Сергей Симонов - Восхождение. Том 3

– Понятно. Я это к тому, что если принц пользуется популярностью у жителей, можно попробовать распустить слух, что противники присоединения к СССР наняли банду Рахманкул-хана, чтобы убить принца и регента, чтобы помешать вхождению Читрала в состав Советского Союза, – предложил Никита Сергеевич. – Если такую информацию дать своевременно, то это может одновременно и увеличить количество голосов в пользу присоединения на референдуме, и резко настроит народ против Рахманкула и противников объединения из числа знати. Тут важно грамотно разыграть комбинацию «народ и партия – едины!». В данном случае – народ и принц.

Если Скауты верны принцу, и получат от нас гарантии сохранения своего статуса элитной части, они помогут нам справиться с Рахманкул-ханом, да и в дальнейшем могут быть полезны. Если же мы не сможем заручиться их поддержкой, затем они доставят нам множество проблем. Попробуйте обязательно с ними договориться.

– Может сработать, – Иван Александрович задумчиво кивнул. – Попробуем такой расклад. В этом случае местные могут даже проследить за бандой Рахманкула, и навести нас на неё.

– А что там с Королевской стражей? – спросил Хрущёв.

– В 1954-м году её сократили всего до ста человек, – ответил Серов. – Тогда как до этого их было 4 тысячи. Эта, по сути, рота, базируется непосредственно в Читрал-Форте, и безусловно верна принцу. С ними мы тоже постараемся договориться. Если мы гарантируем, что принц, в том или ином статусе, останется у власти, со стражей проблем быть не должно.

Ивашутин развернул на столе карту долины.

– Если Рахманкул-хан пойдёт в долину через проход Борогил, а скорее всего – так и будет, потому что этот проход для него самый близкий и наиболее низкий из всех, ведущих в Читрал, его высота – 3800 метров, то ему придётся пройти вдоль почти всю долину, чтобы добраться до столицы. Можно попробовать зажать его где-нибудь по дороге.

– Окружить, обложить со всех сторон, и добить с воздуха, – предложил Гречко. – Леса сосредоточены в южной части долины, в «зелёнку» кыргызы не уйдут. Могут уйти в горы, поэтому нужно очень грамотно подготовить засаду. Соответственно, помощь местных жителей необходима. Просто высадить десант – не получится. Десантники в горах только побьются да ноги переломают.

– Антоныч дело говорит, – согласился Первый секретарь. – В общем, товарищи, работайте, думайте, я рассчитываю на вас и на ваш опыт.

С 4 февраля 1960 года Кубу посетил Анастас Иванович Микоян. Он провёл переговоры с кубинским руководством, неоднократно беседовал с Фиделем и Раулем Кастро, с Эрнесто Че Геварой, а также побывал у живущего на Кубе американского писателя Эрнеста Хемингуэя.

США ответили на визит Микояна введением эмбарго на торговлю с Кубой.

К сотрудничеству Хемингуэя впервые привлекли Джейкоб Рейзен, владелец турфирмы и активист компартии США, и журналист Джозеф Норт. С их «подачи» Хемингуэй отправился в Китай, для освещения японо-китайской войны, а затем – в Испанию, где в июле 1936 года началась гражданская война.

Первая мировая война, где Хемингуэй был ранен, сделала его убеждённым антимилитаристом, а участие в войне против Франко – ещё и антифашистом. Талантливый писатель с антифашистскими убеждениями в те годы не мог не попасть в поле зрения советских спецслужб. В Испании в это время находились такие крупные фигуры советской разведки, как Владимир Александрович Антонов-Овсеенко, Ян Карлович Берзин, Наум Исаакович Эйтингтон, Павел Анатольевич Судоплатов, Александр Орлов.

Писатель получил оперативный псевдоним «Арго». Хемингуэй не был агентом в привычном смысле, но периодически был «оперативным контактом». Одним из сотрудников, державших связь с ним, был Фёдор Алексеевич Гаранин. Хемингуэй по одним только своим антивоенным убеждениям мог сделать для Советского Союза в идеологическом плане больше, чем многие тайные информаторы. Его проживание на Кубе в период становления социализма в республике было подарком судьбы.

Вместе с Микояном у Хемингуэя побывали советский посол Семён Михайлович Кудрявцев и резидент КГБ на Кубе Александр Иванович Алексеев. Пока Микоян и Кудрявцев беседовали с Хемингуэем, Алексеев внимательно наблюдал за писателем, и его состояние ему не понравилось. Улучив момент, когда жена Хемингуэя, Мари Уэлш, отошла на кухню, он незаметно последовал за ней.

– Мадам, мне кажется, ваш муж плохо выглядит, – осторожно произнёс Алексеев.

– Вы правы, сэр, – по её интонации он понял, что задел болезненную тему. – Он несколько раз был сильно ранен, – продолжала Мэри. – Попал в автомобильную аварию в мае 1944-го, тогда ему на лицо наложили 60 швов. В Африке два раза подряд попадал в авиакатастрофы, после второй он был так плох, что врачи удивлялись, как ему удалось выжить. У него был повреждён мозг, из-за этого он временно ослеп на левый глаз и оглох на левое ухо, да ещё ушиб позвоночника, разрыв печени, почек и селезенки. В больнице у него началось сильнейшее кожное воспаление, оно захватило и раны на лице. Через месяц его положение стало ещё хуже – во время лесного пожара он получил ожоги второй степени. Удивляюсь, как он вообще жив остался.

– По-моему, дело не только в этом, – заметил Алексеев. – Мистер Хемингуэй много пьёт.

– Да, обычно он начинает с рюмки водки после завтрака, потом виски, коктейли, и так каждый день, – кивнула Мэри. – Мы были у врача, доктора Рафаэля Баллестеро. Он назначил Эрнесту риталин, как он сказал – для подавления гиперактивности... Какая гиперактивность у человека, которому шестьдесят? Ему колют тестостерон и анаболики, чтобы улучшить фигуру, ещё он принимает барбитураты для нормального сна, и резерпин, от злоупотребления алкоголем, как сказал доктор. И он всё равно страдает от депрессии. Ему всё время кажется, что за ним следят, прослушивают его телефон, читают почту... Это уже начинает меня пугать.

– А что он ещё принимает? Можно взглянуть?

Мэри вывалила на стол содержимое домашней аптечки, отобрала лекарства, которые принимал её муж, и Алексеев тщательно переписал названия препаратов:

– Я покажу список нашему врачу в посольстве. В последнее время советская медицина и фармакология сильно продвинулись. Есть вероятность, что его депрессия вызвана неудачным сочетанием препаратов, тем более, алкоголь может усиливать их действие.

– Я была бы очень вам благодарна. Я так устала от его фокусов...

Врач в посольстве, изучив список лекарств, пришёл в ужас.

– Резерпин? С риталином, барбитуратами и алкоголем? И она ещё удивляется, что у него депрессия? Да этот коновал такими темпами его в могилу сведёт!

(Перечень травм, лекарств и описание состояния Хемингуэя — из http://rulibs.com/ru_zar/sci_history/tsittlau/0/j46.html)