Джон Хэкетт - Третья Мировая война: нерасказанная история

К концу второй недели Третьей Мировой войны более 90 % советского и стран Варшавского договора торгового флота, включая рыболовные суда, действовавшие на Балтийском, Черном и Японском морях было потоплено, захвачено и интернировано в нейтральных портах. Это был конец советского морского могущества.

Мы уже подробно описали некоторые из воздушных боев, развернувшихся на Центрально-Европейском театре военных действий, многие из которых имели решающее значение для сражений на земле. Но военно-воздушные силы в этой войне играли более важную роль, чем в любой другой и поэтому из действия заслуживают более подробного рассмотрения.

Военно-воздушные силы действовали везде, где шли боевые действия. Над океанами и прибрежными государствами действовали, в основном, палубные самолеты и вертолеты. Наиболее значительными были действия огромны авианосцев ВМС США, однако французские «Фош» и «Клемансо», а также британские «Арк Ройал» и «Илластриес» оказались в самой гуще сражений на Средиземном море и в Атлантике. Военно-морской флот США имел в распоряжении около 1 500 первоклассных самолетов и, в дополнение к ним глобальную силу в виде Командования ВВС в зоне Тихого океана (PACAF) со штаб-квартирой в Японии и авиакрыльями, развернутыми в дружественных странах юго-восточной Азии и авиакрылом тяжелых бомбардировщиков В-52 Стратегического Авиационного Командования на острове Гуам. Все эти силы сыграли свою роль в сражении на периферии войны.

Действия авианосцев Ударного флота ВМС США в Атлантике получили широкую огласку. Менее известным, возможно, является в подводной войне самолеты Союзной морской патрульной авиации, действия независимо или совместно с надводными кораблями и подводными лодками, нанесли очень тяжелые потери советскому подводному флоту. Эти самолеты, оснащенные электроникой и гидроакустическим оборудованием и средствами поражения подводных лодок, превзошли даже самые высокие ожидания мирного времени. Но, будучи большими и «хрупкими», они были уязвимы на земле, и некоторые из них, базировавшиеся на восточных берегах Атлантического океана, были уничтожены ракетными ударами советских самолетов и подводных лодок. После этого, эти самолеты были рассредоточены парами и отдельными бортами по базам на побережье европейской Атлантики и продолжили действовать. Удивительный факт, но имея на борту достаточно места для отдыха и приема пищи и игнорируя правила технического обслуживания мирного времени, многие из этих самолетов и их экипажей провели больше трех четвертей всей войны в воздухе, совершая посадку только для пополнения запасов топлива и продовольствия.

Действия советской морской авиации были направлены на то, чтобы блокировать Атлантический «воздушный мост» сбивая крупные американские военно-транспортные самолеты в море ракетами «воздух-воздух» с модифицированных «Бэкфайров», «Беаров» и «Бэджеров» [136] Модификаций Ту-22М, Ту-95 и Ту-16, способных нести ракеты «Воздух-воздух» никогда не стояло на вооружении . Но, несмотря на повреждение и уничтожение объектов, система раннего предупреждения НАТО продолжала работать, и F-15 «Игл» из Исландии, а также «Торнадо» КВС из Шотландии устраивали им горячий прием. Аналогичным образом, когда небоеспособные советские СВВП «Форджер» попытались действовать со своих авианосцев типа «Киев», «Торнадо» КВС и американские палубные перехватчики держали их в ужасе, пока их корабли-носители не были потоплены. Радарное и инфракрасное наблюдение с высотных самолетов-разведчиков и спутников означало, что неожиданность на море могли вызвать, в основном, лишь самолеты и подводные лодки.

Великобритания и Франция попали под удары советской авиации с первых же часов войны. Первоначально, они сводились к ракетным ударам бомбардировщиков «Бэкфайер», «Беар» и «Бэджер» по портовым сооружениями, аэродромам, радиолокационным станциям и узлам связи, а также правительственным сооружениям и военным командным центрам. Хотя это ни в коем случае не имели решающего значения, иногда удары достигали слабо защищенных целей, например, британского центра управления воздушным движением, расположенного в гостиничного типа здании в Вест Драйтоне на окраине Лондона.

В первые дни войны удары самолетов советской Дальней и Морской авиации со своих далеких баз по Великобритании и Франции не смогли оказать решающего значения. Их потери были высоки, так как они рисковали быть сбиты над Атлантическим океаном и Северным морем дальнобойными ракетами. Так было до 8 августа, когда советские военно-воздушные силы получили в свое распоряжение аэродромы в Шлезвиг-Гольштейне и смогли задействовать большое количество бомбардировщиков Су-17 «Фиттер» и Су-24 «Фенсер» для ударов по целям в Великобритании и Франции. Обе страны попали под очень тяжелый удар. Тогда американские F-111, британские и немецкие «Торнадо» и французские «Ягуары» начали наносить удары по новоприобретенным советским аэродромам с их импровизированной ПВО, в то время, как советские «Фиттеры» и «Фенсеры» несли тяжелые потери над целями и перехватывались на пути к ним бельгийскими и голландскими F-16 «Файтинг Фалкон». Британская и Французская ПВО была серьезно нарушена в результате пробелов в системе раннего предупреждения после потери наземных РЛС и повреждения аэродромов, однако их современные защищенные системы связи уцелели, а самолеты дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО) показали удивительную способность адаптироваться для компенсации потерь в системе наземных РЛС. Вплоть до конца войны, несмотря на серьезные потери, французские и британские военно-воздушны силы по прежнему представляли собой огромную проблему для советских самолетов, пытавшихся углубиться в их воздушное пространство.

Высоко над землей Германии, Советы в расчете на пренебрежение потерями заполнили небо своими самолетами. Меньшим по численности, но, как правило, превосходящим их Союзным военно-воздушным силам пришлось прилагать максимальные усилия. Все довоенные опасения по поводу того, что оптимистично называлось «Контролем воздушного пространства» более чем реализовались. Радиолокационные станции и системы связи были забиты помехами и от тщательного наземного контроля пришлось отказаться. Проблемы с классификацией «Свой-чужой» и интеграцией действий авиации и зенитно-ракетных систем были настолько сложны, что могли быть решены только путем применения простейших мер. В отсутствие надежного контроля вооружений системами «Свой-чужой», с обеих сторон свои самолеты неизбежно сбивались столь же эффективно, сколь и самолеты противника. Широкие правила были созданы Союзными военно-воздушными силами Центральной Европы (AAFCE) в течение нескольких часов. Они предполагали установленный диапазон высот для возвращения своих самолетов, а также «окна» длительностью несколько минут каждый час, в течение которых зенитно-ракетные системы на земле бездействовали. Хотя иногда это давало самолетам советских ВВС неоспоримое преимущество для выполнения своих задач, это было лучшее, что можно было сделать в неразберихе сражения в воздухе.