Алексей Рюриков - Латинские королевства

Эмират, тем не менее, сохранился. Зенги удалось сформировать сателлитный, но общепризнанный наследным владением домен, а его дети смогли не передраться из-за наследства. Новым эмиром стал старший сын, Сайф ад-Дин Гази, выделивший уделы братьям, из которых второму по старшинству, Нур ад-Дину, достался Алеппо.

Раймунд Антиохийский в союзе с Жосленом II Эдесским, попытался Алеппо отвоевать. Но поход оказался подготовлен плохо, а королева Мелисенда подкреплений не прислала. Не то не успев, не то из обычной неприязни к князю с графом. Части союзников разграбили земли Алеппо, вышли к крепости, с налета взять ее не смогли, а затем Нур ад-Дин пошел на вылазку. Оказалось, что эмир держит под рукой вполне готовую к бою дружину, поймавшую франков за разбивкой лагеря. Жослен II, в попытке дать время армии собраться и сформировать «правильный строй», контратаковал с одной своей свитой, и закономерно был смят превосходящими силами. В стычке многие из эдесской знати погибли, а сам граф получил ранение в шею и еле ушел от турецкой конницы. Князь Раймунд воспользовался отвлекающим ударом и собрал часть дружины, но большинство латинян турки вырубили, так что из боя пришлось выходить и антиохийцам. После разгрома, Раймунд решил подождать крестоносцев из Европы, занимая время пограничными стычками, благо туркам оказалось не до Заморья.

Воспользовавшись смертью Зенги, Артукиды из Хасанкейфа, при поддержке родственного мардинского эмира Тимурташа отложились от Мосула, в самой столице эмирата начался мятеж, а кроме всего прочего, требовалось решить вопрос с признанием наследника Багдадом. Попытку переворота в Мосуле братья подавили совместно, затем Нур ад-Дин, оставив в Алеппо наместника, отправился воевать Хасанкейф, а Сайф ад-Дин отъехал представляться в новой должности султану и халифу, везя с собой уместные подарки. Вопрос решили положительно, но время придворные интриги отняли, домой эмир попал лишь в начале 1147 года. За время отсутствия старшего брата, Нур ад-Дин привел вассалов к покорности, после чего вернулся в Алеппо.

Отвлечением Зенгидов, в итоге смог воспользоваться только Иерусалим. В 1146 году, королева Мелисенда собрала Коронный совет, обсудить захват Пальмиры. В пользу броска на восток сказались соображения обороны — узловая крепость снижала риски повторения нападений на Дамаск и Хомс, а минус заключался в перебоях на главном маршруте транзитной торговли. Но ожидания междоусобицы в Мосуле перевесили, и Совет поход утвердил.

Весной войска королевства, под формальным общим командованием юного короля двинулись в пустыню. Шли двумя отрядами — из Хомса, под командованием его сеньора графа Триполи Раймунда II, и из Дамаска, во главе с коннетаблем де Иержем. Король выступил в хомской группе, стремясь дойти до цели первым. Де Иержа сопровождал отряд тамплиеров.

Став крупным перевалочным узлом торговой трассы и стратегическим плацдармом для нападений на Дамаск и Хомс, город разросся и укрепился. При этом его население прекрасно знало ситуацию в латинском Дамаске, и никаких повышенных страхов перед господством франков не испытывало — цветущий и вполне мусульманский торговый партнер мог вызвать только зависть. Караванщики Дамаска и Хомса, привычными тропами без потерь провели королевские войска, давно привыкшие к местным условиям. Первый штурм провел хомский отряд, позже подтянулись и части коннетабля. Осада началась в октябре и продолжалась меньше месяца, после чего крепость вновь вернулась под власть Иерусалима.

Пальмиру немедля начали укреплять в качестве узла обороны восточной границы. Тамплиерам выделили квартал, где орден выстроил отдельную цитадель. Внутри королевства, к тому времени, разбои на дорогах сократились, а основной функцией Тампля считалась именно охрана путей. Маршрут Пальмира-Королевство стал уместной точкой приложения сил братьев-рыцарей. Бандиты здесь не переводились, а оборона крепости стала одним из краеугольных камней защиты Святой Земли.

Молодой король Балдуин III в своем первом большом походе проявил положенные рыцарю качества и начал постепенно обретать авторитет среди вассалов. Оруженосцем короля на время экспедиции стал, отметим, Гуго Ибеллин, наследник графа Хамы, недружественного королеве сеньора.

Весной 1147 года, эмир Сайф ад-Дин начал контрнаступление на Пальмиру. За неделю до того, Нур ад-Дин нанес удар из Алеппо по княжеству Антиохийскому. На юге оперативный замысел не сработал, по причине рациональными штабистами эмиров не учтенной — королева продолжала отказывать в поддержке князю Раймунду из личных неприязненных отношений. Иерусалим не сильно рисковал, рассчитывая на приближающийся Второй крестовый поход, который вернет все, что бы сейчас сарацины у княжества не отобрали. А Раймунд… ну а что? Пусть пострадает, королевская сестра Алиса от него тоже натерпелась. В связи с этим, франков отвлечь к Алеппо не вышло, Пальмира продержалась до подхода отмобилизованных резервов из королевства, и после месяца вялых стычек стороны разошлись по разным краям пустыни. В Антиохии Нур ад-Дин к концу 1147 года отбросил франков почти до реки Оронт, сил остановить его, у князя, после прошлогоднего разгрома и без поддержки союзников, просто не нашлось.

А там уже и о нашествии двух королей новости поступили, « короли франков прибывали из своих стран, чтобы напасть на земли ислама, оставив свои владения пустыми, лишёнными защитников и привезя с собой огромное количество боевой техники, и число их достигало миллиона или даже больше ». Насчет миллиона, традиционное преувеличение арабского хрониста, но, как уже упоминалось, орава двигалась огромная. Вернее, две оравы.

В Константинополе прекрасно помнили Первый крестовый поход, и транзит крестоносцев расценивали как стратегическую военную операцию, представлявшуюся хуже обычной войны. Врага, как минимум, можно пытаться удержать на неких рубежах, с христианнейшим воинством это не проходило. Учитывая же размеры армий и разницу в обычаях народов, поход выглядел для Византии затратнее любой войны. Все наличные войска греки бросили на сопровождение крестоносцев, отчего активных операций на других фронтах вести возможности не имели.

Впрочем, империя была уже совсем не тем осколком величия, что полвека назад, и потому Мануил I попытался извлечь из этой напасти хоть какой-то бонус. Королям выделили разные маршруты, немцам — через Болгарию, французам — по «Дороге паломников», вдоль Средиземноморского побережья. Объяснялось это сложностью прокорма на одной трассе и традицией — первые крестоносцы тоже шли раздельно. Монархи с идеей согласились, и вышло так, что толпы европейцев следовали через нелояльные василевсу Болгарию и южные Балканы, куда в целях профилактики нарушения паломниками общественного порядка, заранее ввели мощные группировки ромейской армии, попутно приводящие провинции к покорности.