Вячеслав Шалыгин - Секретный фронт (СИ)

Филин прислушался. Состав всё ещё двигался, но земля и воздух больше не сотрясались. Остался лишь гул непонятного тяжелого мотора. Хотя, нет, вблизи стали слышны ещё кое-какие «напевы». Что-то поскрипывало и не слишком басовито гудело, а ещё посвистывали какие-то вентиляторы.

Взгляд капитана вновь поднялся к широким коротким трубам на крышах вагонов. Вентиляторы, если Никита правильно определил, крутились внутри этих труб. А гудело, как холодильная витрина в универсаме, что-то внутри вагонов.

Вагоны с охлаждением? Филин вырос в очень маленьком сибирском городке, единственным предприятием в котором была узловая станция, так что в железнодорожной технике капитан более-менее разбирался и о существовании вагонов-холодильников слышал. Не видел, но хотя бы слышал. И о таких чудесах, как локомотив на дизельной тяге он тоже слышал. И вот теперь увидел. Это стало новым открытием – состав тянул именно такой локомотив. Сомнения улетучились, когда ветер донес запах дизельного выхлопа.

- Впереди тепловоза платформа с пулеметами, - шепотом, и на удивление верно подбирая слова, доложил Бадмаев. Впрочем, дальше он «исправился». – Пять вагон, потом платформа и три вагон окна есть. Еще десять железный вагон и снова окна один. А последний вагон товарняк, только крыша нету. Зенитка есть четыре штука. Большой поезд.

- Тепловоз? – Филин удивленно взглянул на старшину. – Ты уже видел такие? В тайге у себя?

- Читал мало-мало, - Ашир ответил серьезно и вновь кивком указал на поезд. – Вагон гудит. Холодильник, да?

- Похоже на то, - шепнул Филин и едва заметно пожал плечами. – За трупами приехали. Мы им полную загрузку обеспечили. И ещё больше будет, когда опять в наступление пойдем. Коротковат состав.

- За трупами не так ехать, - Бадмаев в сомнении качнул головой. – Тут охрана – эсэсовцы. Много штука. Зенитка есть, пулемет, граната на палках. И дышать мертвым надо нету.

- Что значит – дышать? – Никита удивленно вскинул бровь.

- Дырка крыша труба. Это чтобы воздух заходил. Нет? Да? Зачем мертвым трупам воздух?

- А ведь ты прав, Бадмаич, - помедлив, согласился капитан. – Детали подсекаешь качественно. И соображаешь. Хвалю.

- Служу трудовому народу, - совершенно непонятно, с иронией или на полном серьезе ответил старшина.

- То есть, слишком умным прослыть тебе невыгодно, - капитан ухмыльнулся. – Хитер басурманин.

- Почему?

- Уже давно «служу Советскому Союзу» положено говорить, забыл? – Филин легко толкнул старшину локтем. – Отходим.

С моментом отхода Филин угадал. Как раз в тот момент, когда разведчики врубили задний ход, двери в вагонах с окнами как по команде открылись и на черную насыпь старой железнодорожной ветки посыпались солдаты в черной униформе. У капитана мелькнула мысль о весенней пашне и прилетевших грачах.

«Общение с творческими личностями вроде Васнецова даром не проходит, - Никита отогнал лишние мысли, притормозил и попытался подсчитать количество «грачей», хотя бы в десятках. – Под две сотни точно. Прав Бадмаич, не труповозка это. Что-то другое. Что? Леший знает. Но сто к одному – секретное».

Эсэсовцы разделились на две большие группы: одна встала вокруг поезда оцеплением, а другая двинулась в лес. Не по цели, это было понятно, скорее – прочесать на всякий случай, но Филину всё равно пришлось окончательно переключиться с умственной работы на физическую и скрыться от «грачей» в зарослях. Пока не заклевали...

…Ефрейтор Покровский встретил товарищей укоризненным взглядом, но быстро сообразил, что объяснительные разговоры будут позже, а сейчас надо быстро и бесшумно уносить ноги. Эту часть курса подготовки разведчика Лёха успел освоить на пять баллов, поэтому не подвёл старших товарищей. А между тем, Филин ощущал печенкой, что Покровского распирают какие-то ценные мысли или наблюдения.

«Ничего, потерпит».

Лишь когда группа проползла по той же ложбинке, которая обеспечила им скрытный переход через линию фронта, и успешно кувыркнулась в наши окопы на «передке», капитан дал команду пять минут отдышаться и вопросительно взглянул на Покровского.

- Егеря, - выдохнул ефрейтор и, стянув капюшон, ладонью изобразил козырек над бровями. – На Кавказе видел таких. Форма, эмблемы… горные стрелки… дивизия «Эдельвейс».

- Здесь? – Филин поморщился. – Какого рожна?

- А я почем знаю? – Лёха утер со лба пот. – Шли быстро, на восток. И тихо так… ну, как вы умеете. Даже тише. Даже не пыхтели.

- Быстро и не пыхтели? – Филин усмехнулся. – И тебя не заметили?

- Я… не понял, - вдруг признался Покровский.

- Что значит, ты не понял? – Капитан подался к Лехе, уставился ему в глаза и понизил голос. – Заметили или нет?

- Вот так прошли, - ефрейтор стушевался, отвел взгляд и указал на Бадмаева. – Шагах в пяти. Я остолбенел просто. Неожиданно всё получилось. Стрелять – не стрелять… пока соображал… они ушли. Думаю, начну палить, выдам себя, а там и вас накроют. Потом за нож схватился, да поздно.

- Как мимо столба прошли?

- Так точно.

- Ножку никакая собака не задрала, на столб помочиться?

- Товарищ капитан! – Покровский резко побагровел. – Я ж говорю, начал бы стрелять, всем… конец! Так я подумал. Или считаете, забздел?!

- Сколько их было?

- С десяток!

- А если честно?

- Да что вы меня… за сявку держите?! У меня пять боевых наград и два ранения! Да я…

- Отставить, - Филин крепко сжал Покровскому плечо. – Язык за зубы и дыши носом. Глубоко дыши, это приказ. Десять вдохов и медленных выдохов. Делай раз! Два-а! Раз… два!

Покровский послушно выполнил приказ и на десятом вдохе-выдохе успокоился, во всяком случае сделался не багровым от гнева, а обрел вполне приличный цвет лица.

- В рапорте ни слова об этом, понял? – Совсем тихо сказал Филин. – И устно дяде своему тоже не говори. Надо будет, я сам скажу.

- Не дядя он мне, - буркнул Покровский.

- Всё равно – молчок. Скажу, что сам видел егерей или кого-то вроде них.

- Спасибо, товарищ капитан. За мной должок. Отквитаю.

- Это ты брось, - Филин разжал хватку и похлопал ефрейтора по плечу. – Уверен, что «Эдельвейс» это был?

- У них эмблемы… белый цветок на зеленом фоне и ботинки горные. И оружие не такое, как у всех фрицев, облегченное. А ещё очки у всех. Темные такие, знаете, сбоку закрытые, чтобы снег не слепил.

- Очки? – Филин коротко взглянул вверх. – Пасмурно. Да и какой тут снег?

- Для форсу, может? – Покровский пожал плечами.

- Ладно, Лёха, разберемся с этими егерями. Бадмаев, отдохнул? Тогда, группа, подъем. В штаб, за мной, бегом марш.

Подполковник Васнецов выслушал рапорт Филина внимательно, но с каким-то очень уж необычным спокойствием, почти равнодушием. Будто бы знал всё наперёд и теперь лишь получал подтверждение своих сведений. В глубине души Никите стало даже немного обидно.