Комбат Найтов - По следам «Мангуста» [litres]

А в Гаване шло экстренное заседание Высшего Революционного совета. Генерал Андреев предоставил расшифровки переговоров нескольких человек, среди которых были три команданте, которые утром отсутствовали в Гаване. Все трое работают на ЦРУ. Им приказано начать вооруженную борьбу с режимом. В горах Эскамбрай назрел заговор. Рядом основная база флота в Сьенфуэгосе, через которую заговорщики поддерживают связь с ЦРУ. Три небольших сейнера ВМФ СССР несут постоянное дежурство в водах Карибского бассейна, сменяя друг друга. Наиболее интересные расшифровки, с фиксацией места передачи, Владимир Иванович отдал Фиделю. В роте Эскаланте существуют два их агента, которым поручена ликвидация команданте эн Хефе. Имена агентов неизвестны. Открыто заговорщики еще не перешли на сторону контрреволюции. Все когда-то организовывали «второй национальный фронт». Кстати, они обвиняли Батисту в связях с коммунистами и свергали его «с американской помощью». И это они потребовали ареста Родригеса, даже не приняв к сведению, что с пятьдесят пятого года Батиста запретил деятельность НСПК, арестовал и казнил почти всю верхушку партии. Руководили фронтом испанец Элой Гутиэррес и американец Уильям Морган. К ним примыкал еще один команданте Хесус Каррера. В Гаване их не было, ВРС заседал без них. По настоянию Сьенфуэгоса и Альмейды, было решено учесть их особое мнение и до открытого перехода на сторону контрас не предпринимать против товарищей по борьбе никаких действий.

Альмейда сказал, что неоднократно разговаривал со всей троицей, их обижает, что «второй фронт» получил мало должностей в правительстве, в котором абсолютное большинство принадлежало «М.26.7». Свое движение они назвали почти так же: «М.13.3». Еще одно обстоятельство сдерживало Высший Революционный совет – практически полное отсутствие боеприпасов. Впрочем, их наличием и войска второго фронта не блистали. Патронов не было у всех. Обе стороны лихорадочно искали поставщика, но дело оборачивалось таким образом, что те люди, которые могли обойти эмбарго ООН на поставку вооружений на Кубу, требовали очень и очень серьезных уступок в свою пользу, чтобы не дать повстанцам воспользоваться плодами революции.

В самом конце заседания Сьенфуэгос спросил у Фиделя:

– Что еще говорил русский? Патроны даст? И что за это он будет требовать?

– А он ничего не требовал, он – генерал, а не политик.

– Он же дипломат?

– Дипломат?! Наверное! Есть, правда, одна тонкость: дипломаты тайно, без визы и по своим каналам, на территорию иностранного государства не проникают. Это представитель разведки СССР. Поэтому мы обсуждали только вопросы, связанные с обороной. Но делать ставку сейчас на одну лошадь не приходится. Требуется продолжать искать помощь по всем каналам. К сожалению, главный канал снабжения перекрыт, в том числе и СССР. Они не наложили вето в ООН на постановление о полном запрете поставок оружия на Кубу. Я пальцем показывать не буду, кто предложил не обращаться к СССР за помощью. Решение об этом ВРС принял еще в пятьдесят шестом, до высадки, и оно имело подтверждение в пятьдесят седьмом и восьмом. Ты же первым кричал, что нас всех загонят в колхозы.

– А он что, про колхозы не говорил?

– Говорил.

– И что сказал?

– Что патроны он даст, а вот кормить себя революция должна сама. Рекомендовал особое внимание обратить на перекосы в экономике.

– А говорил, что он не политик.

– Че, я же просил тебя разобраться с министерством иностранных дел! Ты выполнил мою просьбу?

– Нет еще. Декрет ты так и не опубликовал, и указ о назначении исполняющим обязанности еще у тебя. Ты же говорил, что решать будем на ВРС.

– Сейчас и решим. Товарищи, есть предложение направить товарища Че в страны Бандунгской конференции.

– Какой-какой конференции? – переспросил Хуан Альмейда.

– Это было за год до нашей высадки. Двадцать девять стран Африки и Азии собрались на конференцию в Индонезии и приняли решение не вступать ни в какие блоки, предлагаемые США и СССР, а проводить независимую политику при соблюдении принципов и целей устава ООН. И вместе выступать на сессиях ассамблеи ООН, отстаивая свою независимую политику.

– Вот это дело! А то сразу про колхозы! – поддержал Фиделя Сьенфуэгос. Он же не знал, что Фидель принял предложение Андреева организовать эту поездку как операцию прикрытия.

Движение Бандунга было слабо организованным, и с единством у него были серьезные проблемы. Но через Индию можно было решить многое: индусы были вооружены английским и американским оружием, примерно таким, как и партизаны Кубы. Там, правда, существовал восьмой пункт, который мог помешать эффективной помощи, да и сами страны были беднейшими на планете, но шанс сохранялся. И был отличной отмазкой для всех, что Куба не собирается вступать ни в какие блоки. Это даст возможность подготовить и осуществить задуманное перевооружение армии.

Решение о подготовке визитов и назначении Гевары исполняющим обязанности министра было принято. Гевара прославился своими путешествиями по Южной Америке, и его путевыми записками зачитывались многие. Альмейда и сам Сьенфуэгос необходимыми данными не обладали, а оба Кастро не рвались уезжать с острова надолго. Второй целью было отвлечь увлекающегося троцкиста Гевару от трибунала в Кабанье. Его чересчур активное следование заветам Троцкого начало мешать «М.26.7». Флоридские сидельцы активно выставляли Че главным палачом Кубы, кем-то вроде Малюты при Грозном или Берии при Сталине. Прессе нравились такие сравнения, и эти памфлеты активно публиковались в Америке на обоих континентах.

Заседание закончилось, и Эскаланте уже надеялся посидеть на берегу океана и послушать прибой, прихлебывая ром из высокого стакана, но севший в машину Фидель неожиданно поехал не в сторону намечавшейся ночевки, а выскочил на Виа Бланка и полетел в сторону Варадеро, откуда только днем они возвратились. По старой подпольной традиции, чтобы избежать ареста, место ночевки выбиралось каждый день новое, благо недвижимости на острове у семьи Кастро хватало, плюс товарищи по борьбе помогали с этим вопросом. Но сообщение о том, что в роте Эскаланте, которые готовили места ночевки, есть два гусанос, серьезно насторожило Кастро. Он припомнил недавнее недомогание и прядь выпавших волос. Отговорки сразу же нашлись: дескать, добытая барракуда была поражена сигуатерой, но ведь никто больше не заболел… Вначале не придавший словам Андреева значения Фидель вспомнил, что сегодня он должен был ночевать в доме, где это случилось, и решил изменить условия игры. Требовалось познакомиться поближе с человеком, которого рекомендовали для организации кубинского отделения девятого управления КГБ.