Михаил Ланцов - Прапорщик драконьей кавалерии [litres]

С этими словами она достала небольшой кинжал и, вскрыв себе вены, сцедила в кубок миллилитров сто крови. Следом так же поступили Нимхор и Гильвель. Чуть-чуть поколебавшись, их примеру последовала Ализель.

Настал черед Виктора.

Тот тоже не стал ломаться и повторил процедуру, завершив наполнение кубка. После чего, остановив рукой Мирру, собравшуюся было применить какое-то плетение, полез в карман, и на свет была извлечена пригоршня кристаллов – наследие того чудного стационарного накопителя, что стоял в Колумбии. В них буквально плескалась магическая энергия – моря и океаны. Так вот – выбрав самый маленький камешек, он поинтересовался у своей приемной дочери:

– А заворота кишок после долгого голодания у нее не будет?

– Ее крошечный план едва теплится. Тут много силы, – облизнув губы, произнесла она. – Но ее недостаточно для… хм… заворота кишок. Что-то подобное будет, если ты всю пригоршню накопителей ей отдашь. Да и то, заворот будет не кишок, а разума. Она сойдет с ума от счастья.

– Спасибо, дочь, – серьезно произнес Виктор, внимательно отслеживая реакции Мирры. Та отчетливо вздрогнула, когда он назвал ее дочерью. Явно не привыкла. Резало слух. А потом, чуть помедлив, ответила:

– Пожалуйста, папа, – и улыбнулась уголками губ, чуть-чуть оголяя клыки.

Дочка… Она была его старше на несколько сотен лет. Он ей даже в эмбрионы не годился. Однако после того как Ллос вынудила его хитростью усыновить своих детей, Виктор как-то смирился с таким положением дел. Да и вообще – самоустранился от такого параметра, как возраст. Ведь он уже прошел через профессиональную деформацию, вступив в брак с женщинами на много столетий старше его. Теперь же ситуация просто закручивалась и развивалась, но не шокировала. Этакая Санта-Барбара, в которой неясно, кто кому ребенок и отец. Ну, дочка. Ну, старше отца. И что с того?

Особняком стоял вопрос нежити. Ализель бесилась от того, что Виктор заставил ее дать клятву. Он чувствовал это. Она буквально жгла его взглядом, когда думала, что он не видит. Но по ухмылкам на лицах вампиров подобные моменты было легко отследить. А все почему? Потому что Виктор не согласился воспользоваться услугами вампиров, а потом их упокоить, как она предложила.

И, кстати, не только Ализель была против дружбы с нежитью. Но Виктор принял решение. Как там дело повернется – не ясно. Война предстоит затяжная, и наличие в рукаве такого необычного туза может оказаться важным стратегическим преимуществом. О том, что у кхетов есть сканеры, позволяющие детектировать жизнь, Виктор знал. Потому и задумал разрешить конфликт с вампирами в сторону дружбы и союза. Они ведь не были живыми. Так что, по идее, обнаружить этот сканер их не мог. Очень удобно. А потом? А что потом? В крайнем случае у Валинора и Арьяны еще хватало тел наказанных и’ри’тори, в которые можно было переселить души его новых детей. Запасливые старички. Три десятка узников держали в консервации. Зачем? Одной Кхалиси известно. Просто жалко было выбрасывать.

Вернув улыбку дочке, он аккуратно положил самый маленький накопитель в кубок с кровью и немедля активировал получившийся дар слабым магическим плетением. Раз. И кубок, пыхнув голубой дымкой, опустел. Сиракс поглотила все до последней капельки.

Практически следом что-то хлопнуло, затягивая дальний пролет беседки густым туманом.

– Она приглашает нас в гости, – с улыбкой произнесла Мирра и пошла туда первой.

Прохождение сквозь портал было уже обычным делом. Ничем особенным он у Сиракс не отличался. А вот внутри оказалось мрачно и очень скудно.

План? Громко сказано. Километр на километр примерно. Каменный пол. И все это покрывал полусферический купол завесы самого жуткого вида. Словно там, по ту сторону, веют кошмарные ветра, раздирающие в клочья все, что попадает в их «заботливые» объятия.

– Лучше не приближайтесь к границе, – произнес густой, приятный женский голос. Прямо какой-то бархатный. – Она притягивает. Если засосет – конец.

Виктор повернулся на голос и встретился взглядом с весьма необычной женщиной. Ну как не-обычной? На вид – гуманоид гуманоидом. Обнажена. Хорошо сложена. Красива. Но, в отличие от эльфиек и и’ри’тори, она была крепкой [12] У эльфов очень слабый половой диморфизм и яркая грацильность сложения. У и’ри’тори сильно выражен половой диморфизм: женщины с грацильностью, подобной эльфийской, мужчины же крупнее и крепче. . Этакая валькирия. Нигде ничего лишнего, но во всем буквально сквозит прочностью и надежностью. Образ завершали глаза сочного фиалкового цвета, светлая кожа и роскошная копна вьющихся ярко-рыжих волос.

– Невесело тебе тут, наверное, – сочувственно произнес Виктор.

– Скучно. Но лучше так, чем раствориться в вечности. Если бы местная жрица не учудила, было бы намного веселее.

– В смысле? – встрепенулась Ализель. – А что я не так сделала?

– Ты? – удивленно произнесла Сиракс и медленно, прямо-таки вальяжно встала, подошла и осмотрела ее со всех сторон. – Ты. Но ты и’ри’тори. Как это возможно? И в тебе нет искры Аматерона. Что случилось?

– Ответь сначала, что моя жена сделала не так? – встрял Виктор. – Нам интересно.

– Хм, – хмыкнула Сиракс, повернувшись к Виктору. – Она похоронила мое тело в зоне действия печати Аматерона. А он жадная скотина – подключился к моему плану и сосал из него силу, оставляя мне самый минимум.

А пока говорила – подошла практически вплотную и двинулась по кругу – осматривая и обнюхивая его. Его габаритная рама выглядела не такой уж и большой по сравнению с этой женщиной. Это эльфийки и женщины и’ри’тори были довольно грацильны. А она – нет…

– Я все понимаю, – произнес Виктор, когда она завершила очередной круг и встретилась с ним взглядом, – но мы по делу. Все остальное потом.

– Ты мне должна, – скосившись на Ализель, произнесла Сиракс. – Помни об этом.

– Сиракс, не дави на нее. У нее сегодня и так не лучший день.

– А у меня по ее вине было несколько столетий не лучших дней. Настолько, что мне сил едва хватало на осознание себя. Я лежала и не могла пошевелиться. Высохшая. Практически мумия. А этот план был сжат буквально до пятачка. Мне казалось – еще чуть-чуть, и меня поглотит хаос. Поверь – она мне ОЧЕНЬ много должна.

– Но я не знала! – воскликнула Ализель.

– Это что-то меняет? – повела бровью Сиракс и хотела еще что-то продолжить, но Виктор развернулся и молча направился к порталу.

– Стой! – громко и резко крикнула рыжая женщина. – Я слушаю тебя. Что ты хочешь мне предложить?

Он остановился. Секунд пятнадцать подумал. Потом развернулся. Подошел к ней вплотную. Прижал к себе за талию и тихо прорычал:

– Не пытайся оспаривать мое главенство, женщина. Я пришел дать тебе шанс. И ты либо подчиняешься мне и принимаешь свою судьбу, либо я ухожу, а ты и дальше тут сидишь, лелея мысли о том, что тебе кто-то что-то должен. Ты поняла меня?