Саша Бер - Кровь вторая. Орда

Возражения Тарханиспана, что каждый из оглашённых воинов стоит десятка, таких, как этот пацан и отборные рубаки, могут посчитать за обиду принимать участие в избиении мальца, Тигран жёстко пресёк, лишний раз доведя до Тарханиспана, что их задача, как можно сильнее напугать и застращать, а не просто, отлупить, поэтому всем быть не обиженными, а злыми. Очень злыми и смертельно опасными.

Самого же Кайсая, было решено заранее не ставить в известность, а разбудив по утру, спросонок, вытащить его в горы, используя эффект неожиданности. На этом разошлись отлавливать выбранных воинов, приводить их в чувство, после выпитого и инструктировать на утреннюю «охоту».

Утром, на рассвете, поднятый молодой бердник, действительно представлял из себя жалкое зрелище. Ничего толком не понимая, лихорадочно собираясь и постоянно подгоняемый воином-посланником, который только и делал, что чему-то веселился, Кайсай выбежал во двор, на ходу цепляя меч, зашнуровывая кожаный доспех и спросонок, забыв свою шапку.

Выглядел он растерянным и жалким мальчишкой, на фоне ожидающих его восьми элитных воинов, во главе с самим Тиграном, стоявших во дворе с расставленными на ширину плеч ногами и грозно сверля непутёвого вояку, из-под насупившихся бровей. А завидев его косу, воины, подобно дебилам, захрюкали басом, расплываясь в похабных улыбках.

— Поедешь с нами на охоту, — процедил сквозь зубы царь, — посмотрим, что ты за воин.

Молодой бердник засуетился, закрутился на месте, как будто, что-то потерял и жалобно протянул в ответ:

— Шапку забыл…

— Не замёрзнешь, девонька — рявкнул Тарханиспан, указывая латной рукавицей, в направлении уходящего уже из двора Тиграна, — а коль ухи холодком прихватит, косой окрутишь. Теплее будет.

Пацан потупил глазки, под дружный гогот латных молодцов. По его виду, можно было сказать, что он, всё ещё толком не проснулся и поэтому, абсолютно, ничего не понимает, что происходит. Тем не менее, бердник, тут же встрепенулся, мотнул своей косой, закручивая её на шею и сорвавшись с места, побежал догонять удаляющегося царя. Закованные в металлическую бронь воины, грузно и громко брякая, устремились за ним.

Лабиринты крепости прошли молча. На выходе, подали коней. Тигран, без брони, в своих уже привычных золотых одеяниях и Кайсай, в лёгком кожаном броннике, забрались в сёдла самостоятельно. Тяжело вооружённым воинам, в сёдла подняться, помогли и отряд галопом запылил по дороге.

Впереди скакал царь. За ним Тарханиспан и Ашпани, парой. Дальше ехал Кайсай, взятый в плотную коробочку: по паре воинов с каждой стороны и один сзади. Судя по виду степного мальчишки, он явно нервничал, боязливо озираясь по сторонам, а значит всё шло по плану.

Тигран решил далеко не удаляться, а свернув за холм, на первом же повороте, съехал с дороги и повёл отряд в травяное море, подальше от проезжей стези. Заехав за ещё один холм, чтоб и с дороги видно не было, он остановился и показательно небрежно, спрыгнул на землю, пуская коня пастись, хлопнув того по крупу.

Тарханиспан и Ашпани повторили действия царя и встали слева и справа от Тиграна. Остальные же воины, оголив со звоном мечи, закружили в карусели, вокруг ничего непонимающего Кайсая. Тот, меч из ножен вынимать не спешил, лишь крутя головой, на кружащих конников, понуро озирался, как загнанный зверёк.

— Я хочу посмотреть тебя в деле, — громко изъявил своё желание, стоявший поодаль царь, а затем обращаясь к своим воинам, добавил, — сильно не калечить. За смертельное ранение, лично голову с плеч срублю.

И сложив руки на груди, приготовился к представлению.

Молоденький мальчонка, смотря куда-то на гриву своего коня, как-то обречённо и тяжело вздохнул, покачал головой и… исчез. Опешивший Тигран, успел только рот раскрыть от увиденного, как почувствовал холодное лезвие клинка на своём разгорячённом от скачки горле, а за спиной злобно прошипели:

— Только дёрнись и я вырежу вас всех, как свиней, начиная с тебя.

Тигран замер, инстинктивно подаваясь всем корпусом назад, стараясь отринуть от смертоносного железа, осматривая ошарашенным взором, растерявшихся воинов.

Они все были обезоружены и беспорядочно обыскивали себя, мечась по ножнам, в поисках кинжалов, по сапогам, в поисках ножей, обыскивали сёдла и все, как один, ничего не могли понять, что произошло. Лишь увидев побагровевшего царя, с кинжалом у горла и ехидно улыбающегося пацана, за его спиной, замерли в нерешительности, так же, как и царь, раскрывав рты.

Кайсай убрал лезвие кинжала от горла Тиграна, обошёл его, с силой двинув плечом Ашпани, стоявшего рядом, освобождая тем самым себе проход. Вышел в центр круга, неся всё собранное оружие на руке, как поленницу дров, свалил на землю, всё это забрякавшее железо, хлопнул своего коня, так же отправляя его пастись и только после этого, спокойно повернулся к растерявшемуся Тиграну.

— Не верить тебе, Тигран, у меня были все основания, — проговорил молодой бердник, разведя руками, как бы показывая на окруживших его воинов и продолжая после паузы — и вот подтверждение. А для того, чтобы не верить мне, царь, я ещё повода, тебе, пока, не давал.

Тишина стояла полная. Никто, видимо, ещё не отошёл от шока. Только трава шелестела, под ногами отходящего от молодого бердника коня.

— Хочешь посмотреть меня в деле? — продолжал он, развернувшись и спиной отходя от кучи брошенного оружия, — дело ладное. Я покажу тебе бердника, без всякого колдовства, только играть мы будет по моим правилам. Эй, вояки, — обратился он к замершим наездникам, — слазьте со своей скотины и разбирайте оружие. Я освобождаю вас от ограничения вашего повелителя и разрешаю не только наносить мне любые раны, но и убить, коли получится, но и вы, получив от меня хоть один порез, из боя выходите честно.

Он не стал дожидаться их согласия, как бы давая понять, что других правил не будет. Вынув меч и кинжал, чуть присел, разводя оружие в стороны и уставив пустой взгляд в землю, стал медленно и плавно двигаться, постоянно раскачиваясь и перемещаясь влево, вправо, но каждый раз практически оставаясь на одном и том же месте. Со стороны, это смотрелось, будто слепой прислушивается, в ожидании нападения.

Шоковое состояние постепенно отпускало Тиграна, но сказать, что он пришёл в себя, после пережитого, было нельзя. Тем не менее, скорее чисто инстинктивно, он кивнул головой, давая согласие воинам на показательный бой и те, грузно спешившись, побрели к куче оружия, сложенного на средине, разбирая, каждый своё.

Рассовав кинжалы и ножи, разобрав мечи, они скинули в руки маленькие круглые щиты и настороженно стали обступать непонятного, теперь, им противника, ожидая очередного колдовского подвоха, но на этот раз, никакого колдовства не было. Бердник резко ускорился и закрутился у ног, обступивших его воинов, моментально сбив их в кучу.