Роман Смирнов - Офицер кайзера (СИ)

Справа блеснул метал и я повернул голову чтобы посмотреть. И поэтому пропустил летящий мне в лицо нож. Он ударился где-то за спиной о танк и со звоном упал на пол. Но мне было не до этого, все внимание было сосредоточено на противнике.

Между машинами стоял укутанный в плащ человек с закрытым тканевой маской лицом. Тоже мне принц Персии. Достаю пистолет и целюсь в него. Противник не стал дожидаться пока я выстрелю и ушел вправо. Исчезнув за танком. В прятки решил поиграть? А вот хрен тебе! Делаю выстрел в воздух. Теперь сюда сбежится пол лагеря.

Диверсант вместо того чтобы скрыться пока я его не вижу, кинулся на меня из-за ближайшего танка. Странный поступок, позарился на погон? Блокирую удар ножом стволом пистолета и бью противника левой рукой.

Что? Не попал, слишком шустрый гад, успел отскочить. Как только пробую прицелиться вновь нападает и отступает как только пробую нанести удар. Вот настырный какой. И почему ты не уходишь, в раж вошел?

Пара стычек и слава раздаётся выстрел, противник падает на землю с пулей в животе. К месту действия уже подбегают солдаты полка. Словно из-под земли появились Рико и Генрих, Рендал с вывихом в госпитале.

На диверсанта тут же направляются стволы пистолетов. Было и несколько винтовок, солдат другого подразделения. Подхожу и отпинываю нож в сторону. Подбежала пара солдат, и зафиксировала руки теперь уже пленника.

— Десять-пятнадцать минут. — Произносит лейтенант Лоу из экипажа седьмой машины. — Это не мое дело, но стоит допросить его сейчас.

— Согласен. — Генрих.

— Значит не жилец говорите. Ну чтож приступим. Генрих тебе как мастеру тел человеческих все карты в руки. Если надо то пытай как хочешь. Но мы должны знать сколько их здесь еще, кто послал и что они успели еще натворить.

— Будет исполнено. — Он подошел к пленнику и присев сорвал с лица маску. — Господин капитан. Вы не поверите, но это женщина.

— Превратности войны. — Произношу я.

— Лет двадцать. Есть кто-нибудь кто знает Бельгийский или Фламандский? На чем они вообще там общаются? Рико?

— Это не они. Да и не знаю я их. Тут скорее смесь французского и испанского, причем какая-то жуткая. Много архаизмов и непонятных слов. Но одно ясно господин капитан исчадие Сатаны. — Рико виновато разводит руками, мол как было так и перевел.

— Спроси лучше что-нибудь по делу. Время уходит. — Пока Рико и наш эскулап работают с пленным, я нашёл нож которым в меня запустили. Длинный узкий клинок, канавки для повышения прочности. Некоторые по дурости зовут их кровотоками. Ну это же не мясницкий нож право богу.

— Все не так плохо как я думал. Жить будет. — Генрих отошел от бессознательного тела.

— Понятно. Тогда пленную связать и под наблюдение. Пусть медики позаботятся чтоб она не умерла. Думаю скоро из Берлина приедет высокое командование, пусть дальше решает само. Рико что удалось узнать? А остальные чего встали? Концерт закончен, идем проверять машины и поосторожней там.

— Странно это. — Произнес Рико когда мы отошли в сторону. — Но если я все правильно понял, то вынужден вас поздравить.

— С чем. — Удивляюсь я.

— С повышением до посланника Сатаны. — Видя мое непонимание он продолжил. — Фанатик. Я так понял что она выжила во время инцидента в Остенде. Но подготовить человека так быстро если он не был военным. Я не знаю.

— Вот и супер оружие Антанты подкатило. Не сомневаюсь что кто-то из выживших мог добраться до противника, но чтобы из них делать оружие.

— Жестоко. — Рико.

— Но эффективно. — Генрих.

— Меня больше беспокоит скорость подготовки. — Я представил какие у нас возникнут проблемы если оставить подготовку на поток. — Что еще удалось узнать?

— Всего их было трое. Остальные ушли, а вот этой вы попались на глаза. Как результат попытка отомстить во вред делу. Кроме перебитых штабных больше ничего, это их первая вылазка.

— Кто послал?

— Как не странно испанцы.

— Генрих как думаешь, можно накачать человека медикаментами чтобы добиться такого эффекта.

— Теоретически возможно все. — Он пожимает плечами. — Психологическая обработка и дурманящий наркотик для промывки мозга. Что-нибудь для ускорения реакции и выносливости. Последствия наркотическая зависимость, психическая нестабильность и смерть в течении года. Но это в теории.

— Ужас. — Рико.

— А теперь пойдем составлять рапорта на имя канцлера. Как не вовремя появились эти продукты вражеского гения.

Два часа мы разные формулировки перебирали и бумаги переписывали, пока наконец не получилось что-то удобоваримое. Отпустив их вместе с бумагами я наконец смог заснуть и немного отдохнуть. Потому как в сон тянуло нещадно.

Через пару дней вопрос с командованием решился и мы стали готовиться к наступлению. Диверсанты про нас тоже не забыли. Смогли выкрасть своего, несмотря на многочисленную охрану. Думаю скоро за мной начнут охоту горе мстители.

Командование тоже так подумало. Самый простой способ перекинуть меня в другое место, опять. А куда? Из возможных вариантов север Греции, да Африка. Итало-Французский фронт не так и далеко. Ждать в тылу пока мстители не склюют ласты тоже не вариант. Около года по прогнозам Миллера, но кто знает как обстоят дела на самом деле.

Может них свой «док» тоже чего такого разработал и испытывает на кроликах. На заметку поинтересоваться как в долгосрочной перспективе препарат влияет на организм. Пусть я его давно не применяю, но все же.

Самым логичным в такой ситуации будет взятие Парижа. Только тогда можно будет говорить о мире и немного успокоиться. Только я думаю возможно продолжение мести и после войны. Хм. Как-нибудь выкручусь у меня все же есть знания далёкого будущего.

И вот настал тот самый час! Заработала артиллерия, в небе проплыли сигары дирижаблей. Где-то там роились мелкие самолёты. Они будут расчищать место прорыва. Через полчаса если все пойдет как надо, двинутся танки. Противник тоже не сидел без дела пока мы ликвидировали бардак и врылись в землю еще сильнее. Подошли новые резервы, были созданы новые линии обороны.

Пошел отсчет последних секунд. И приказ на наступление не пришел. Вечером все повторилось. На следующий день все повторилось, только с той лишь разницей что мы выезжали на ничейную землю и обстреливали линии противника. Все неделю мы компостировали мозги себе и противнику. Устали, задолбались и истратили кучу боеприпасов. Командование вило свою, неведомую нам игру.

День отдыха и все по новой. Вплоть до середины недели, когда пришёл приказ начать прорыв. Противник не готовый к такой подлянке, ждал когда мы вновь отойдем на позиции. Французы совсем чуть-чуть не успели и в пробитую брешь устремились войска. Не помогли и дополнительные линии обороны. Они были слабее и не представляли серьезной угрозы для наступающих. Ведь вся артиллерия и пулеметы остались па передовой.