Олег Касаткин - Корона и Венец [СИ]

И вот они уже здесь — среди толпы приглашенных — напротив южного виадука того самого моста. Два свежеокрашенных столба, между ним красная лента, а рядом — убранная можжевеловыми ветвями платформа прицепленная к маленькому паровозу. На ней как узнала Елена главный строитель моста пересечет его, открыв движение… Вокруг колыхался сдержанный гул мужских и женских голосов. Группами и в одиночку бродили гости ожидая начала церемонии. Одни — в черных пальто и плащах и цилиндрах. У других — форменные шинели под которыми виднелись шитые золотом и серебром мундиры с галунами.

На фоне мужчин своими роскошными туалетам выделялись женщины — их было немало. Молодые и средних лет — старух не имелось. На всех — хоть и не так холодно — драгоценные меха — шеншелевые, собольи, камчатского бобра. На их фоне ее пальто со скромной куницей на воротнике и такой же шапочкой и лисий палантин мисс Агафоклеи выглядели неприлично скромными. Фон Сталь между тем раскланивался с коллегами. Вот немецкий посол — классический пруссак: военная выправка, седой ежик, монокль, нафабренные усы. Ему бы определенно пошел серый военный мундир с Железным крестом на груди. Французский скорее похож на артиста — мефистофельская эспаньолка, цветное кашне, бриллиантовая булавка в шелковом галстуке-бабочке, высокий цилиндр… Взгляд ее выделил смуглого носатого тощего как Дон-Кихот человека. Под теплым пальто — мундир из белоснежного сукна, на ногах высокие сапоги с позолоченными шпорами на голове — высокая фуражка. Грудь увешанная орденами — иные с чайное блюдце, на длинных пальцах сверкали драгоценными камнями массивные кольца. Персонаж из дешевой оперетки! Осведомившись у стоявшего по соседству пожилого джентльмена Елена узнала что это новый посол Бразилии. Бродили тут и железнодорожные деятели. Какой то краснолицый джентльмен — вылитый Джон Буль — жаловался что влажный воздух, постоянные дожди и шторма создают огромные проблемы при окраске моста. — Как только заканчивали красить мост, оказывалось, что в начале громадной стальной конструкции краска уже облупилась и пробивается ржавчина… Второй зачем то завел разговор о вокзальных лондонских уборных. Что дескать они быстро выходят из строя ибо изготавливались из чугуна и железа — а медь и бронзу и в конструкции и в отделке помещений нельзя использовать ибо они все равно обречены на исчезновение — по части краж цветного металла Лондон наверное опережает прочие столицы… Елена невольно поморщилась и отошла прочь. В стороне некий седой господин называл мост «верхом уродства». Спросив — кто это такой она узнала что это поэт и художник Уильям Моррис.

Надо ж — какие странные бывают вкусы у людей искусства!

Но вот в толпе началось бурное оживление — это появился наследник британской короны принц Уэльский Альберт. Невысокий, полный, в черном цилиндре и пальто с бобровым воротником поверх белоснежных бриджей, он шел строевым шагом взмахами руки приветствуя публику. А еще Елена обратила внимание на то как словно из под земли сред толпы то тут то там возникли высокие фигуры в одинаковых коротких мешковатых рединготах и котелках — охрана наследника престола. И мимолетно восхитилась. Охрана у царствующего дома Британии была превыше всех похвал — ни разу заговорщикам не удавалось убить ни короля ни кого то из принцев — даже попыток толком не было…

Она внимательно смотрела на старшего отпрыска королевы Виктории и принца-консорта Альберта Саксен-Кобург-Готского. И подумала что это невысокий упитанный рано поседевший мужчина в сущности ничем не примечательный — сын самой могущественного человека мира — самой могущественной дамы — королевы Виктории. Сорокавосьмилетний принц ныне был кажется самым старым наследником в истории британской короны. Давно получил прозвище «Тhe Uncle of Europe» [2] «Дядя Европы» (англ.) , так как приходился дядей нескольким европейским монархам, включая и ее будущего мужа Георгия — а заодно и Вильгельма II. Принц Уэльский был женат на Александре, принцессе Датской, сестре вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны. От этого брака у английской августейшей четы родилось шестеро детей. Как знали все дядюшка Альберт, государственными делами не особо занимался, но был известен жизнелюбивым нравом, пристрастием к бегам, и охоте на лис. А также как большой поклонник прекрасного пола — предпочитая не знатных фавориток а актрис — в его посели были и знаменитая Сара Бернар и театральная дива Лилли Лэнгтри славная не столько сценическим искусством сколько скандальными слухами в обществе. Это впрочем не вредило его репутации — и принцесса Александра поддерживала с мужниными одалисками ровные отношения — или вообще не замечала их… Еще Елена вспомнила что еще в 1844 году трехгодовалый принц был награждён высшим русским орденом — Св. Андрея Первозванного. Тогда прадед Георгия — Николай I прибыл в Англию лично, думая договорится с Лондоном о «разделе наследства больного человека» — как он именовал Османскую Порту. Обещал как Елена прочла в истории Восточной войны он многое — Кипр, Египет, Левант… Себе же хотел лишь Стамбул-Константинополь и черноморские проливы…

Увы — прямолинейный как «palka» в честь которой получил свое тайное прозвище, царь не понял того что лев британский сам возьмет ему надо — где львиной силой где хитростью где «кавалерией святого Георга» [3] Т.е. подкупом, деньгами. Георгий числится покровителем не только России, но и Англии. Поэтому святой воин на коне, поражающий копьём дракона, чеканился и на английских монетах Впрочем этого не понимал и сменивший ее деда на французским троне Луи-Бонапарт…

Еще принц очень любил покушать — знакомые в свете рассказывали что на завтрак обычно Его Высочество вкушает треску, после нее мясо, жаренное на гриле — стейки или охотничьи колбаски, крутые яйца, и напоследок — цыпленка на вертеле. Принц меж тем начал короткую речь — про успехи Империи про непревзойденное мастерство инженеров рабочих и строителей. Елена наблюдала за ним и размышляла…

Затем инженер перерезал ленточку и поднялся на платформу — и поезд под аплодисменты покатился тихим ходом на мост…

Вновь аплодисменты…

Затем — … Затем Елена обратила внимание сперва на торопливо идущего в ее сторону фон Стааля, а потом лишь на то что к ней приближался наследник британского престола.

И вот принц уже рядом и приветствует ее с доброжелательной улыбкой…

— Ваше Королевское Высочество — подоспевший посол был сама учтивость, — позвольте мне выразить вам свое почтение от имени России…

— Раз видеть вас господин посол, — бросил принц — как от мухи отмахнулся. Если вы не торопитесь, мисс Элен, — продолжил он, — то я хотел бы поговорить с вами… Раскланявшись Егор Дмитриевич двинулся прочь. Сложный дипломатический этикет в неписаных, но строгих положениях предписывал послу удалиться — предполагалось, что разговоры царственных особ не касаются чужих ушей.