Олег Быстров - Диверсантка (СИ)

- Они что-нибудь объясняли? - спросил старшина.

- В том-то и дело, что нет! Сказали только, что лейтенант Госбезопасности Орлов погиб при выполнении задания, но при невыясненных обстоятельствах. И что идёт следствие. Но понимаете, из их полунамёков, взглядов, интонаций получалось так, будто Коля в чём-то виновен. Чуть ли не Родину предал!

Изгин закрыл глаза.

...Капитан НКВД наклонялся к самому лицу. От него пахло водкой и ненавистью.

- Приказ, говоришь, выполнял?! Долг свой выполнял, говоришь! Твой долг, обязанность твоя святая - бить фашиста на поле боя! А вы с лейтенантом, кого на околице искали? Каких таких диверсантов ловили, если их и не видел никто?

- Был диверсант... Девчонка... - разбитые губы шевелились с трудом, причиняя невыносимую боль.

- Это ты своей бабушке расскажи, - зло рубил особист. - А я тебе так скажу: струсил ты, солдат. Командира своего застрелил, а сам хотел вверх по Волге драпануть. Ты вообще как под Каменным Яром очутился? У тебя ж предписание было совсем в другую сторону...

- Товарищ лейтенант прикомандировал к группе поиска...

- Где приказ?! Кто это может подтвердить?

- Командир комендантского взвода Постышев... - Слова удавалось выталкивать из пересохшего горла с большим трудом.

- Убит твой Постышев! Третьего дня при налёте вражеской авиации. И ты это знаешь, потому и валишь всё на геройски павшего...

И удар, сбивающий со стула. А потом ещё - ногой в живот, по почкам. И носком сапога в лицо...

- Вы поймите, - вернул его к действительности голос Сергея, - Николай всегда честнейшим человеком был. Я ни секунды не верю, что он мог замыслить предательство или вредительство. Он за партию, за товарища Сталина жизнь отдал бы не задумываясь! А тут - с кем встречался, кого из старых знакомых брата назвать можете? И вопросы, вопросы... А мы не виделись с сорокового года! Потом нас перевезли в управление НКВД: держали в камерах, есть не давали сутками, воды не допросишься. Думал - умру...

Сергей Орлов не сел - рухнул на шаткий стул.

- Били? - спросил сержант.

И тут же в ушах заорал истошный голос особиста: «Ты был с Орловым в сговоре? Какие задания он тебе давал? Я тебя выведу на чистую воду, сволочь!» - и удар по рёбрам, умело, с оттягом. А следом: «С какой целью сформировали эшелон? Технику угробить решили, врагу пособничаете? Да за такое расстрел на месте!..»

- Нет, но допрашивали сутками. - Вновь прорезался младший брат Орлова. - Одного следователя менял другой, и так без остановки. А у меня астма, лекарства нужны... Потом неожиданно выпустили. Мол, открылись новые обстоятельства. Подписку взяли о неразглашении, но Вера с тех пор стала болеть сердцем. Год кое-как протянула и померла. Только Танечка, родная кровь, живёт на счастье мне. Она сейчас в школе... Так скажите, что случилось с Колей?! Что мне дочке-то говорить?..

...В феврале битва под Сталинградом завершилась полным разгромом и капитуляцией армии Паулюса. Эта победа на время отодвинула многие вопросы, но не для Особого отдела. Разбираться со странной смертью лейтенанта Госбезопасности контрразведчики продолжали с завидным упорством. Однако следствие зашло в тупик. С одной стороны, крупные диверсии с конца ноября в районе боевых действий прекратились. С другой, из Особого отдела фронта пришло подтверждение полномочий Орлова, но кого ловил лейтенант, кто ставил задачу, отдавал приказ - оставалось загадкой. Прямой начальник написал обтекаемый рапорт, мол, проводилась противодиверсионная работа. Но внятно объяснить цели и задачи подчинённого не смог. Его понизили в должности и перевели на другой участок фронта.

Нашли труп девочки, убитой пулей из винтовки рядового Изгина. Рядом с телом лежал наган, из которого, как оказалось, был убит Орлов. И оставался взорванный, стратегически важный мост. Всё это ясности в картину происшествия не вносило, но ответственность-то оставалась. Единственным непосредственным участником событий оставался Изгин, на него и насели.

А тот молчал. Твердил, что выполнял приказ. Иногда плакал, проклиная себя за то, что оставил командира одного. Следователи примеряли солдата то на роль дезертира, то предателя и изменника. Алексей замкнулся. Как рассказать контрразведчикам про Волчицу, воплотившую в себе истребительную и кровавую суть войны? И о духе охоты тоже не расскажешь. Деду Ршыуну - да, тому можно было б, да помер старик в сорок втором. В итоге операцию сочли неподготовленной, оперативную информацию - непроверенной, а трату ресурсов - преступной. Лейтенанта Госбезопасности Орлова посчитали либо непрофессиональным дураком, либо зарвавшимся карьеристом. И ещё, мол, повезло, что погиб. Будет хотя бы числиться павшим на поле боя...

А диверсанты?.. Группа, конечно, была. Не сами же взрывались баржи из Астрахани и летели под откос составы с техникой и горючим с Урала. Но выявлена она была и уничтожена совместными усилиями подразделений Особых отделов фронтов. Многие командиры получили за это правительственные награды.

Оставался Изгин. Подвести его под расстрел особисты не смогли, заменили штрафбатом. Иди, солдат, и благодари товарища Сталина, отца всех народов, давшего непутёвым сыновьям своим возможность смыть позор кровью. И он воевал. Дошёл до Берлина, стреляя из своей трёхлинейки, пренебрегая оптическим прицелом. Искусство точного выстрела по методике нивхов, однако. Да его так и прозвали в частях - Лёха Меткий.

- Вы братом своим гордиться должны, - твёрдо сказал Алексей. - Мы операцию проводили секретную, группу диверсантов ловили. Группы не оказалось, а диверсантка - да, была. И стоила она сотни таких групп, только доказать это оказалось невозможно. И не верьте никому, если кто плохое про товарища лейтенанта говорить станет или усомниться в его честности. Он был... настоящим. Героем был, и жизнь отдал за всех за нас. Иначе, может быть, не было бы никакой победы, а только мрак и ужас.

Повернулся и пошёл к дверям, так и не надев пилотки. Отсвечивал в тусклом свете лампочки серебристый ёжик волос...

Над маленькой фотографией плакал сутулый лысый человек, уронив на стол очки с толстыми линзами. Слёзы капали на заполненные формуляры и справки.