Пюрвя Мендяев - Слава Богу! Они все снова мертвы!

Барон Унгерн после разговора с Михаилом Николаевым вернулся во двор дома купца Петрова и сразу же обратился к Хаусхоферу:

— Господин профессор. Я переговорил со своим старым знакомым. Его зовут Николаев Михаил Олегович. Он тоже ожидает здесь калмыцкого ламу, как и мы. Михаил Олегович привез сюда дочь для того, чтобы попытаться при помощи Джа-ламы её излечить. Дочь господина Николаева зовут Татьяной, она несколько лет тяжело болеет. Я вообще долгое время был убежден в том, что она погибла во время пожара в доме её дедушки, так, во всяком случае, писали официально в прессе. И вот только здесь я с огромным удивлением узнал о том, что Татьяна жива. Это просто чудо. Но это я немного отвлекся от темы разговора. Так вот, что я узнал. Сегодня Михаил, после длительного бесцельного ожидания калмыцкого ламы в этой деревне, принял решение отправиться в поход в одно отдаленное село. В этом селе по его информации проживает большой религиозный авторитет, которого зовут Бадма. Кстати. Данная деревня расположена недалеко от той долины, в которой погиб мой отряд. И где бесследно исчезли Джа-лама и два англичанина. Со слов Михаила этот Бадма много знает о Джа-ламе, потому что они были близкими друзьями с самого раннего детства, но затем рассорились. И теперь между Бадмой и Джа-ламой существует плохо скрываемая взаимная вражда. Михаил убежден в том, что если кто и поможет отыскать Джа-ламу, который явно укрылся от любопытных глаз в каком-то потаенном месте, так это только этот самый Бадма. Он недруг Джа-ламы и он его не боится. И может многое про него сейчас рассказать, в отличие от других местных жителей. Многие люди здесь в степи трепещут перед грозным ламой, перерожденцем, побывавшим в чистых землях. А Бадма этот к Джа-ламе относится, как рассказывают люди, без всякого уважения и опасения. Он может оказаться исключительно полезным для нас человеком. Так что отпустите меня в поход. Я отправлюсь в дорогу вместе с Михаилом и его дочерью.

Хаусхофер внимательно выслушал барона Унгерна и после короткого размышления ответил:

— Это очень интересная информация. Действительно, Джа-лама сейчас явно укрылся от всех в потаенном месте и вполне возможно может уйти в глубокое затворничество, в ретрит. И ждать тогда его здесь мы можем многие годы. Это было бы для нас крайне нежелательным поворотом. Необходимо срочно принять какие-то меры. Где-то Джа-лама всё же оставил свои следы, кто-то всё равно должен знать, где сейчас скрывается Джа-лама. Познакомьте меня с господином Николаевым и его дочерью. Наверняка это любопытные и интересные люди. Теперь о вашем отбытии в поход. Не подумайте только, что я вам не доверяю, но в поход вас я не отпущу. Это плохая идея. Степи кишат различными разбойничьими бандами. Ваш небольшой караван, три четыре подводы может стать легкой добычей бандитов, а вы будете все убиты в случае нападения разбойников на вас. Это никуда не годится, вы мне нужны живым. Поймите. Шансы на выживание у вашего каравана будут весьма небольшие и при таких шансах рисковать вам не следует. Я знаю, что вы мужественный человек, но нельзя быть настолько неразумным, чтобы не понимать очевидного факта. И с этим пока ничего поделать нельзя. Нужно дождаться часа, и если будет идти большой караван вместе с ним попробовать добраться в ту отдаленную деревню. И больше никаких вариантов тут нет. Познакомьте меня с господином Николаевым, и ему постараюсь объяснить, что он совершает огромную ошибку, отправляясь сейчас в поход без надежной защиты в дикие степи. Он может погубить не только себя, но и свою дочь. Надеюсь, у этого человека здравый смысл возобладает, и он прислушается к моим словам.

Унгерн спокойно ответил:

— Я вас познакомлю с семейством Николаевых. Но боюсь, что Михаила Олеговича ничто не остановит. Он принял решение, а это значит, он пойдет до конца. Я уверен в том, что они уже завтра утром рано отправятся в поход. Я понимаю, так же как и вы, всю опасность данного путешествия. Но ни я, ни вы, ничего не сможем поделать с Михаилом. Он всё равно отправится в путь. А если я не отправлюсь в этот поход вместе с ним, то я навсегда останусь в глазах господина Николаева и его дочери предателем и трусом. Мне этого хотелось бы не допустить. Татьяна некогда была дамой моего сердца. Поймите меня. Так что я в любом случае тоже отправлюсь в поход вместе с семейством Николаевых. Тут нет у меня никакого выбора.

Хаусхофер некоторое время размышлял, а потом сказал барону:

— Молодой человек, я прекрасно вас понял. Давайте поступим сейчас следующим образом. Вы пригласите сюда к нам господина Николаева, и мы с ним составим беседу. Раз у нас сложилась такая ситуация, то тогда имеет смысл отправиться в поход всем вместе. Если бы половина наших славных ребят из штурмового отряда не отбыли отсюда, можно было бы вообще ничего в пути не опасаться. Но и половина нашего отряда это грозная сила. Плюс мы с вами. Плюс с караваном отправятся в путь еще десяток бойцов. Это уже совсем иная история. У такого каравана, с такой защитой, появятся шансы выжить в голодной степи. Если ваш знакомый Михаил согласится на мое предложение о совместной экспедиции, то тогда я дам приказ собираться в поход. И к утру мы все будем готовы отправиться в путь. Пригласите вашего знакомого к нам и я, надеюсь, мы с ним сможем найти возможность для заключения взаимовыгодного союза.

Барон Унгерн встал и сказал:

— Это был неплохой вариант заключить союз. В данной ситуации он был бы исключительно полезен всем нам. Я сейчас же отправлюсь к господину Николаеву и составлю с ним предварительный разговор. Если он отнесется к вашему предложению с пониманием, то тогда я приведу господина Николаева сюда к нам.

Почтенный профессор ответил:

— Договорились. Я буду ждать вас здесь. Удачи всем нам.

Господин Хаусхофер встретил Михаила Олеговича у дверей дома. Профессор пригласил его войти вовнутрь помещения и там сначала сам сел на стул, а потом предложил и гостю расположиться на стуле прямо напротив себя. И с доброжелательной улыбкой на лице спросил:

— Я понял так, что вы, уважаемый господин Николаев, в курсе моего предложения о заключении союза и о совместном походе по диким калмыцким степям? Мне хотелось узнать, принимаете вы мое предложение или нет?

Михаил Олегович ответил:

— Предложение ваше, уважаемый господин профессор, замечательное. Я готов его принять, но хотел бы получить определенные гарантии с вашей стороны прежде, чем мы начнем совместный проект. Со своей стороны я тоже готов принять на себя определенные обязательства, связанные с нашим общим делом. Я думаю это разумно.

Хаусхофер сказал:

— Ваши слова разумны. Мои условия. Общее командование караванов возьмет на себя барон Унгерн, как человек пользующийся общим доверием. Второе. Вы рассказываете нам всю имеющуюся у вас информацию о Джа-ламе. И вообще, я считаю, что наш союз должен быть построен на полном доверии друг к другу. Я в свою очередь тоже готов с вами поделиться имеющейся у меня информацией. Но ни с кем иным, кроме вашего и моего ближайшего окружения полученной от меня информацией вы делиться не должны. Это может быть для нас всех смертельно опасно. Я гарантирую вам, что после того, как Джа-лама будет нами отыскан, у вас будет возможность с ним общаться и решать общие вопросы.