Георгий Савицкий - Танкисты атомной войны

В движение всю эту огромную глыбу металла сначала планировалось приводить сразу восемью мощнейшими 20-цилиндровыми дизелями «Daimler-Benz MB-501» от подводных лодок. Можно себе представить, сколько дефицитного топлива «пожирала» бы силовая установка «Крысы»!..

Но на «Ландкрейсере» стоял первый в мире атомный реактор «B-VIII». Немецкие физики вплотную подошли к реализации «атомной программы», и неудивительно, ведь они лидировали в этой области с конца тридцатых годов. В 1938 году профессор Отто Ган вместе со своим сотрудником Штрассманом открыли явление расщепления урана. На Пятой конференции по теоретической физике, проходившей 26 января 1939 года в Вашингтоне, датский физик Нильс Бор выступил с докладом, в котором сообщил о работах своих немецких коллег. Именно после этого в США и начались интенсивные исследования в области ядерной физики.

В середине апреля 1939 года немецкий физик, профессор Вильям Ханле, предложил схему своеобразной «тепловой машины», использующей тепло, которое выделяется при расщеплении урана. Это был прообраз первого атомного реактора. К воплощению идеи в металле и радио-активных изотопах приступили уже 29 апреля под руководством талантливого профессора Абрахама Эзау.

В то же время в Германии был введен строжайший запрет на вывоз из страны любых соединений урана. Немцы срочно закупали огромные запасы урановой руды, которая добывалась в Конго. А немецким морякам торгового флота был дан приказ брать на борт своих судов песок для балласта только в определенных местах на побережье Африки.

Одновременно шли работы по накоплению тяжелой воды – соединения с радиоактивным изотопом дейтерием. Тяжелая вода должна была использоваться для замедления нейтронов в реакторе.

Но в Третьем рейхе реализовывалась не только «реакторная», но и «бомбовая» программа. На закрытой конференции 26 февраля 1942 года было отмечено, что для создания атомной бомбы потребуется от десяти до ста килограммов урана. На той же конференции говорилось о том, что «урановыми генераторами энергии» могут оснащаться боевые корабли, подводные лодки и тяжелые танки.

В июле 1942 года гитлеровский «урановый проект» возглавил рейхсмаршал Герман Геринг, его заместителем стал профессор Эзау.

Но удары авиации союзников и диверсионных групп Сопротивления по заводу по выработке тяжелой воды серьезно нарушали планы гитлеровцев по освоению отнюдь не «мирного атома».

Самоподдерживающуюся ядерную реакцию почти удалось провести 23 марта 1945 года в пещере у деревушки Хайгерлох неподалеку от швейцарской границы. В реактор «B-VIII» залили полторы тонны тяжелой воды и загрузили 664 кубика урана общим весом чуть более полутора тонн.

В дальнейшем немецким физикам все же удалось запустить самоподдерживающуюся реакцию деления атомных ядер урана. А реактор «B-VIII» с небольшими доработками был впервые установлен на «Сухопутном крейсере».

Электромеханический привод был разработан профессором Фердинандом Порше по типу установленного на тяжелой самоходке-истребителе танков «Фердинанд». Огромные тяговые электромоторы, получавшие энергию от атомного «сердца», вращали приводы массивных ведущих катков. На каждый из шести катков приходилось по два электродвигателя: основной и резервный. Однако, несмотря на дублирующие системы, силовая установка и ходовая часть оставались исключительно ненадежными.

Но тем не менее это был первый в мире сверхтяжелый «атомный танк»!

И силовая установка, включающая урановый реактор, и 280-миллиметровые орудия, способные стрелять атомными снарядами, и массивная броня – все это было рассчитано чуть ли не натотальную атомную войну. «Wunderwaffe» – «Оружие возмездия» было воплощено в броне, гусеницах и чудовищных 280-миллиметровых орудиях, которые до недавнего времени никто в мире не сумел поставить на сухопутную боевую машину.

Автором «Landkreuzer P-1000» «Ratte» стал талантливый инженер Эдвард Гротте. Интересно, что еще до войны, во время работы в Советском Союзе, куда его специально пригласили в марте 1930 года, он предлагал советским военным проекты подобных сверхтяжелых танков.

Чересчур смелые и достаточно сложные в производстве проекты Гротте были отвергнуты. А вот в Германии они пришлись по душе. Ну что ж, пусть так и будет. Ведь Иосиф Сталин предпочитал самоутверждаться в совершенно иной манере, нежели это делали его политические противники.

* * *

Двигаясь со скоростью сорока километров в час, чудовищная «Крыса» вела огонь из орудий «главного калибра». Чудовищные 280-миллиметровые стволы раз в десять минут озарялись яркими вспышками пламени. Снаряды весом в добрую пару центнеров уносились к позициям русских.

Первый залп был сделан ядерными зарядами, и теперь над полевыми укреплениями «иванов» вздымалось сразу два мрачных «ядерных гриба»! Чтобы окончательно подавить всякую волю к сопротивлению, обстрел продолжался обычными, но от этого не менее смертоносными снарядами.

Внутри широкой приплюснутой башни с гудением поднимались элеваторы подачи боекомплекта. На лотках лежали «Ferkel» – «поросята»: тупорылые, блестящие от смазки черные снаряды весом в два центнера. Они настороженно поблескивали латунными ведущими поясками в ожидании, когда их отпустят на короткую свободу, заканчивающуюся яркой вспышкой и грохотом.

По другому транспортеру-элеватору подавались полотняные пороховые картузы метательных полузарядов.

Орудийные расчеты в главной башне работали как черти в аду. Внутри было тесно от массивного металла и душно, несмотря на то что вентиляторы под потолком гудели на всю мощь, выдувая пороховые газы после выстрелов. Скрежетали приводы подачи боеприпасов. Звучали отрывистые каркающие команды группы офицеров-дальномерщиков.

Заряжание орудий было медленным – в море могучие крейсера разделяют десятки миль, но в условиях сухопутного общевойскового боя дистанция сокращается гораздо более стремительно. Поэтому полуголые, черные от пороховой гари расчеты 280-миллиметровых орудий в прямом смысле слова надрывали жилы, таская тяжелые стальные чушки. Их искаженные закопченные лица то и дело озарялись тревожным красным светом сигнальных ламп:

– Verschluß geschlossen! – Затвор закрыт!

– Feuer bereit! – Готов к открытию огня!

– Achtung! Feuer! – От отдачи содрогалась не только массивная приплюснутая башня, но и весь «Ландкрейсер». Очередной осколочно-фугасный снаряд улетал к русским позициям.

Как раз именно два ствола в башне и обеспечивали более-менее приемлемую скорострельность чудовищной конструкции Эдварда Гротте. Стреляли они попеременно, ибо сдвоенный залп «двухсотвосьмидесяток», особенно поперек движения, мог разрушить, а то и опрокинуть огромный и неповоротливый «Ландкрейсер» высотой в одиннадцать метров.