Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик

– Господин капитан, жду постановки задач своей группе.

– Господин подпоручик, не разыгрывайте из себя тупого солдафона!.. – Бойко дерганными, нервными движениями достает папиросу и пытается прикурить. Спички ломаются одна за одной, и только с четвертой попытки ему это удается. – Поймите, Денис Анатольевич, положение наше – тяжелое с тенденцией к критическому. Это я вам, как генштабист, говорю. Сейчас германцы будут выдавливать наши войска на север, чтобы потом совместно с Людендорфом окружить несколько наших армий здесь, в Польше. И, чтобы избежать этого, нам остается только отступать. Планомерно, вывозя все ценное, сохраняя войска для будущих сражений, но – отступать! И уничтожать все, что не сможем вывезти!

– Валерий Антонович, я не актер захудалого губернского театра, дорвавшийся до бесплатной антрепризы! Как командир группы разведчиков, жду дальнейших указаний и постановки задач.

– Извините, Денис Анатольевич. Сорвался. После этого известия – все на нервах. Насколько я понимаю, планы кампании пятнадцатого года летят коту под хвост.

– Господин капитан, в нашей жизни все болезни – от нервов, один только люэс – от удовольствия.

Бойко недоуменно смотрит на меня, потом через силу усмехается и выдает в эфир:

– Ваша парадоксальная логика иногда ставит меня в тупик, подпоручик. Хотя должен признать, что с такой точки зрения воспринимать события легче. Но это как-то не вяжется с теми чувствами, проявление которых имел честь наблюдать в госпитале…

– Госпиталь – это очень личное, господин капитан. И давайте не будем касаться этой темы без крайней на то нужды.

– Простите еще раз, Денис Анатольевич! И не обижайтесь. Поверьте, я не могу, при всем моем уважении к вам, рассказать все подробности и детали…

– И не надо. Валерий Антонович, ставьте боевую задачу группе, и будем думать, как ее выполнить… А к запланированному разговору вернемся позже, после ее выполнения…

В результате этого разговора, постановки задачи и решения насущного вопроса «Что делать?» мы в полном составе уходим в рейд по германским тылам. Идут все, вооружаемся стандартно: карабины, пистолеты, ножи. Андрейка и Федор тащат свой «мадсен» с запасом патронов. Гриня засовывает в вещмешок импровизированную аптечку, а Михалычу я доверяю очень ценное имущество – фляжку со спиртом. Для дезинфекции и в качестве противошокового. Хотя лучше ее полную обратно притащить, нераспечатанную. Оставляем только лишние стволы и шашки, от которых толку будет немного. Казарму сдаем «на хранение» командиру учебной команды, нас приютившему. Старый штабс-капитан с протезом вместо кисти правой руки понимающе усмехается, глядя на наши сборы.

– Вы все-таки поосторожнее там, Денис Анатольевич.

– Андрей Владимирович, волков бояться – в лес не ходить. Вы присмотрите, пожалуйста, за нашим хозяйством, а мы скоро вернемся.

– Мне бы вашу уверенность, подпоручик… Тьфу-тьфу-тьфу, не буду каркать. Возвращайтесь все! А за хозяйством мы здесь присмотрим…

Линию фронта перешли ночью «на цыпочках». Ждали, пока часовой в окопе закемарит, замирали по пять минут, пока не пройдут немецкие патрули. Я запретил трогать кого-бы то ни было, пока не уйдем вглубь верст на десять. Ушли, добрались до небольшого лесочка и повалились там отсыпаться, выставив дозорных. Мне не спалось, сидел возле микроскопического костерка из веточек, оборудованного в ямке, и думал. О поставленной задаче. Она была достаточно простой: собрать сведения о тех частях немцев, что стоят против участка ответственности нашей армии. Кто стоит, зачем стоит, чем вооружены и так далее… В принципе, задача не такая уж сложная. Пройтись в тактическом тылу вдоль линии фронта, собирая информацию, потом выйти на стыке наших армий и передать данные. Только это все – на бумаге. А реальность согласно старинной русской пословице может изобиловать оврагами. И надо их обойти, желательно без потерь. Немцы – не дураки, могут прикинуть тенденцию пропажи солдат и поставить на нашем пути несколько засад. Поэтому не должно быть явно тянущихся в каком-то направлении следов. Все должно быть максимально хаотично и очень похоже на работу охотников. Тогда никто не догадается ловить у себя в тылу крупную группу разведчиков. Значит, нужно найти место постоянной дислокации и оттуда рассылать боевые двойки на разведку. Вот и ищем на карте это удобное и безопасное место. Ищем и пока не можем найти. Ладно, утро вечера мудренее, даже если вечер продлился до четырех ночи…

Наутро проснулся гораздо позже, чем планировал. Сказал же: разбудить через три часа. То есть в семь. А когда оклемался, солнце уже стояло в небе где-то на девять часов. И мой праведный командирский гнев разбился о честные оловянные глаза дозорных и фразу: «Михалыч сказал не будить до особого распоряжения». Оный же Михалыч, будучи отведенным в сторонку и выслушав все, что его командир думает о самовольных действиях в боевой обстановке, спокойно ответил, что с утра все действия группы, как то: смена дозорных, побудка, завтрак и прочие мелочи уже сделаны под его бдительным присмотром, а вообще-то, «командир должен думать, а не только шашкой махать», процитировав меня и героев фильма «Офицеры» с точностью до смысла. А для того, чтобы думать, нужно немного выспаться. Поэтому он – между прочим, целый вахмистр – и распорядился все утренние мероприятия провести без вмешательства командира, дабы тот, выспавшись, смог придумать, как им супостата получше одолеть. И что вышеупомянутый вахмистр окажет всю необходимую помощь в обдумывании этого одоления. Сплюнув с досады, попросил этого шибко самостоятельного вахмистра больше самодеятельностью не заниматься, и мы пошли обдумывать план дальнейших действий, где я и озвучил ночные мысли.

– Смотри, Михалыч, судя по карте, мы сейчас – в этом лесочке. А он слишком близко к германской передовой стоит. Надо бы немного подальше в тыл немцам уйти, вот к этому местечку. Там и развилка дорог совсем рядом. И посмотреть, и поспрошать, если кто одинокий бродить будет, гораздо удобней. Да и в самой деревне немцы могут стоять. И лесной массив прямо к околице выходит. Вот туда мы и пойдем, но не сейчас, а так, чтобы с сумерками подойти. Если никого нет, устраиваемся с комфортом, если есть – ночуем в лесу.

– А сейчас надо пару-тройку казаков послать тропку разведать?

– Да, только посылаем две двойки вперед к деревне и по одной вправо-влево в стороны. Осмотреться, определиться. Может, соседи интересные попадутся. Остальные – охранение лагеря и резерв.

– Добро, командир. Сейчас отправлю.

– Собери всех, пару слов им скажу.

Через пять минут бойцы внимательно слушают последнее напутствие: