Внезапный удар

— Странно, капитанъ, — сказалъ полковникъ, закуривая сигарету. — Д. 143 былъ всегда весьма аккуратенъ, но вотъ съ нѣкотораго времени, приблизительно двѣ недѣли тому назадъ, отъ него пришло только короткое сообщеніе о томъ, что пока никакихъ новостей нѣтъ.

Скажу откровенно, меня это немного бѣситъ и въ то же время смущаетъ. Вы, понятно, капитанъ, знаете, его шифръ. Поэтому, если въ сегодняшнюю ночь будетъ что-нибудь новенькое, то прошу васъ немедленно сообщать мнѣ объ этомъ. Мнѣ кажется подозрительнымъ то, что нѣмцы назначенное имъ наступленіе на 6 сентября отложили. Не готовятъ - ли они какой - нибудь пакости? Хотя все говоритъ за то, что особой гадости они предпринять не могутъ, тѣмъ не менѣе мною приняты мѣры. Впрочемъ, если-бы было что-нибудь новое, то безусловно З.48 сообщилъ - бы. Но его послѣднія донесенія, полученныя, правда, восьмого, говорятъ объ отмѣнѣ приказа и отводѣ резервовъ съ главнаго сектора. Донесенія Д.143 особенно цѣнны тѣмъ, что ему до сихъ поръ почти всегда удавалось получать самыя достовѣрныя свѣдѣнія.

— Меня тоже удивляетъ, полковникъ, молчаніе. Насколько раньше Д.143 былъ регуляренъ въ своихъ донесеніяхъ, настолько теперь его станція молчитъ.

— Есть все же что - нибудь новое? — опросилъ полковникъ.

— Сводка донесеній отъ шести до десяти мало интересна. Нѣсколько свѣдѣній съ южнаго сектора о передвиженія итальянскихъ войскъ въ сторону границъ Швейцаріи. Два - три донесенія изъ Гамбурга о выходѣ изъ Вильгельмсгафена трехъ подводныхъ лодокъ, — вотъ это и все. Мною направлена копія къ вамъ и въ оперативное отдѣленіе штаба. Если будетъ что - нибудь новое, то немедленно-же позвоню.

Полк. Дюпре устало поднялся со стула.

— Я буду ждать, капитанъ, — оказалъ онъ, выходя изъ комнаты.

Прошелъ часъ. Капитанъ расшифровалъ поступившія радіо-телеграммы и сталъ составлять полуночную сводку, когда его работу неожиданно прервалъ вѣстовой.

— Господинъ капитанъ, адъютантъ Дюпонъ просилъ вамь передать, что есть позывные Д. 143.

Капитанъ быстро поднялся и прошелъ въ сосѣднюю комнату.

— Что новаго, Дюпонъ?

Вмѣсто отвѣта солдатъ, съ нашивками адъютанта, не отрываясь отъ наушниковъ, протянулъ ему блокнотъ. Капитанъ прочелъ:

«Говоритъ Д. 143. Д. 143. Наступленіе готовится къ двадцатому. Эскадра двадцать четыре бомбовоза. Участокъ неизвѣстенъ. Радіо - пилотъ...»

Оторвавшись отъ листка, капитанъ удивленно посмотрѣлъ на радіо - телеграфиста.

— Въ чемъ дѣло? — спросилъ онъ раздраженно.

Радіо - телеграфистъ передалъ наушники помощнику, и, повернувъ голову, отвѣтилъ:

— Я самъ ничего не понимаю, господинъ капитанъ, передача была какой - то сумбурной. По приказанію полковника Дюпре, я, какъ только были услышаны позывные Д. 143, сталъ расшифровывать передачу со слуха. Мнѣ кажется, что я не допустилъ ошибки.

Провѣривъ расшифровку адъютанта Дюпона, капитанъ убѣдился, что унтеръ - офицеръ не ошибся. Въ телеграммѣ было много неточностей и какихъ - то обрывковъ фразъ. По ея нервному стилю чувствовалось, что агенту кто - то мѣшаетъ или онъ чрезвычайно торопится.

Переписавъ телеграмму, капитанъ вызвалъ полк. Дюпре.

— Алло. Говоритъ капитанъ... Да, господинъ полковникъ, только - что получена радіо - телеграмма. Прикажете прочесть. Слушаюсь. Ожидаю.

Черезъ пять минутъ полк. Дюпре былъ въ кабинетѣ капитана.

— Слава Богу, — сказалъ онъ входя. — Наконецъ-то откликнулся Д. 143.

— Увы, господинъ полковникъ, его телеграмма полна неточностей.

— Покажите.

Полковникъ пробѣжалъ но написанному бланку и спросилъ:

— Расшифровка точна?

— Такъ точно. Мною провѣрена.

— Первая фраза понятна. Но вторая. Что должно значитъ 24 бомбовоза? — задумчиво сказалъ Дюпре. — Что значитъ радіо - пилотъ?

— Я также думалъ объ этомъ, господинъ полковникъ, — отвѣтилъ капитанъ. — Если предположить, что передъ наступленіемъ нѣмцы произведутъ бомбардировку участка съ эскадры, управляемой по радіо, то...

— То они не достигнутъ никакого результата. Зенитныя батареи снимутъ бомбовозовъ раньше, чѣмъ они успѣютъ сбросить бомбы. Нѣтъ, тутъ что - то другое. Тутъ какая-то ловушка. Но какая?

Эскадра Вотана благополучно снизилась въ прифронтовомъ подземномъ аэродромѣ № 408. Отъ генерала фонъ Ритенфельда я получилъ еще вчера всѣ необходимыя приказанія.

Завтра развѣдкой будетъ дана фальшивая радіо-телеграмма о возвращеніи французской 84-й эскадры бомбовозовъ, уничтоженной сегодня вечеромъ нашими зенитными батареями на сѣверномъ участкѣ линіи Зигфрида. На флагманскомъ кораблѣ, въ разбитомъ штурманскомъ столѣ, былъ найденъ секретный кодъ. Вотъ имъ - то и воспользуется развѣдка. А я, чтобы замаскировать бомбовозы, долженъ на ихъ крыльяхъ и фюзеляжѣ нарисовать отличительные знаки, которые приняты во французской арміи. Теперь уже мнѣ извѣстно, что меня перебрасываютъ на самый южный участокъ фронта. Прибывъ въ штабъ къ генералу фонъ Ритенфельду, я имѣлъ съ нимъ бесѣду. Оказывается, на этомъ участкѣ фронта нами уже давно подготовлялось наступленіе, и моя задача будетъ состоять лишь въ томъ, чтобы нанести ударъ, который дополнитъ работу артиллеріи. Мой визитъ къ тенералу былъ вызванъ еще тѣмъ, что мнѣ хотѣлось лишній разъ получить детальное разъясненіе, какимъ образомъ мнѣ удастся проскочить черезъ барьеръ зенитныхъ батарей. Оказывается, на этомъ участкѣ фронта уже нѣсколько разъ дѣлались развѣдочные полеты и, какъ это ни странно, вся противовоздушная оборона у французовъ оттянута глубоко въ тылъ и защищаетъ лишь крупные города. Въ прифронтовой полосѣ оставлены лишь тяжелые пулеметы и нѣсколько зенитныхъ батарей, которыя по мнѣнію генерала, будутъ легко подавлены огнемъ артиллеріи во время подготовки наступленія. Къ тому же тотъ участокъ фронта, почти на протяженіи сорока километровъ, не имѣетъ непрерывныхъ бетонныхъ сооруженій. И моей задачей будетъ направить эскадру Вотана именно на тѣ участки, которые защищены бетонными блиндажами. Внимательно разсмотрѣвъ агентурную карту юго - восточнаго отрѣзка фронта, генералъ лично намѣтилъ мнѣ точки пораженія. Задача осложняется только тѣмъ, что я принужденъ буду направлять каждый отдѣльный бомбовозъ моей эскадры Вотана въ опредѣленную точку.

Справлюсь - ли я съ этой задачей? До послѣдняго времени я практиковался на сниженіи цѣлой эскадры, и теперь приказаніе генерала разстраиваетъ мою задачу.

Но счастье опредѣленно улыбается мнѣ. Изъ разговора я понялъ, что въ моемъ распоряженіи находится еще по меньшей мѣрѣ около двухъ недѣль, я поэтому, высказавъ чистосердечно всѣ мои сомнѣнія генералу, я получилъ разрѣшеніе отъ него продолжать тренировку, но уже въ прифронтовой полосѣ. Такое отношеніе генерала меня чрезвычайно тронуло. Я увѣренъ, что мнѣ удастся съ честью выполнить трудное и серьезное заданіе.