Георгий Юленков - Избранница Павла

— Ну и жук же ты, Михалыч! Вернул мне, считай поровну счет. Но у меня есть решение этого уравнения. Раз вы с Мариной, все равно, уже частично в курсе дела, значит вам надо выдать официальный допуск с подпиской о неразглашении. Будете в проекте участвовать? Михалыча главным слесарем-наладчиком оформим, а вас Марина, инженером-технологом, чтоб к документации поближе. Ну как? Хотите узнать откуда у этой идеи ноги растут? Тогда пишите обязательство. А не напишете, мучайтесь гаданием на кофейной гуще!

— Хэх! Ну и завернул, стратег! А ежели я сам шпиен, что тогда?

— Был бы ты шпион, уже давно бы в мое предложение зубами бы вцепился, а тебя еще уговаривать, как десятиклассницу надо. Простите Марина. Это я образно говоря…

- "Образно говоря", Хм. И кто тут из нас двоих жук? А, Маринке-то зачем эту бумагу подписывать?

— Дядя Савва! Мне ведь тоже интересно. Расскажите, Павел. Мы же, правда, никому не расскажем.

— Ладно уж. Вам обоим, как… первопроходцам, стоявшим у истоков, так и быть, расскажу. Обещаете допуск подписать?

— Да согласны! Не томи уже, бюрократ военный! Говори, и чай прихлебывать не забывай, а то остынет.

— Ну, слушайте. В 20-х годах в международном научном мире шла дискуссия о путях развития авиации. Сами знаете, какие тогда были самолеты. Полотно, дерево, рояльная проволока, и чуть-чуть стали и алюминия. Но часть научных гениев все же заглядывала подальше. Искали перспективы. Куда работать, и на что нацеливаться, в плане совершенствования, в беспредельные дали инженерной фантазии.

— Гляди, Марин, прямо как деткам сказку рассказывает. Не скучно с ним будет, а?

— Дядя Савва! Вы опять?! Дайте послушать!

— Михалыч, не бузи! А то, вместо расширенной, выдам вам сокращенную версию.

— Молчу, молчу.

— Вообще-то идеи таких двигателей еще Кузьминский в конце XIX в начале XX веков высказывал, но тогда это никого не заинтересовало в России. А вот в середине 20-х у нас в стране стала складываться довольно сильная научная школа Стечкин, Брилинг, Уваров. В общем началось дело, публикации пошли. Расчеты появились, опыты стали проводить. Вроде бы даже опережать заграницу стали. И тут бац! В конце двадцатых, и в начале тридцатых и у французов и у англичан и даже у итальянцев появились прототипы стендовых макетов таких вот двигателей. А недавно я узнал, что уже и в Германии их строят и даже на самолеты ставят. А у нас тишина, если что-то и делают, то в глубокой тайне. Про успехи ни гу-гу. Оно и правильно, светить такое раньше времени нельзя. Но вот, новая информация такова, что скоро у фашистов в Италии и Германии появятся уже реактивные самолеты. А вот мы, из-за нервной обстановки в отечественных институтах, похоже начинаем отставать. Инициативы групп энтузиастов и отдельных самородков у нас все больше на нет сходят, боится народ свою голову высовывать. Никому под раздачу попасть не хочется. А откуда у меня эти сведения, рассказывать вам я права не имею, так что в этом придется вам верить мне на слово…

— А зачем вообще эти твои, как их там, реактивные двигатели нужны? Летают же на бензиновых и рекорды скорости вон ставят.

— А затем, Михалыч, что при приближении самолета к скорости звука, воздушный винт теряет свою тягу. Замкнутый круг выходит, чем тяжелее самолет, тем мощнее и тяжелее нужен мотор, а моторы уже почти к пределу мощности подобрались. Ну две тысячи лошадей, пусть две с половиной сделают и амба! Семьсот, ну может семьсот пятьдесят километров выжмут и все, приехали – станция конечная. Чтобы поршневой истребитель мог летать со скоростью 1000 км/ч он должен весить 15 тонн, сейчас столько тяжелые бомбардировщики весят. Такую тяжеленную дуру попробуй еще от земли оторви. И уж воевать на таких монстрах я никому не пожелаю. А вот для реактивных движков и скорость звука не фатальная проблема, а так, всего лишь очередной рубеж, который будет покорен и скоро забыт. Ракеты ведь уже давно скорость звука преодолели. А такие, как мы сегодня изобразили, компрессорные двигатели позволят строить самолеты нормального веса со скоростями от 800 километров в час и выше…

Под негромкое хлюпанье чаем и хруст румяных корочек на зубах, рассказ авиатора плавно приблизился к концу. В сарае стояла напряженная тишина, прерываемая взволнованным дыханием слушателей, и шелестом крыльев, бьющихся об стекло лампы мотыльков.

— Дааа, Паша, ну ты и рассказал нам. Сколько от тебя за сегодня о твоих реактивных моторах узнал. Почитай столько же я про моторы внутреннего сгорания лет за пятнадцать от разных людей услышал. Сдается мне ты не только летчик, а еще и инженер законспирированный. Ну, об энтом гадать не буду. Интерес у меня в другом. А ежели мы вместе с тобой под раздачу попадем, в чем смысл тогда будет?

— Попали бы, если бы в прошлом году в НКВД руководство не сменилось. Так что попусту каждого чиха бояться не надо, а вот с людьми настороже держаться придется.

Собрание снова умолкло, погруженное каждый в свои мысли. Напряженно о чем-то думавшая девушка, вдруг что-то вспомнила и встрепенулась.

— Павел! …эээ… Павел Владимирович. А вы про то, где воевали рассказать можете?

— Да чего там рассказывать. Это и войной-то настоящей назвать трудно. Если коротко, был в Китае, а в подробностях рассказывать не могу. Вы уж простите, Марина.

— Гляди-ка! А я то думаю, откель такой летун, молодой да сурьезный. Хлебнул значит? Небось не только самому сбивать, но и своих хоронить приходилось.

— Было дело. Только, давайте не будем об этом.

— Ладно уж! Эх! Душевно посидели. Но пора нам с тобой, Паша, уже и за работу браться, а то не успеем к этой твоей встрече с институтскими. Иди, сперва Маринку до квартиры проводи, а как вернешься, будем эту страсть доделывать.

— Да я и одна дойду!

— Дойдет она! А ну, не перечь старшим! Сказано проводить, проводит.

— Пойдемте, Марина. У нас тут все равно пауза в работе намечается. Пока я хожу, Михалыч новые детали подготовит, а вернусь продолжим. Только вот я переоденусь, а то в калошах неудобно будет вас защищать

"Прогресс! Уже девушек провожаю. Скоро буду свидания под часами назначать. И в кино за ручку держать. А чего? Парень я видный, девчонки засматриваются. Так, что… А ну, хватит ерничать! Я тут не развратом занимаюсь, а в местные реалии врастаю, попутно нарабатываю связи для ускорения развития отечественного научно-технического прогресса. И…Может хватит лозунгов? Себе врать не надо. Тоска ведь, кругом тоска! Тяжело одному в чужом мире. Да "одному". Мне сейчас по любому нужны помощники, так что …".

— Через вот этот двор. А там дорогу ремонтируют, поэтому обходить нужно. Осторожно не испачкайтесь.

— Спасибо.

"Марина идет немного скованно. Наверное ждет, что я ей руку предложу. Я вообще по здешним понятиям "летчик-инопланетянин". Никакого тебе флирта. Общение только по делу. Ну да уж какая есть. Не "какая", а "какой". Как мне это надоело уже…". Павла вышла чуть вперед и у следующей канавы протянула руку помощи своей спутнице.