Александр Чернов - Одиссея крейсера Варяг.Чемульпо-Владивосток

Когда на "Чихайе" заметили, куда именно несет транспорт, ее командир понял, что до завтрашнего восхода ему дожить, скорее всего, не удастся. Ну что же, как говорит "Хаге Куре": "Долг тяжел как гора, смерть -- легче пушинки!" Придется вспомнить, что по британской классификации "Чихайя" относилась к "торпедно-артиллерийским канлодкам". Приказав на транспорт отворачивать влево и прижиматься к восточному берегу, "Чихайя" метнулась на пересечку курса "Варяга".

Ей почти удалось то, что с успехом провалили миноносцы четырнадцатого отряда - мина прошла в нескольких метрах от кормы "Варяга". Если бы не круто положенный вправо руль и мощный бурун за кормой, то попадания избежать бы не удалось.

Прояви командиры миноносцев чуть меньше готовности умереть и чуть больше терпения - и "Варяг", вполне мог бы от Чемульпо и не уйти. Им нужно было отойти к "Чихайе" и атаковать совместно с ней правый борт крейсера, артиллерия которого больше пострадала от обстрела японских крейсеров. Тогда шансы на торпедирование "Варяга" становились близкими к 100%. Сейчас же, после безрезультатной торпедной атаки и расхождения с "Варягом" на контркурсах всего на шести кабельтовых, расстрелявшая мины изо всех аппаратов и в ответ получившая пять шестидюймовых снарядов только в корпус, "Чихайя" превратилась в дымящуюся, окутанную паром развалину.

Когда-то красивая и стремительная, она из последних сил отползала на восьми узлах с заметным креном на левый борт. Комендоры продолжали лихорадочно обстреливать врага из уцелевшего кормового 120-мм орудия и пары бортовых трехдюймовок, но всем и на "Чихайе", и на "Варяге" было ясно, что это агония. У изувеченного кораблика не было ни скорости, чтобы уйти, ни артиллерии, чтобы отбиться, ни сколько-нибудь значимой брони, чтобы терпеть обстрел - словом, не было никаких шансов, и тем страннее выглядел приказ Руднева, в очередной раз вызвавший на мостике жаркие споры, более подобающие Одесскому привозу, а не кораблю в бою.

- На руле, держи правее - курс на транспорты! Ход до самого полного. Сигнальные, отсемафорьте на "Чихайю" на английском, авось поймут: "Восхищен вашим мужеством, вы до конца исполнили свой долг, идите чинитесь, добивать не буду". Как у нас с перезарядкой минных аппаратов дела обстоят?

- Но почему?! Поворот вправо, снизить скорость на двадцать минут, и она на дне! Что за толстовство такое, Всеволод Федорович?

Зарубаев даже не кричал, звук, вырвавшийся из его горла, был чем-то средним между ревом и воем. И, черт побери, его можно было понять! За последние пару часов ему не давали добить уже третий корабль противника. Сначала "Чиода", потом "Нийтака", а теперь еще и "Чихайя"! Ну, сколько же можно издеваться? Его молчаливо поддерживали, буравя командира хмурыми взглядами, оба штурмана, Беренс и Бирилев, лекарь Храбростин и даже рулевые, что уж ни в какие ворота не лезло, поминутно отрывали глаза от штурвала и зыркали на командира. Офицеры и матросы "Варяга", поверив в свои силы, жаждали победы! Не по очкам, как прорыв мимо четырех крейсеров противника, а полной. Заканчивающейся пузырями, поднимающимися из глубины над могилой вражеского корабля.

- Во-первых, не поворот, а разворот. Правым бортом ее не добить, там у нас почти все зубы повыбиты, а торпеды на нее тратить слишком расточительно сейчас, когда есть более важные цели. Во-вторых, не двадцать минут, а полчаса минимум. Это же не миноносец, в ее корпусе для утопления надо будет наделать много шестидюймовых дырок ниже ватерлинии. За это время нас догонят "Нийтака" и "Акаси". Драться с ними, рискуя потерять ход и дождаться остальных? Хорошо быть добрым, господин лейтенант, когда это тебе ничего не стоит. А уж когда у тебя вообще нет другого выхода, то и подавно.

- Есть, господин капитан первого ранга. По кому тогда стрелять прикажете? - процедил сквозь зубы Зарубаев. Да, наверное, командир опять прав, но как же обидно!

- Если "Чихайя" не прекратит огонь, а она не прекратит, не тот народ японцы, то продолжайте по ней из всего, что достает. Утопить вряд ли успеете, но чем дольше ее будут ремонтировать, тем лучше. А потом по транспортам, они где-то там, в темной части горизонта. Разбегаются, как тараканы. Вот с ними и насладитесь утоплением больших кораблей. Что там у нас с перезарядкой минных аппаратов, скажет мне кто-нибудь или нет? Минами транспортники все же сподручнее топить, чем нашими сверхбронебойными снарядами.

Через несколько минут на мостике появился запыхавшийся и закопченный старший офицер.

- Докладываю, Всеволод Федорович! С левого борта оба аппарата готовы к стрельбе. С правого... Там аппаратов больше нет. Вернее, тот, что в кают-компании, еще можно починить, ему только осколками досталось. Были бы запчасти и время. А тот, что в церкви стоял, разнесло прямым попаданием вместе с расчетом. Влепили в момент расхождения с "Такачихо", на минуту бы раньше, пока мина была в аппарате, и правого борта у нас бы не было. Счастье, что успели выпустить. Носовой должны перезарядить через полчаса, а кормовой... Это просто балласт получается.

- Спасибо, Вениамин Васильевич, рад, что Вы живы и вроде даже здоровы. В отличие от меня, болезного. Можете кратенько рассказать, что у нас вообще с повреждениями, пока есть свободная минутка?

- За минутку, боюсь, не уложиться. Итак, потери в людях. Мичман Шиллинг, убит наш Александр. Прямо у орудия. Младший механик Сергей Зорин убит. Не повезло, находился у двери той самой угольной ямы, где снаряд взорвался. Даже непонятно, чем его - то ли железом, то ли куском угля... Лейтенант Климов с "Севастополя" во время тушения пожара на юте изранен осколками в спину и голову, у меня на глазах. И пяти минут не прожил после... Лекарь Меркушев с "Корейца" убит. Бедняга буквально на секунду из лазарета высунулся, санитарам помочь - тут его и достало. Нижних чинов погибло не менее сорока человек.

Ранены Вы, мичман Лобода основательно, мичман Эйлер легко, слава Богу, в сорочке родился -- осколок отрикошетил от нательного креста! Кому расскажи - не поверят, вот уж божий любимчик... Трюмный механик Солдатов что-то на ходу пытался чинить, его немного приложило о раскаленный котел, когда от взрыва на корме крейсер рыскнул, но с поста он уходить отказался, значит, легко. Еще один артиллерист, они-то все это время на верхней палубе, граф Нирод -- тоже несильно, в руку навылет. Осколок мелкий, слава богу, и кость не задета. Ему, правда, еще лицо песком из мешков, что вокруг дальномера лежали, отполировало, но все одно - счастливчик. От тех мешков одни лохмотья остались, не будь их и прочей Вашей блиндировочной импровизации, от него и расчетов орудий никто бы в строю не остался. Из нижних чинов в лазарете раненых под полтинник, в строю как бы не в полтора раза больше. Кто из них из нашей команды, кто с "Корейца", "Севастополя" или "Сунгари" -- разберемся завтра.