Вячеслав Шалыгин - Секретный фронт (СИ)

- До войны? Никаким. Физкультурой в школе. Но с сорок первого… ещё какой спортсмен. Мастер спортивного ползания и Ворошиловский стрелок из всех видов оружия. А что не так?

- У тебя пульс… слишком медленный. В покое вовсе меньше сорока был. Может, от этого и в глазах темнеет.

- Меньше оборотов, меньше износ «пламенного мотора», - Филин улыбнулся. – Не так?

- Ты ведь не механизм, - Алевтина заглянула в машину. – Странно, где Ванечка? Здесь столько матценностей. Тиснет кто-нибудь лекарства, ему ж влетит.

- А правда, что новые лекарства, которые от всех инфекций лечат, из плесени делают?

- Правда, Никита, - доктор повертела головой и негромко позвала: - Ваня! Ты где, Ваня?!

- Командир! – Вдруг долетело откуда-то из-под вагонов. – Уходи, командир! Уходи!

Филин резко обернулся и увидел несущегося на всех парах, от насыпи прямиком к санитарной машине… ефрейтора Покровского. Собственной персоной. Впереди, похоже, что на ефрейторских пинках, буквально летел тощий рыжий боец, а следом бежали ещё несколько солдат и один офицер – уже знакомый майор Жданов.

Сначала Никите показалось, что «комендачи» гонятся за Покровским и рыжим, но вскоре капитан понял, что вся компания бежит не за кем-то, а от кого-то или от чего-то. Филин схватился за автомат, но противника не увидел, как ни старался.

- Ноги в руки! – Заорал Покровский совсем уж неприлично громко. – Сейчас рванёт к чертям!

Это пояснение Филина устроило. Теперь уже он схватил доктора Ерёмину за руку и потащил за собой куда подальше. Алевтина попыталась притормозить, якобы, чтобы дождаться Ванечку – судя по всему, это был тот рыжий, но Филин не отпустил наивную и сердобольную докторшу. Ванечка Ванечкой, но если у Покровского глаза становятся квадратными, а голос зычным, что иерихонская труба, дело серьёзное, это точно.

За месяц с хвостиком совместной службы Филин хорошо изучил повадки подчиненного. И в том, что минное дело Алексей знает не хуже настоящего сапера, капитан успел убедиться. Если Покровский сказал, что сейчас рванёт к чертям, рванёт непременно и обязательно «к чертям».

Вытолкнув Алевтину вперед и придав ей нужное направление, капитан всё же оглянулся, чтобы оценить обстановку. Почти все отбежали довольно далеко. Но доктор беспокоилась не напрасно, видимо знала, насколько бестолков водитель её машины. При любой мощности будущего взрыва, убить теперь могло только двух отставших воинов из отряда Жданова и как раз Ванечку, который решил завести свою полуторку.

Так и случилось. Вагоны рванули разом и вот именно так, как предсказывал Покровский – ко всем чертям. Какие мины сработали, ведали только немецкие саперы. Но могущество взрывов было таким, что обломки, казалось, поднялись на высоту птичьего полета и разлетелись на километр в разные стороны.

Взрывная волна легко подбросила санитарный грузовичок, перевернула через капот и отшвырнула метров на двадцать. Несколько десятков вырванных с корнями деревьев завалились, словно пародируя примятую траву, а две дюжины рельсовых обломков просвистели над головами, как запущенные подвыпившими кузнецами молоты. Все, кто пытался убежать, как бы далеко ни находились от железной дороги в момент детонации, потеряли опору под ногами и пролетели изрядное расстояние на манер подхваченных ветром осенних листьев.

Филин совершил этот увлекательный полет спиной вперед, поэтому сумел подметить, несмотря на дым, пыль и фонтанирующую землю, интересную деталь. Состав рванул не весь. Локомотив с пулеметной платформой, два пассажирских вагона и один «вагон-рефрижератор» уцелели. Тепловоз и вовсе остался на рельсах, а три уцелевших вагона просто завалились: пассажирские – назад, а вагон с неведомым советской науке содержимым – вперед. То есть, лежал он с той стороны насыпи, где находился Филин сотоварищи.

Взрывная волна иссякла и капитан совершил относительно жесткую посадку. Спиной ударился о землю, зато затылком обо что-то мягкое. Это уберегло Филина от новой отключки, но... стоило доктору Ерёминой огромного синяка на таком месте, что неудобно говорить. Именно это место оказалось у Филина под головой.

Но насчет синяков и прочей бесплатной фронтовой бижутерии разговор состоялся чуть позже, когда Алевтина отошла от шока. Пока же доктор лежала ничком, оцепенев от боли в ушибленных местах, а капитан, тоже временно беспомощный, наблюдал за происходящим у насыпи и на ней.

Загадочно мощный взрыв не спровоцировал почти никакого пожара. Полыхал устоявший тепловоз, снова дымил пропитавший насыпь мазут, трещал занявшийся бурелом, нехотя горели два вагона по ту сторону насыпи. Пожалуй, и всё. Вагон с загадочным оборудованием даже не тлел. Лежал себе под откосом, почти не закопченный, только помятый.

Но бог с ним, с вагоном. Филин отчетливо видел человеческую фигуру, отделившуюся от силуэта вагона и теперь бредущую прочь. Капитан понимал, что такого не может быть, но мог поклясться комсомольским билетом, что это подполковник Стасенко! Тот самый, идейный богоборец, полчаса назад именовавший любые чудеса религиозным мракобесием.

«И что он скажет теперь? – Филин скривил губы в ухмылке. – С другой стороны, не слишком ли много чудес на квадратный километр? Я ведь не видел, откуда на самом деле взялся Стасенко. Мы расстались в том самом вагоне, но был ли подполковник в нем, когда громыхнуло? И почему взорвалось либо загорелось всё, кроме этого вагона? Даже вот так, на вскидку, уйма вопросов. А сколько их будет, если задуматься?»

Филин услышал новые звуки и насторожился. Нет, моторизованные части фрицев обычно издавали другие звуки. Сейчас обиженно рычали маломощные моторы и подвывали простейшие трансмиссии. Приближалась колонна из трех полуторок. В тон им ворчало что-то поприличнее, но помельче, вроде «Виллиса».

«Вот и СМЕРШ, - решил Никита. – А почему нет? Сегодня всё происходит очень быстро. И очень странно. Тоже всё».

«Настоящая русская баня, массаж, очищающие организм процедуры – один сеанс и вы словно заново родились! До конца месяца скидка пятьдесят процентов! Спешите! Наш телефон и адрес…»

Уникальный случай. «Электроника» пропустила мусорное сообщение. Впрочем, ее вины тут не было. Сообщение каким-то невероятным образом прошло по каналу экстренного оповещения. Так что, разбирательство грозило не разработчикам защитной программы, установленной на «Электронике», а дежурным операторам Экстренной службы «123». И это разбирательство наверняка устроят без помощи Леонида.

«Очищающие организм процедуры… - Зимин вздохнул – На самом деле, неплохо бы».

Организм и впрямь запросил если не процедуры, то хотя бы новой передышки, но Леонид не позволил себе расслабиться. Чем глубже он погружался в тему, тем отчетливее понимал, что важна каждая деталь. Упустить что-то, прошляпить, заболтать, было плёвым делом. Так что, отвлекаться никак нельзя. По-хорошему, вообще требовалось подстраховаться. Как бы подстелить клеёночку и пилить доставшиеся золотые гири над ней, чтобы не пропала ни одна пылинка драгоценного металла.