Александр Конторович - Сборник Черные бушлаты. 8 книг

После завтрака народ разбежался в разные стороны. Около домика столовой не осталось никого, кроме скучающего Котенка. Правда, скука продолжалась очень недолго: вывернувшийся из-за угла майор кивком позвал ее за собой.

— Ну, милая моя, с чего жить начнем?

— Не знаю. Моя основная специальность — все-таки рация…

— Она от тебя точно никуда не убежит.

Подошли к небольшому дому. Около него прохаживался часовой с автоматом на ремне.

— Здесь у нас штаб. Пойдем, прикинем, что к чему.

Кабинет майора был небольшим и по-спартански простым. Ничего лишнего. В углу стоял массивный сейф, напротив двери — стол и несколько стульев. А у самого окна притулился небольшой шкаф.

— Выбирай место, где сядешь.

Марина огляделась и подтащила к себе ближайший стул.

— Почему здесь? — поинтересовался майор, усаживаясь на свое место.

— Ну… Не напротив двери, стало быть, сумею увидеть того, кто войдет.

— Как ты его разглядишь? Спиной же сидишь.

— Краем глаза могу увидеть. Не очень четко, но движение замечу.

— Угу, — кивнул Гальченко. — Принимается. Еще почему?

— Не напротив окна. С улицы меня видно не будет.

— Тоже годится. А если я сейчас из-за стола на тебя прыгну? Поможет тебе твое место?

— Это как так, товарищ майор? Вам же встать придется. Я и увижу.

— Да? Ну-ну…

И в следующую секунду, не вставая со стула, он перекатился прямо по столу. Выброшенная вперед правая нога резким щелчком снесла стоявший рядом с Котенком стул. Все это произошло настолько быстро и неожиданно, что она почти ничего не успела сделать. Только вскинула руки, защищаясь.

— Вот так, Котенок, — довольно пробурчал хозяин кабинета, возвращаясь на свое место.

— Понятно теперь, отчего у вас на столе ничего нет. Иначе как бы вы по нему катались?

— Соображаешь. Ценю. А отчего на месте осталась? Другие, вон, вскакивали.

— Не успела.

— Не врешь. И это хорошо, что не врешь. Тут мне такие, бывалоча, сказки рассказывали… И прыжок-де мой просчитали, и много еще чего другого. Только такие сказочники здесь долго не задерживались. В нашем деле главное — себе не врать. Это других можно сколько угодно дурить да лапшу на уши вешать, про свои великие таланты рассказывая. А самому себе сказки придумывать незачем. Не ровен час, поверишь. И тогда финиш — спекся. Не допрыгнешь или не добежишь. Ладно, кое-что мне уже понятно. Распорядок у тебя теперь будет такой. С утра и до обеда с тобой заниматься буду я. После обеда и до отбоя — Петр Степанович. Он у нас человек разносторонний и непредсказуемый. Даже я не всегда могу предположить, что он в следующий момент придумает. А уж худо-бедно три года знакомы.

Стрельбище оказалось в пятистах метрах от поселка. Представляло оно собой несколько обвалованных параллельных углублений, на дне которых были расставлены самые разнообразные мишени. В воздухе сухо пощелкивали выстрелы. Поблизости кто-то тренировался.

— С какого ствола начнем? Предпочтения есть какие-нибудь? — поинтересовался майор.

— Мне наган привычен, "ТТ", из маленького "вальтера" стрелять приходилось.

— Ну, наган — понятно. "ТТ" — машинка точная, но не по твоей руке.

— Отчего же? Я же из него стреляла.

Гальченко хмыкнул и повернулся к стоявшему рядом красноармейцу:

— Сбегай-ка к оружейнику и притащи сюда "браунинги" первый и второй номер. "Парабеллум", обычный наган захвати. А тэтэшник у меня и свой есть.

Боец отдал честь и убежал. Майор вытащил оружие:

— Держи! — И в воздухе мелькнул пистолет.

Шагнув вбок, Марина поймала "ТТ". Гальченко удовлетворенно кивнул.

— Вон там мишень. Попади.

— Куда именно?

— Вообще в мишень. Хоть куда-нибудь. Стреляй быстро, так, как сможешь.

Повернувшись лицом к мишени, Котенок передернула затвор и вскинула оружие. Левая рука привычно легла снизу, поддерживая рукоятку. Выдох — оружие взметнулось вверх.

Бах! Бах! Бах!

Зачастили выстрелы. Щелкнул затвор, вставая на задержку. Она положила пистолет на стоявший рядом стол и обернулась.

— Ну-ну, — кивнул стоящий сбоку майор. — Для начала неплохо, пойдем поглядим, куда попала…

Из восьми выстрелов в мишень пришло шесть пуль. Легли они с сильным разбросом по вертикали.

— Ну, что я могу тебе сказать… На пистолет посмотри.

Марина оглядела пистолет. Ничего особенного. Недоуменно повернулась к своему инструктору:

— Обычный вроде пистолет.

— Мушка.

"А что у нас с мушкой? На месте вроде бы… Только какая-то она низкая…"

— Вроде как пониже она, чем должна быть.

— Правильно мыслишь. Если б ты стреляла как положено, то все твои пули куда-нибудь в лес и улетели бы. Для горизонтальной наводки даже подпиленная мушка подойдет — здесь ты верно все сделала. А вот вверх-вниз по такой целиться — все пули в "молоко" уйдут.

— Это что же значит, товарищ майор? Я как-то неправильно стреляю? Но меня так учили.

— Манзырев, что ли, учил?

— Он самый.

— Стало быть, учил он тебя правильно. Оружие — оно ведь не всегда своим и знакомым бывает. Пистолет и трофейным может оказаться. Хозяин его разными фантазиями страдать может. Может, он криворукий или кривоглазый. И под себя ствол соответственно переделывает. А человек, с этими особенностями не знакомый, будет из такого оружия стрелять, как из своего собственного. И попадет… соответственно. Я вот по секундомеру засек, ты на восемь выстрелов одиннадцать секунд потратила.

— Это хорошо или плохо?

— Хорошо в том смысле, что ты своим внутренним ощущениям доверяешь. Мишень не выцеливаешь. Стало быть, есть у тебя чувства, стрелку необходимые. Плохо — в том смысле, что доверяешь ты себе еще не полностью. Слишком много времени у тебя на выстрел уходит.

— А сколько надо?

Гальченко хмыкнул и пошел к мишени. Подобрал с земли валявшиеся в разных местах обрубки поленьев. Все они были приблизительно одинакового размера и одного диаметра. Расставил их на земле и вернулся назад. Поднял со стола пистолет и вставил новый магазин. Передёрнул затвор.

Плавно повернулся в сторону мишени, одновременно с поворотом вскидывая оружие вверх.

К-р-р-р!

Выстрелы протрещали одной короткой очередью — как из автомата.

— Ну, примерно так…

Котенок посмотрела на разлетевшиеся в разные стороны чурбачки. Последний из них еще катился.

— Ничего себе… Это за сколько ж вы так?

— Если по науке, то положено за шесть секунд. Правда, дистанция в этом случае должна быть поменьше. Секунд за восемь, наверное, уложился.

— Да-а…

— И все-таки, Марина, "ТТ" — это не твой ствол.

— Почему? Я же попала.

— У этого пистолета отдача резкая, патрон сильный. Тебя при выстреле ощутимо отдачей толкает, руки подбрасывает. Сама ты этого не замечаешь, а мне со стороны видно. Когда с места стреляешь, оно еще вроде бы и ничего. Тело потихонечку приспосабливается и эти неудобства компенсирует. А вот ежели с ходу стрелять начнешь… Тут уже совсем другие вещи выходить будут.