Пюрвя Мендяев - АнтиМатрица. Президентский самолет летит в Палачевск

Кен Миллер тяжело вздохнул и пошел вслед за солдатом в каюту. Она оказалась уютной и на удивление просторной. Через некоторое время Миллера пригласили на ужин. Он с удовольствием поел, выпил изрядное количество виски. Когда совсем стемнело, Миллер вернулся в свою каюту, расстелил кровать и лег спать. Уснул он практически почти мгновенно и проснулся лишь утром следующего дня.

Кен Миллер лежал на кровати и размышлял о том, что может произойти дальше. Уверенность в том, что в случае необходимости он сможет нейтрализовать всю немногочисленную команду яхты, у него была практически полной. И это радовало Кена. Тут раздался шум мотора подъезжающего катера. Через некоторое время офицер постучал в дверь каюты и когда Миллер ответил на стук вопросом, сообщил ему о том, что его начальство уже прибыло на яхту и сейчас приглашает гостя яхты на завтрак. Когда Кен поднялся вверх, то увидел, что яхта стояла на якоре приблизительно в сотне метров от берега. На самом судне все по-военному сияло чистотой и порядком. Офицер проводил гостя по блистающей чистотой палубе в обеденный салон яхты. Зайдя туда, Миллер сразу узнал этого человека. В широкой каюте во главе стола в одиночестве сидел министр обороны. Пан Станислав стоял за ним и немного сзади, словно ожидая приказаний.

— Мистер Кен Миллер, господин министр обороны, — доложил офицер.

— Очень хорошо. Вы все сделали отлично. Теперь оставьте нас — ответил министр.

— Благодарю, пан генерал, — отчеканил офицер, вытянувшись по стойке смирно и вышел из каюты.

— Мистер Миллер, — начал пан министр. — Я надеюсь, вы прибыли сюда, собираясь вести себя разумно и стремясь к сотрудничеству. Если это так, то это позволит избежать ненужной задержки и избавит всех нас от известных неприятностей. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Я вас понимаю, — сказал Миллер. — Но, я не уверен в том, что вы понимаете, что творите. Вы официальное лицо. Я вам, как министру обороны страны заявляю. Меня фактически похитили ваши люди. Я здесь нахожусь не по своей воле. Вы же знаете о том, что я американский гражданин. Я протестую против моего похищения и удерживания на этой яхте.

— В вашем голосе я слышу некоторую обиду. Вы, конечно, можете делать вид, что я и мои люди вас не правильно поняли и прочее, но поймите, мы знаем о вас и ваших делах очень много, так что обманывать вам нас не имеет смысле сейчас. Ваша преступная деятельность на нашей территории нам прекрасно известна — ответил министр с хмурым выражением лица. — Так что, перестаньте паясничать и давайте поговорим серьезно.

— Слышали мы эти песни, — отмахнулся Миллер. — Они очень старые. Но в них никто давно не верит. «Я всё о вас знаю». Но что вы можете обо мне реально знать? Ничего! Я давно частное лицо и не имею никакого отношения к каким-либо преступлениям на вашей территории.

— Вы ошибаетесь. Имеете. Я много о вас знаю. Почти что всё мне нужно знать о вас — ответил министр. — Почти всё.

— И вы считаете, что эти ваши пустые заверения для меня являются убедительным доказательством вашей правоты? — спросил с улыбкой Миллер. — Здесь вы ошибаетесь пан министр! У вас нет никаких доказательств. Показания пана Станислава не в счет.

— Возможно, почему бы и нет? Ошибка? — улыбнулся в ответ министр. — Кто ничего не делает, тот точно никогда не ошибается. А я много работаю, поэтому могу в чем-то и ошибаться. Могу ошибиться вообще, но не в вашем случае.

— Я в этом сильно сомневаюсь — возразил с такой же улыбкой на лице Кен Миллер. — Вы меня пока ни в чем не убедили. Вам нечего мне предъявить.

— Я и не думал вас в чем-то убеждать! Не обольщайтесь, Кен, я не собираюсь здесь склонять вас к сотрудничеству. Просить вас или запугивать мне совершенно не нужно. Поймите. Сейчас вы нам не нужны. Ни в каком качестве. Мы вас вербовали в свое время, это было. Но вы нас предали. Второй раз вас вербовать мы не станем. Мы же не глупцы, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли. Вы не забыли? По вашей вине погибли люди, которые работали на нас — спросил пан министр.

— Я ничего не знаю — ответил Миллер глядя прямо в глаза пану Станиславу.

— Мы не имеем никакого желания с вами больше сотрудничать, как с агентом. Я пригласил вас к себе на беседу для иной цели. Поймите, мне просто захотелось рассказать вам о том, что происходит здесь у нас на самом деле. Я понимаю, что у вас кругом идет голова, всё так странно и непонятно, вы и ваши командиры ничего не можете понять. А я хочу вам помочь во всем разобраться — сказал с усталой улыбкой министр.

— Вопросы действительно есть. Интересно было бы вас выслушать. Я весь внимания — ответил мистер Миллер.

— Я хочу вам рассказать о том, что происходит сейчас. И о том, что произойдет в ближайшем будущем. Будьте уверены. Мы будем диктовать будущее устройство мира. Вот увидите. Всем странам мира придется признать нашу верховную власть. Это, конечно, дело не одного дня, это займет некоторое время. Но в любом случае ваш привычный мир уже обречен. Мы его изменим до неузнаваемости — сказал холодно пан министр. — Но вы-то все это понимаете. Я вижу, вы человек, который способен понять то, что сейчас произошло. В этом мире теперь всё изменилось. Мы отныне главная сила в этом мире, и с этим всем придется считаться. Ваше правительство должно вступить с нами в переговоры. Чем быстрее они поймут, что с нами нужно договариваться, как со своими старшими партнерами, тем будет для США лучше.

Миллер пожал плечами.

— Я ничего не понял из ваших слов. Будьте так любезны, объясните всё более понятно — попросил Кен.

— Здесь я должен всё-таки признать, что вы всё же нам нужны. Я предлагаю вам стать тем человеком, который объяснит своему правительству насколько опасно связываться с нами. Вы можете стать переговорщиком между нами, будущими хозяевами мира и вашим правительством — сказал всё так же с улыбкой на лице пан министр.

— Я не совсем понял. С чего вы решили, что вы обладаете возможностями, с которыми США должны считаться? — спросил Миллер.

— Ну, ладно, — деловито продолжил министр — Миллер, я хотел бы коротко объяснить вам свои возможности, чтобы у вас не осталось сомнений в моих взглядах и моих намерениях. Поймите. Мы не местные жители. Мы представители древнейшей цивилизации земли. Память о ней стерлась в незапамятные времена. Но цивилизация наша достигла невиданного могущества еще в те времена, когда современное человечество еще не возникло. Наш прогресс был всеобъемлющим. Но за всё приходится платить. Платой за прогресс стало то, что планета стала практически непригодна для нашей жизни. Кроме того были и другие причины того, что мы ушли в глубокие подземелья, и там обрели новую жизнь.