным овсом кормлю, ваша милость! Другого он и не жрёть…

— А-а, значит всё-таки пробовал отравой всякой кормить, да? — уличил я. — Смотри, морда, вернусь завтра, сам его стойло проверю. Не дай бог там убрано хуже, чем в твоей комнате…

Спустя три с небольшим часа переменным аллюром мы добрались до места. Я в очередной раз посмотрел на ветхий домик, который стал для меня ассоциироваться с чем-то вроде убежища. Сафир выудил из седельной сумки пару кувшинов вина, тяжелым шагом прошел по старым доскам, я зыркнул на него хмуро, мол, а вдруг засада. Он отмахнулся, дверь открылась со скрипом, оттуда пахнуло застоявшимся воздухом сырой древесины и пыли. Мы прошли внутрь, Сафир поставил вино на простой деревянный стол, а я зажег небольшую лучину. Стали ждать… Ждать… Затем еще ждать… Я уже начал сомневаться, что правильно расшифровал послание, Сафир начал сомневаться в этом даже раньше меня, но когда готовы были ехать обратно на пороге появился Валет.

— Сафир? — удивленно воскликнул он.

Два широких шага и друзья радостно обнялись, похлопывая друг друга по спине, я не смог сдержать улыбки, вот мы и вместе, но поторопил:

— Садитесь, надо многое обсудить.

Радостные от того, что кошмар закончился, что все живы, все вместе, и вообще всё замечательно, сидели не долго. Когда речь зашла о том, что делать дальше все трое взялись за голову. Я потер глаза, уставшие от тусклого света, спросил в очередной раз:

— Валет, я не понял. Значит братство под Литерлихом?

— Да, было, — кивнул он, — более того, сам он слуга Герцога Балареантского.

— Вассал, — поправил я, — не слуга…

— Да какая разница, — поморщился он, — важно другое… Герцог поставлял Литерлиху новых бойцов для арены.

— Значит, он был в курсе… — задумался я.

— Спасибо, кэп!

Сафир сжал кулаки, сказал хмуро:

— Значит, меня схватили его люди! Когда я вышел из портала я ждал вас двое суток возле леса. Затем стал искать поселение, в деревне решил не ждать, подумал, лучше сразу идти в город. Мало ли, вы вышли из портала раньше… По дороге туда меня окружили всадники, что-то сказали, пришлось убить троих… Правда меня все же взяли оставшиеся, а дальше вы знаете. Я был на арене полгода…

— Полгода? — воскликнул Валет ошалело. — Черт тебя возьми, Альнар, я же говорил, что надо спешить. Если бы мы сразу начали сотрудничать с Вороном, Сафира освободили бы гораздо раньше!

Я, наверное, побелел от злости, потому как Сафир поспешно убрал кувшины со стола, а я этот стол готов был перевернуть:

— Ты совсем дурак? Ворон не сказал тебе о том, что служит Литерлиху! Он водил нас вокруг пальца долго и упорно!

— Однако, сейчас Сафир на свободе! — язвительно заметил Валет. — Ворон поговорил с Литерлихом, и вот!

— Литерлих мёртв! — взревел я. — Сафир собственноручно убил его! Или Ворон не сказал тебе и об этом?

Лицо Валета стало темнее грозовой тучи, спросил черство:

— Сафир, это правда?

Сафир спокойно вернул кувшины на место:

— Правда. Вы чего такие нервные?

— Да просто он… — начали мы в один голос и разом осеклись.

— Да-а, — протянул Сафир, передавая нам по кувшину, — я смотрю вы эти полгода времени зря не теряли… Тараканов разводили? Молодцы, здорово получилось, вон, из ушей лезут.

Я сделал большой глоток кислятины, шумно выдохнул, стараясь взять себя в руки:

— Ворон не собирался говорить тебе об этом, Валет. Когда я уехал от гномов, меня настиг Гриф. Он почти убил меня, ему помешал Коршун. Только благодаря ему, я остался жив. Сам он уехал, а я пустил слух, что убил обоих.

— Что ж, это многое объясняет, — заключил Валет, — я долго не мог поверить, что ты одолел Грифа…

Я проглотил неприятное замечание, в конце концов, в чем-то он прав, но все равно гадко, когда о твоих слабостях говорят вслух.

— Итак, что мы имеем. Ворон пытался убить меня. Ворон не освободил Сафира, хотя мог, наверное. Ворон обманывал тебя, Валет, регулярно. Я предлагаю сдать Ворона, да и всю шайку-лейку, Графу.

— Исключено, — отрезал Валет.

— Это еще почему? — начал я снова заводиться, — мы же все выяснили!

Он примирительно поднял руки:

— Согласен, Ворон — подлец, если все так, как ты говоришь. Только братство причем? Пока ты жрал и пил у своего драгоценного Графа, я и Илис собственными руками раздавали деньги нищим и обездоленным. Да, не все деньги братство отдает народу, но и та часть, которую они возвращают — спасительна!

Я понял, что надо сделать еще один глоток вина, иначе взорвусь:

— С каких пор ты вообще стал таким человеколюбом, Валет? Я знаком с Графом и Графиней, они хорошие люди и заинтересованы в счастье и здоровье крестьян не меньше, а может даже и больше, чем Ворон и его бандиты.

Валет отрицательно завертел головой:

— Я не позволю разрушить братство. Ворон, да, он должен умереть…

Сафир зевнул наигранно, заключил весомо:

— Какой бред… Какая разница, останется это братство или нет. Важно другое, Диалия! Зачем ты позволил Графу сделать её служанкой?

— Да, зачем? — поддакнул Валет, который понятия не имел — кто такая Диалия.

Я посмотрел на него испепеляющим взглядом, ответил проницательно:

— Она сейчас едва ли не в самом безопасном месте, Сафир. Никто из других слуг не посмеет обидеть её, а у Графа комнатка-то, фи, там и убираться толком не надо… Да, и вообще, она-то кто такая?

Сафир ответил легко, как всегда, для него все решения простые:

— Диалия моя жена, в будущем. И моя женщина в настоящем. Она была служанкой Литерлиха, помогла мне пережить эти полгода на арене. Ты спрашивал, как я узнал о шраме на голове Циклопа? Диалия рассказала мне, если бы не она — было бы сложнее прикончить тварь…

— Понятно, — буркнул я. — Ты мне другое скажи, ты потащишь её с собой на турнир?

Я сделал паузу, а потом обратился к обоим, возвращаясь к разговору с Валетом:

— Вы думаете просто удержать всю эту ораву народа, а тут еще она? Будем реалистами, Сафир, возможно нам предстоит еще долгий путь до магов и портала обратно, если такой вообще смогут создать.

Сафир ухмыльнулся, сказал ровно:

— Не интересует. Я думаю, что останусь у этого твоего Графа. Я спросил сэра Везарха, он готов уступить мне дом Литерлиха, там мы и поселимся, детей заведем… Ну, а что? Чем не жизнь?

Я не знал, что сказать, даже у Валета открылся рот.

— Не смотрите так, — нахмурился Сафир, — у меня было полгода времени, чтобы помечтать об этом дне, а теперь есть возможность его реализовать. Этот мир мне подходит, здесь решают хитрый ум и грубая сила, просто рай какой-то…