Виктор Козырев - Братство Трилистника

Издание было американское и на английском языке.

-- За это время многое изменилось, -- сказал я, показывая на газету. - Итурбиде взял Мехико.

-- А я тут сижу, прям как в бочке, -- посетовал Патрик. - Никаких свежих новостей.

-Да, это недостаток нашей молодой республики. Хотя, я уже знаю, чем займусь после революции.

-- И чем же? - Патрик и Аня спросили одновременно.

-- Буду издавать газету. Или даже две. Одну - серьёзную, про политику и мировую обстановку, а другую -- с простыми новостями и скандалами. Опыт есть, -- добавил я, -- глядя, как вытянулись лица моих слушателей.

Аня просто покачала головой, выражая недоумение. У неё была такая манера качать головой - вроде бы и неодобряя, и недоумевая одновременно. Я уже хотел было спросить, что именно ей не понравилось, но тут Патрик перебил меня:

-- Слушай, зачем ты сюда приехал, да ещё и Эмму вытащил?

-- У меня есть одна идея, и мне нужны вы оба для её реализации... постой. Про Хэдли я тебе ничего не говорил, так значит, она здесь?

-- Вчера приехала, -- занавески на двери в спальню Патрика раздвинулись, и перед нами во всей красе походного наряда предстала английская ведьма.

-- Эмма! - радостно крикнула Аня и повисла на шее.

-- Она всегда так здоровается, -- объяснил я Патрику, хотя он и не спрашивал.

-- И у меня к тебе вопрос, -- произнесла Эмма. - Что за дикое письмо я получила от тебя, в котором ты ничего не можешь объяснить толком, но зато требуешь несколько приказов за подписью даже не Рылеева, а Резанова?

-- Я сейчас всё-всё объясню. Друзья, вы все в курсе про заговор устроенный царским правительством. Относиться к нему можно по-разному, даже я думаю, что многие будут его оправдывать, говоря, что царь был вынужден уступить Калифорнию британцам, но не бросил русских...

-- Погодите, -- удивлённо замотал головой Флэтли. - Я вообще ничего про это не слышал.

-- Да? Я подумал, что раз Эмма здесь, то она тебе рассказала...

-- Вообще-то это государственная тайна, -- возмутилась девушка.

-- Вообще-то Патрик член Братства Трилистника, -- сразил я её, беспроигрышным аргументом. И да, ты достала документы, которые я просил?

-- Да. И Рылеев и Резанов были удивленны, но, тем не менее, им понравилась эта шутка и они подписали это...

-- Вот и отлично. Ладно, Патрик, слушай, что произошло в Спокан-Хаусе...

И я рассказал в подробностях про нашу охоту за Джорджем Каткартом, и про заговор среди купцов, который вскрылся в результате этой ловли.

-- Добавлю, -- вмешалась Эмма. - В Новой Вологде прошло не всё так гладко. Пятерых купцов пришлось арестовать...

-- А купечество Ясенева Перевала, просто очень хитро сделало ставку на победителя. В этот раз победили мы. Но есть очень большой риск... что в случае проблем у республики они просто сделают ставку на других игроков.

-- Что ты предлагаешь? - спросил Патрик. - Мы не можем их арестовать только за то, что они потенциально неблагонадёжны. Нужен реальный повод.

-- На самом деле эта ситуация заставила меня задуматься о том, что нам нужна быстрая победа. Если эта позиционная война на юге продлиться больше года, то мы можем потерять всё. Слишком уж много ненадёжных людей среди орегонского купечества, а к каждому не приставишь филёра. Поэтому я предлагаю вам задуматься над планом, который поможет нам завершить войну в ближайшие месяцы.

-- Нет! - отрицательно помотала головой Эмма. Она догадалась, что я задумал, потому что часть плана я раскрыл в письмах, а остальное рассказал сейчас и пазл сложился. Остальные пока недоумевали.

-- Слушайте! Вот что я придумал...

-- Авантюра, Влад. Дикая авантюра, -- сказал мне Калифорнийский Лис. - Но она может сработать.

Начинало темнеть и солнце садилось в воды Тихого Океана. Мы стояли на Главной улице Анхелеса. Здесь расположилась резиденция короля, которого калифорнийские республиканцы называли герцогом Кембриджским, отказывая в королевском титуле, главный штаб оккупационных войск, ну и дома испанской аристократии, в одном из которых и жил Диего де ла Вега, когда не сидел у себя на ранчо. Дона Вегу очень ценила оккупационная власть, и он был вхож во дворец Адольфа-Фредерика.

Нас было четверо. Я, Диего, Эмма и Патрик. Аню, невзирая на её протесты, мы отослали в Новую Вологду, где она должна была сообщить Рылееву наши планы, чтобы тот мог продумать действия в случае, как нашей удачи, так и неудачи. Особенно на её отправке в столицу настаивала Хэдли. Не знаю почему, но валлийская ведьма, была против её присутствия в Анхелесе.

-- Так надо, -- отрезала девушка, и больше не возвращалась к этой теме.

-- Диего, я понимаю, чем ты рискуешь, поэтому тебе необязательно участвовать в этом.

-- Мне всё это надоело Влад. К тому же генерал Локхид не дурак. Даже если он и не заподозрил меня в симпатиях к республиканцам, ему явно не нравится моё растущее влияние при дворе этого самозваного короля. Так что скоро, так или иначе, меня обвинят в пособничестве республиканцами. Будет ли обвинение ложным или основываться на каких-то уликах, я не знаю. Но точно уверен, что в любом случае генерал прикажет меня расстрелять.

-- Тогда действуем! - подвёл черту я, под нашим спором.

Одеты мы были... Я и Патрик в мундиры рядовых британской армии. Эмма Хэдли в дамский костюм для охоты, а дон Диего, естественно, по последней моде испанских грандов при мадридском дворе.

План проникновения во дворец не блистал оригинальностью. Мы конвоировали Эмму Хэдли, как пойманную Диего шпионку республиканцев. Соответственно мы были солдатами, а калифорнийский аристократ героем, отловившим опасную шпионку, которую сейчас вёл к королю на допрос. Его Величество выражал заинтересованность в поимке предательницы. Генерал Джон Локхид отбыл осматривать позиции и укрепления на севере, поэтому с этой стороны мы удара не опасались.

Словом, лицо дона де ла Веги, стало нам пропуском через все посты и караулы дворца.

Герцог Кембриджский не напоминал ни Локхида, ни Каткарта, это был невысокий немножко круглый мужчина, с лысиной и добрым лицом. Такого человека сложно представить воплощением зла, каковым он был для нас, калифорнийцев.

-- Диего! - удивился он. - Что тебя привело ко мне в это время?

-- Это Эмма Хэдли, -- представил девушку Вега.

Герцог встал, подошёл к девушке и сказал спокойным голосом:

-- Так вот ты, какая... незаконнорожденная дочь герцога Йоркского. Не похожа, совсем не похожа.

-- Здравствуйте дядюшка, -- также спокойно ответил Эмма. - Я ни внешне, ни внутренне не похожа, ни на кого из вас, ганноверских принцев. И даже, представьте себе, придерживаюсь республиканских взглядов.

Мы ошеломлённо переглянулись. Такого поворота событий не ожидал вообще никто из нас. Это и стало причиной того, что Адольф-Фредерик обратил внимание на нас.