Александр Конторович - Пограничник.Рейд смертника

Открыв глаза, Алексей некоторое время всматривался в темноту и прислушивался. Какие-то шорохи, постукивания. Словом, тот самый звуковой обычный фон, к которому он уже успел привыкнуть. Иногда перед его глазами проносились какие-то беззвучные вспышки, а в ушах, казалось, начинали звучать чьи-то голоса. Все это воспринималось как какая-то непонятная чертовщина.

Но капитан, не веривший во всякую мистику и поповщину, продолжал придерживаться прежнего маршрута и не кидался сломя голову в ту сторону, где что-то только что мелькнуло или прошумело.

Встав на ноги и подобрав свое оружие, он на ощупь проверил груз и только тогда сделал первый шаг вперед. И снова заскрипели под ногами какие-то камешки, зазвучало эхо, уносясь вдаль по узким проходам. Оставалось сделать еще две тысячи шагов, только после этого можно будет присесть, съесть одну галету и сделать маленький глоток воды.

И еще две тысячи шагов, и еще… Казалось, этим переходам не будет конца-края. Порой капитан убеждался в том, что дважды или трижды проходил по одному и тому же маршруту. Выложенные им каменные метки доказывали это с непреложной точностью. Значит, были еще какие-то повороты в сторону, может быть, какие-то спуски или подъемы, которые он пропустил. Все могло быть. Совершенно неудивительно, если ходить в темноте. Но надолго ли хватит батарей в фонарях? Час, может быть, два. А когда они сядут? Светить себе спичками? Их тоже не бесконечное количество. Опустившись в очередной раз на пол, он привычно положил автомат стволом по направлению движения и призадумался. Какой-то выход отсюда должен быть – это несомненно. Он до сих пор не найден. Что из этого следует?

Как минимум, то, что он ищет его не там, где он находится. Пол проверен и простукан. Стены ощупаны, но простукивать их – задача совершенно нетривиальная. Каких-нибудь скрытных, уходящих в пол или в потолок дверей здесь попросту не может быть. Приходилось Алексею читать дореволюционные романы – вот там такого добра было предостаточно. Так это ж у них, в Европе, а здесь-то откуда взяться подобным хитростям? Оставался потолок. Его палкой прощупать было совершенно нереально.

Иными словами, где-то на пути своего движения капитан зевнул люк наверх. Судя по тому, как дробились и растекались в разные стороны по коридорам звуки его шагов, помещения на самом деле были гораздо более обширными, нежели это можно было предположить. В очень многих местах палка до потолка вообще не доставала. А в иных приходилось идти согнувшись, волей-неволей пересчитывая каждый бугорок наверху либо собственной спиной, либо выставленным вверх шестом.

По расчетам Ракутина, все подземелье имело в длину чуть более километра. Правда, здесь надо было учитывать и то, что этот километр был не совсем прямым, а имел множество спусков, подъемов и поворотов. Если сложить вместе все эти препятствия, длина получалась ощутимо большей. Но насколько, он не мог сказать даже приблизительно.

Выбравшись в какой-то, более-менее обширный зал, Алексей присел на пол. Это помещение было достаточно высоким, потолок поднимался здесь вверх метра на четыре. Но никаких лестниц или проходов, которые вели бы отсюда ещё куда-нибудь в неисследованные части подземелья, тут обнаружить не удалось. Воздух тут был неожиданно свежим, огонек зажженной спички трепетал, но толку с того? Сколько ни ходил капитан по кругу, ощупывая и обстукивая стены – результат был везде одинаков. Ладно, хоть воздухом нормальным подышим… Благо что и осталось того воздуха… Не станут немцы особо рассусоливать, вскорости сгонят на расчистку завала местное население. Или пленных – тех вообще не жалко. День максимум, и пойдут по тоннелям поисковые группы. Ракутин вполне трезво оценивал свои шансы, долго здесь не повоюешь – до первой удачно брошенной гранаты. Или вовсе – огнемет приволокут… Разве что использовать свое знание этих проходов? Устроить фашистам парочку неприятных сюрпризов? Для этой цели данное помещение вполне подходило. Несколько укрытий здесь имелось, бой можно дать очень даже неплохой…

А наверху, тем временем, продолжались активные поиски. Целая рота немецких солдат, усиленная теми самыми гавриками, что совсем недавно гоняли Ракутина по улицам, методично переворачивала все подвалы ближайших зданий. Заглянули и в церковь, немало встревожив этим её настоятеля. Но ничего не поломали и особого бардака не устроили. Зато в домах не церемонились, беззастенчиво переворачивая всё вверх дном. Проверили и всевозможные ямки, не задумываясь повышибали двери у нескольких погребов – искали проход вниз.

Увы, успехом (если не считать таковым некоторое количество изъятого продовольствия и нескольких свиней, которые не пережили такого визита) поиски не увенчались. Впрочем, это не сильно расстроило солдат. Выставив посты, основная часть ищущих расположилась в пустующем здании какой-то конторы.

А вот «помощничкам» – этим повезло меньше, отдыхать им не разрешили, недвусмысленно пообещав крупные неприятности самым нерадивым. Мол, вам отдыхать ещё рановато – не заслужили! И те, вполголоса матерясь, снова разошлись по улицам и переулочкам.

Через пару часов, однако, немецкие солдаты снова появились на улице – оцепили заваленный вход. Шаркая ногами по земле, со стороны реки подошла колонна военнопленных – человек пятьдесят. На ползущей позади колонны телеге привезли инструмент – лопаты и ломы. Выбежавший откуда-то из-за солдатских спин переводчик, надсаживая голос, передал пленным приказ – расчистить проход вглубь холма. Со стороны домов приволокли бревна и доски, чтобы укрепить своды от обрушения.

И заскрежетали лопаты по песку…

Капитан задремал.

Забывшись тягостным сном, он почти перестал воспринимать окружающую действительность. Не вслушивался более ни в какие звуки, ставшие уже привычными, и не обращал внимания на ветерок, внезапно промчавшийся по узким переходам – он спал.

И лишь какой-то новый, непонятный звук, еле-еле коснувшийся его ушей, заставил приоткрыть глаза и прислушаться. Впрочем, это можно было делать и с закрытыми глазами – смотреть всё равно было не на что.

Звук…

Это было не падение камней – к этим звукам Ракутин уже привык, камни тут осыпались частенько. Скрежет…

Продолжительный и труднообъяснимый, словно железом провели по камню.

Расчищают проход?

Странно… он вроде бы дальше по коридору должен быть? Или это ошибка в определении расстояния?

Ну… шагов четыреста до него точно было. И пусть тут все, не как наверху, пусть даже звук – и тот распространяется как-то иначе, всё равно – слишком уж хорошо различим этот скрежет.

Повертев головой, Алексей попытался установить направление звука. Вроде бы… откуда-то отсюда…