Руслан Бирюшев - Ветер с Востока. Дилогия (СИ)

— Хорошо. — Настя усмехнулась, и вдруг сменила тему. — А можно ещё просьбу? Мы теперь в одной лодке. Не назовёте своё настоящее имя? Я ведь вам своё назвала сегодня. Мне неприятно звать вас «Джейн», осознавая, что вы, скорее всего, на самом деле Маргарет, Сьюзан или Джессика.

— Если моё имя станет известно, это поставит под угрозу моих родственников на родине, а не меня. — Всё тем же ровным тоном отозвалась маленькая девушка. — Тайна моего имени принадлежит не мне. Простите.

— Я понимаю. Ладно, не буду тебя мучить. — Сыщица перешла на «ты» довольно неожиданно. — Иди, сушись и одевайся, ещё простынешь…

— А разве ты не знаешь её имени? — Шёпотом поинтересовался Дронов, когда британка скрылась в спальне. — Готфрид же добыл её личное дело.

— Угу. — Анастасия насупилась. — Только мне не показал… Сказал: «Оно к делу не относится». Вот ведь… зла на него не хватает…

Посмотреть толком на одну из красивейших столиц Европы Дронову так и не довелось. Германский бомбардировщик доставил их троих на военный аэродром в пригородах Вены поздно ночью — пыльных и измученных перелётом. «Борей», лайнер Восточного экспресса, прибывал на рассвете, так что у майора и девушек оставались считанные часы, чтобы помыться, переодеться, выспаться, перекусить. Им следовало выглядеть прилично, чтобы не отличаться от других пассажиров — ведь на борт экспресса поднимались главным образом состоятельные люди. Командование аэродрома оказало новоприбывшим всю возможную помощь — предоставило офицерские квартиры, питание, горячую воду. Одежду они привезли с собой, в плотно запечатанных сумках, куда во время многочисленных пересадок не попало ни единой пылинки.

Утром, ожидая паромобиля, сытый и умытый, но ещё полусонный Дронов облачился в новенький коричневый костюм-тройку. Костюм выдали в Штази, вместе с «полицейской» плечевой кобурой для револьвера, и сидел он по фигуре майора не идеально. Хотя на удивление прилично, если учесть, что покупали его без примерки. Анастасии пригодился-таки её чёрный комплект, купленный по прибытии в Берлин — маленькое платье, не доходящее до колен, перчатки выше локтя, тонкие чулки и лаковые туфли на небольшом каблуке. К нему добавились круглые серебряные серьги и ожерелье с красным самоцветом, изображающим рубин. Делать сложную причёску было некогда и негде, потому девушка просто распустила свои тёмно-каштановые волосы, дав им рассыпаться по плечам. Наконец, Джейн достались белая блузка и синяя юбка чуть ниже колена, очень простые, без оборок и украшений. Блузу она по своей инициативе дополнила синей ленточкой, которую повязала на шею наподобие галстука-банта. Все вместе они теперь выглядели как состоятельная семейная пара при служанке.

Комендант аэродрома выделил для поездки в порт свой личный мобиль с сержантом-водителем, которого тоже пришлось нарядить в гражданское. Водил сержант лихо, улицы австрийской столицы в предрассветный час были почти пусты, потому даже в окно машины Вену Николай увидел лишь мельком. Зато «Бореем» смог налюбоваться вдосталь — они прибыли раньше времени, и от начала до конца пронаблюдали за тем, как лайнер входит в порт, снижается, причаливает.

Бело-синий «Борей» оказался не просто крупным пассажирским дирижаблем. Он относился к редкому классу воздушных катамаранов. Два сигарообразных корпуса соединяла квадратная секция. В продолговатых корпусах размещались машинные отделения, запасы топлива, склады, баллоны гелия, парашютные шлюпки, основная и запасная рубки, обзорные галереи. Двухэтажная квадратная секция целиком была отдана пассажирам.

Анастасия и Николай поднялись по трапу под руку. Майор имел при себе небольшой чемодан, сыщица — только элегантный веер. Следом за ними шагала Джейн, несущая туго набитую сумку — хотя Дронов знал, что там лишь её собственные вещи. В том числе два совершенно одинаковых мужских костюма и две пары таких же одинаковых туфель.

На борту оказалось тихо и пусто — мало кто из пассажиров бодрствовал в столь ранний час. Не встретив по пути никого, кроме членов команды, майор и его спутницы прошли на нижнюю из двух пассажирских палуб. Там для них были приготовлены две каюты — в одном коридоре, дверь в дверь.

— Дядюшка опять сам билеты бронировал. — Вздохнула Настя, глядя на роскошную двуспальную кровать, занимающую чуть не треть помещения. Каюта, которую Дронов мысленно называл «номером», предназначалась для путешествующих семьёй. Скорее даже, для молодожёнов, судя по убранству и отсутствию детской кроватки. Комната напротив, через коридор, предназначалась для слуги. По понятным причинам, прислуга не могла жить в смежном помещении — это смущало бы хозяев. Маленькая, тесная, но уютная, она вполне устроила Джейн. Правда, если в «хозяйской» каюте имелось окно, то здесь весь свет шёл лишь от четырёх золотистых светильников.

— Всё хорошо. — Заверила спутников англичанка, укладывая сумку на узкую кровать. — Это не проблема. Главное — в порядке вентиляция. Здесь приятно пахнет.

Пахло действительно приятно — свежестью. От постельного белья, от новеньких ковриков, от чисто вымытых стен и полов. Даже от маленького зеркала над умывальником в углу — на нём не было ни пятнышка.

— Мечта любого дежурного по казарме. — Хмыкнул Николай, проводя пальцем за умывальником. Пыли не было.

— Это ещё что, мой дорогой, любимый солдафон. — Проворковала Настя, обмахиваясь веером. — Пойдём, остальное посмотрим. Джейн, присоединяйся. Знать, где здесь что, тебе будет не лишним.

— А ты не в первый раз на таком корабле? — Поинтересовался майор.

— Конечно. «Бореем» не летала, но они все внутри одинаковые.

Нижняя пассажирская палуба оказалась не самой роскошной — ярусом выше находились куда более дорогие номера. Здесь всё блестело позолотой, а центр палубы занимал бар с квадратной стойкой, окружённой столиками. Наконец, палуба ещё выше была прогулочной. Она раскинулась между «сигарами» фюзеляжей, обнесённая фальшбортом и оборудованная всем, что может пригодиться для длительного безделья. Николай отметил множество парусиновых шезлонгов, ещё один бар с холодильным ящиком, пустующую сейчас сцену и даже круглый брезентовый бассейн. Натянутая между корпусами наклонная перегородка защищала эту палубу от ветра при движении вперёд. С прогулочной площадки можно было попасть внутрь обоих фюзеляжей, пройти их насквозь и очутиться на застеклённых смотровых галереях.

— Эту штука больше «Кирова». — Вполголоса сказал Николай, когда все трое стояли у фальшборта и смотрели на исчезающую за кормой Вену. Лайнер набирал ход стремительно, но практически бесшумно. Хлопающий парусиной ветрозащитный экран звучал громче шести двигателей дирижабля. От выведенных вниз и назад дымовых труб тянулись на удивление жидкие чёрные струйки. — А я-то уж думал, кораблей крупнее не бывает.