Алексей Рюриков - Латинские королевства

Мануил I Комнин, оставил после смерти империю « не в полном порядке ». Он смог сохранить восточные границы и преумножить западные, вернул контроль над Адриатическим побережьем Балкан, подчинив Хорватию, Сербию и Далмацию с городами побережья и превратил Венгрию в сателлита. Проекты в Италии не удались, но их нельзя считать полностью ненужными — поддержка антигерманских сил оттягивала внимание императора Священной Римской империи на Апеннины. Однако, к концу правления Мануила I, с востока усиливал напор эмират Азербайджана, а на западе продолжалась вражда с Венецией.

Внутри страны расширилось число крупных магнатов, стремящихся доходы с земель оставить себе и уклониться от посылки воинов, а полученные держания закрепить за собой и наследниками. Войны, массовое строительство и роскошь двора подточили казну и снизили численность кадровой армии, а поток привечаемых Мануилом I европейских купцов и наемников, создал напряженность в столице, где грекам оказалось сложно конкурировать с понаехавшими. Нельзя сказать, что к моменту смерти василевса империя находилась в кризисе, но положение явно было неустойчивым. Все проблемы по отдельности могли быть решены, но в комплексе и в моменте, для этого требовалась сильная власть. Одиннадцатилетний Алексей II Комнин и регент, его мать Мария Антиохийская, такой властью не обладали.

Византийская империя не то место, где трон может удержать ребенок. Традиции греков не предусматривали жесткой передачи престола по наследству, пост василевса считался сакральным, отчего почти любого, сумевшего получить и удержать корону признавали — смог, значит, одобрено свыше. Правда, последние сто лет правила династия Комнинов, из которых два последних получали власть по наследству. Но династия не обязательно означала наследование от отца к сыну и сразу после коронации Алексея II Комнина встал вопрос о реальной власти. Мария Антиохийская, вдова Мануила I, волей случая получившая регентство, была женщиной разумной и иллюзий на этот счет не питала.

Хозяином империи со времен Алексея I фактически выступал не лично василевс, а весь клан Комниных и примкнувшие к нему новые фамилии. Именно они в первую очередь получали от короны деньги, должности и крупные поместья « в кормление » (прония), платя верностью престолу и роду. Вовне клан выступал единым строем, а внутри, до описываемого момента, соблюдал определенные правила, обходясь без присущей эпохи зверств в отношении членов группы.

Если опору Комнинов в правление первого из них, составляли узкий круг наверху, и мелкая провинциальная знать с городами внизу, то спустя век ситуация изменилась. Комниных стало слишком много. Активов, которые престол выделял клану за поддержку, перестало хватать на всех принцев. Росло и число выдвигающихся заслугами «приближенных семейств», без которых управлять расширившейся империей оказалось невозможно. Но их поддержка тоже требовала оплаты, пусть пока в меньшем размере, чем родичам. Увеличивать расходы василевсы не желали, отчего расширение преференций высшему слою происходило, особенно в царствование Мануила I, за счет мелкой знати, горожан и крестьян, подрывая верность низов. Впрочем, все равно не хватало и лояльность понизилась вообще у всех. С каждым следующим поколением нецарствующие Комнины получали меньше, чем их отцы — и винили в этом императора. Его же считали ответственным за снижение доходов служилое сословие, купцы и крестьяне, а выдвиженцев в элиту задевала разница между их заслуженной наградой и более крупными пожалованиями даже полностью бездарным родственникам монарха.

Добавляло противоречий расширяющееся присутствие выходцев из Западной Европы. Местные магнаты рассматривали Константинополь как рынок сбыта агропродукции своих владений, ведь доходы от пошлин с транзитной торговли шли в имперскую казну. Связь между последующим расходованием казенных поступлений на закупку, в том числе, товаров из греческих поместий, от них ускользала. Впрочем, как и от большинства населения, которое никаким анализом макроэкономики не занималось, а просто накапливало ненависть к « жирующим от разорения простых греков » своим магнатам и понаехавшим европейцам. В условиях малолетства императора и регентства его матери-латинянки, протестные настроения не могли не выплеснуться.

Императрица Мария попыталась укрепить свое положение вполне традиционным способом — она нашла « сильное мужское плечо ». В этой роли выступил еще один Алексей Комнин, внук императора Иоанна II и племянник Мануила I, опытный и влиятельный сановник, военный и дипломат (именно он привез в Византию невесту Алексея II из Франции, к примеру), с высоким титулом протосеваста (условный аналог европейского принца крови ) и на должности протовестиария, то есть шефа императорской администрации, что включало как представительские функции, типа замены монарха на церемониях или руководство ими, сношений между правящими домами, так и управление личным доменом василевса и его частной казной — весомая в, но не самостоятельная и не силовая должность. Штатским Алексея, однако, назвать нельзя. Как почти все представители тогдашних элит, он воевал с юности и до похода 1176 года, в котором командовал отрядом прониарной кавалерии и в битве под Хлатом потерял брата. И он же возглавлял родовой совет Комнинов, так что выбор регентши нельзя назвать необоснованным. Отдельные летописцы намекают, что протосеваст стал фаворитом императрицы еще при жизни ее супруга, но то нам не важно.

Существует мнение, что партия Алексея и Марии была пролатинской , но это не так. Пара, начавшая править от имени малолетнего василевса, никакой политической программы вовсе не имела. Вдова просто хотела сохранить жизнь и трон. Ее вполне устраивала сложившаяся система, менять она ничего не собиралась. Мотивы ее фаворита, возможно, включали претензии на корону через брак с регентшей, но тоже не предполагали реформ.

Протосеваст быстро стал ключевым игроком, сконцентрировал в своих руках все финансовые потоки империи и властные полномочия, а в начале 1181 года оформил сорегентство, выпустив за подписью малолетнего василевса указ о недействительности любых императорских документов без письменного утверждения Алексеем Комниным. Фаворит уверенно шел к успеху, но тут вмешалась системная оппозиция.

Претензии на власть, в традициях семьи выдвинула Мария Комнина, старшая дочь предыдущего императора, долго готовившаяся к роли наследницы и отстраненная рождением брата. В роли силовой поддержки выступал популярный в войсках супруг претендентки, Вильгельм Длинный Меч. Опять же, затею принято называть антилатинской и патриотической , и это тоже домыслы. К Марии Комниной примкнули недополучившие долю в семейных активах Комнины, в основном младших поколений, недовольные магнаты, часть столичных войск и руководство столицы. Программа партии была не многим сложнее, чем у регентов: поменять Алексея II на Марию с Вильгельмом и перераспределить пронии и должности в пользу членов партии. Чем и исчерпывалась. Менеджмент оставался за Марией Комниной, Длинный меч супруга обеспечивал ей безопасность, а в управленческих талантах он не замечался.