Павел Зверев - Дорога Домой 2. Поиск себя

— Держи Дарт, специально купил для тебя, дорогая зараза, — протянул мне гитару Морит.

— Я вынужден тебя огорчить, но это дрянь, — покачал я головой. — Гитара должна быть гитарой, а не этой красивой деревяшкой.

— Мы можем свою дать, — видя как расстроился Морит, сказал Дрон.

— О, я буду признателен, — воспарял духом хозяин трактира.

Дорн бегом поднялся в свой номер и практически сразу спустился вниз, неся с собой потертую, старенькую, но такую живую гитару. Он сел за стол, выпил рюмку черной, и словно с трудом решаясь, протянул мне гитару.

— Она слишком дорога для него, — хмыкнул главный охотник. — Цени это.

— Моя песня оценит, — подмигнул я Лисе.

Я отсел отдельно на стул, чтобы мне никто не мешал играть, легкий перебор струн заставил окружающих людей замереть и внимательно вслушиваться в мелодию, Морит сделал какое-то движение рукой и другие играющие инструменты затихли, погружая трактир только в мою мелодию. Я начал петь, смотря в глаза только Лисе, пытаясь передать мысли и эмоции песни только ей.

Закрой глаза, коснись меня,

Ты пахнешь соблазном и медом.

Исчезнет грязь осколков дня,

Ударит в гонг природа.

Крадется ночь, как черный зверь,

Вибрирует в лунном свечении.

Скребется в дверь, стучит в окно,

Ей холодно одной, холодно одной.

Лаская ночь, коснись меня,

Имя тебе искушение.

Я не сводил глаз с лица Лисы, и слова моей песни явно пришлась ей по вкусу, я видел, как блестели ее глаза, и легкая улыбка была этому подтверждением. Карита тоже млела и, закрыв глаза, повторяла за мной текст.

Дай мне

Больше, чем просто любовь,

Дай мне больше, чем страсть,

Что проходит, словно боль.

Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,

Я могу стать пеплом, но…

Лиса с силой зажмурила глаза и, открыв их, я увидел там не зрачки, но космос, то с каким выражение она смотрела на меня, обещало мне просто волшебную ночь. Трактир полностью погрузился в тишину, и даже самые буйные посетители замолкли, либо от эмоций, либо от ударов по голове.

Ты знаешь все, что надо знать,

Я знаю чуть больше, чем надо.

За мной иди в тот древний край,

Что был Библейским Садом.

Забудь о тех, кто говорит,

Что путь твой разврат и паденье.

Пускай твой смех в ночи звучит,

И спелый плод горит, дьявольски горит.

Лаская ночь, коснись меня,

Имя тебе искушение.

Дай мне

Больше, чем просто любовь,

Дай мне, больше чем страсть,

Что проходит, словно боль.

Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,

Я хочу стать пеплом, лишь познав твой рай, рай, рай.

Я закончил петь, но легкая мелодия струн еще пару минут заполняла помещение, и я видел, как окружающие разумные просто наслаждаться этим. Сидящие за моим столом охотники мыслями были где-то далеко, а Карита, положив свою голову мне на плече, тихо продолжала напевать припев. Лиса смотрела на меня таким взглядом, что я боялся того, что мы не дойдем до нашей комнаты и меня это чертовски радовало.

— Я понимаю, что эту песню ты адресовал лишь Лисе, но желание во мне ты пробудил, — улыбнулась Карита.

Лиса же вообще ничего не сказала, она лишь загадочно улыбаясь, поднялась со стула и медленно подошла ко мне, после чего аккуратно убрала гитару из моих рук и просто потянула за собой. Я лишь довольно усмехнулся и, потянув за собой Кариту, отправился следом за Лисой. Мы поднялись наверх, в просторную комнату с шикарной кроватью и просто стали тонуть друг в друге, стараясь подарить не просто удовольствие, а наслаждение. Вся ночь растянулась на долгие часы, за которые у меня не было никаких мыслей, лишь наслаждение и радость. Я купался в этих ощущениях и дарил такое же удовольствие девушкам, наслаждаясь их стонами.

Уснули мы лишь под утро, усталые, но безумно довольные. Мне казалось, что улыбка на моих губах никогда не пропадет, я чувствовал себя буквально побывавшим в раю, именно на этот вечер я мог с утверждением сказать, что он удался.

Я проснулся от того, что солнечный луч светил мне прямо в глаза. Зажмурившись, я перелез на другой край кровати и довольно улыбнулся. Девушки покинули меня пару часов назад, напоследок сделав утро действительно добрым. Воспоминания прошлой ночи бальзамом прошлись по моей душе, и я довольно растянулся на постели. Я настолько хорошо отдохнул, что даже тьма в моих снах, лишь злобно скрежетала когтями, не в состоянии проникнуть глубже. Но, она никуда не делась, и это слегка напрягало. Желания идти куда-то не было совсем, и я решил поваляться в постели подольше, на дворе лето и мне совершенно нечего делать.

Стук в дверь отвлек меня от отдыха, и я был вынужден подниматься и надевать штаны, если бы это была Лиса, то она бы точно не стучала. Насвистывая веселую мелодию, я подошел к двери и, открыв ее, удивленно замер.

— Не знал, что студенты так широко отдыхают, — с улыбкой произнес Баретт. — Я пройду?

Глава СБ академии даже не стал ждать моего позволения и прошел в комнату, внимательно смотря по сторонам и даже не стал оборачиваться на меня. От его наглости я слегка опешил и даже не смог ничего ответить, я конечно понимаю, что он всеведущий глава СБ, но это касается лишь школы.

— Чего вам надо? — спросил я, даже не собираясь показывать вежливость.

— А ты не очень-то вежлив со мной, — усмехнулся он. — Хотя, должен в ноги падать, чтоб сохранить свою жизнь.

— Вы сейчас о чем вообще говорите? — нахмурился я, не торопясь, одевая одежду.

— Ну как же о чем, — напоказ удивился Баретт, — ты нарушил слишком много запретов, зашел туда, куда не следует, погряз во тьме и тайнах. Ты, правда, считал себя самым умным? Думал, что никто ничего не узнает? Ты всего лишь выскочка, который слишком высокого о себе мнения и который ни в грош не ставит окружающих.

Я почувствовал, как земля уходит у меня из под ног, меня резко бросило в жар и мысли заметались с бешеной скоростью. Если глава службы безопасности все это знает, то ничего хорошего меня не ждет, совсем.

— Знаешь, я думал, ты окажешься сообразительней, — хмыкнул Баретт. — Чего смотришь так на меня? Знаешь же, что ждет тех, кто смешивает различные направления в магии. Смертная казнь это не так уж и страшно, но, ты пожалуй заработал их парочку. Собирайся, давай, я долго ждать не буду.

Я стоял, словно палкой стукнутый и не мог поверить в реальность происходящего, все, что говорил Баретт, было слишком дико, но от этого не становилось менее реальным.

— Какая смертная казнь? Что вы несете? — нахмурившись, спросил я. — Да, я читал в истории, что были случаи наказаний, отрезка от источника, но смертная казнь применялась лишь в редких случаях, когда разумный терял контроль над собой.

— Я повторюсь Дарт, ты заигрался, считай, что твой случай редкий, — зло проговорил маг. — Ты сунул нос слишком глубоко в запретное. Мне приказали доставить тебя на совет, именно он будет решать каким образом тебя казнить.