Олег Измеров - Стройки Империи

Она откинулась на спинку дивана, положив ногу на ногу, и заложив руки за голову, демонстрируя беззащитность.

— Ну что ж, — пожал плечами Виктор, — жизнь покажет. Я просто не могу бросать человека.

— И это правильно, — улыбнулась Лика. — Именно это мне в вас и нравится. Сами понимаете, молодежный коллектив, вчерашние студентки, загадочный незнакомец с новыми идеями — о вас уже весь корпус судачит — какая-нибудь влюбится, как старшеклассница в учителя. А вы умеете держать себя в руках и у вас не сносит крышу.

— Неужели я здесь единственный, кому не сносит крышу? Если не секрет, почему именно я? Вы же не скажете, что это любовь с первого взгляда?

— Не скажу. Виктор Сергеевич, вы слышали когда-нибудь об электронных свахах?

— Никогда не доверял личную жизнь компьютерам. А что, если программа сглючит?

— Напрасно. Наука установила, что люди, вступившие в брак с помощью ЭВМ, почти никогда не разводятся. Академик Берг сказал, что через десять-пятнадцать лет все будут советоваться с машиной. Век информации. Короче, у нас на ВЦ ребята достали такую программу, а у меня, как кадровика, есть электронная картотека и ваша анкета. И представьте себе, для меня машина выбрала вас. Именно вас. Просто созданы друг для друга.

— И что же теперь делать?

— Сегодня, наверное, уже ничего. А то еще буду думать, что разрушила чье-то счастье. Кстати, слышала сегодня новость от подруги. Объявилась банда, на вокзале грабит ячейки, ну эти, автоматические камеры хранения, знаете. И милиция не знает, как это делают...

По Почтовой через переезд медленно ползли скопившиеся перед электричкой машины. Шел мелкий, как пыль, снег, он висел пеленой в свете газоразрядных уличных трубок и желтоватых фар, пятнами раскрашивал землю, прочерчивая линии теплотрасс и беспорядочные мазки луж, оседал на крышах и багажниках машин, залетал в форточки, предвещая нежданную близость зимы.

"Анжелика просто развлекается от одиночества. Кокетничает. Хотя по обстановке, квартира наверняка куплена и выплачена. Содержать одной, конечно, тяжеловато. Брак по расчету? Компьютер и может организовать брак по расчету. Например, семейность поможет идти по служебной лестнице."

Виктор заметил, что на послевоенных двухэтажниках уже начали ставить красные флажки в тройные железные кронштейны. Ну да, скоро Седьмое Ноября. Годовщина революции.

"И что это за намек на грабежи камер перед уходом? Запоминается первая и последняя фраза. Проверка? Лика как-то связана с теми, кто пытался проникнуть в комнату? То-есть, я забираю коробку, на меня нападают на обратном пути, пока не найден другой тайник?"

Дойдя до эконома, он оглянулся назад, перед тем, как войти; немного подождал в вестибюле у окна, чтобы видеть, кто на улице. Признаков "хвоста" видно не было.

"Ей безразлично, что я встречаюсь с Соней. Ей безразлично, что у меня нет прошлого, и что человек с моей фамилией и датой рождения не найден, то-есть, что я живу под чужим именем. Допустим, она считает, что я уголовник, и скрываюсь с очень крупным хабаром. Настолько крупным, что можно рисковать купленной квартирой, ибо — регистрация брака, то-есть, выйдет с конфискацией. Вот квартира и смущает. Проще вытянуть денег в неофициальной связи. Хотя брака пока нет, предложить и расписаться не одно и тоже. Либо слишком уверена, что за мной не придут. Иначе все это "ну возьмите меня" слишком странно, тем более, без явного желания близости. Похоже, никого нет... Пора идти."

Алая звезда на шпиле вокзала расплывалась в снежном тумане. На перроне в лучах прожекторов, словно привидения, перемещались силуэты пассажиров. Со стороны Фасонки послышался резкий свисток и нарастающий гул. В суете прибывшего поезда проще взять кладь.

Пакет оказался на месте, и плотные грани коробки чувствовались сквозь бумагу. Виктор со вздохом облегчения положил его в авоську.

В экономе было прохладно, маленький термометр-сувенир на стенке показывал девятнадцать. Виктор зашторил окна и начал разворачивать коробку.

Внезапно он вздрогнул.

Внутри, в газетную бумагу была завернута пара крупных гаек. Ни мобильника, ни денег.

25. Волк за флажками.

Только без паники, подумал Виктор. Спокойно разберем, кто это мог сделать и чем это грозит. Сами по себе эти предметы ценности в данный момент не имеют, и их утрата проблемы не создает.

"Допустим, это гэкаведешники. Но вряд ли они положат гайки. Им проще взять у ячейки с поличным, или ничего не трогать, а установить слежку, чтобы связи выявить. Имитировать кражу, чтобы посмотреть, как прореагирую? Глупо. Я у них на виду, они сами дали вид на жительство. Проще вызвать повесткой. Вариант второй — уголовка. Опять-таки какая? Если это охотники за мифическими бриллиантами, вряд ли они гайки подложат. Они хотели, чтобы я не пошел сразу в милицию, а с краденым, я, конечно, не пойду. Они думали, что воруют у фраера, им надо было выиграть время... Зачем надо было выиграть время? Наводчик в зале. Милиция при тревоге может обратить внимание, может перекрыть выходы. Значит, скорее всего, это просто вокзальные воры, и это случайность."

Виктор сунул гайки с бумагой обратно в коробку, открыл шкафчик под раковиной и кинул коробку в мусорное ведро.

"Как же они могли сделать это? Вроде все правильно. Неужели... Черт, я идиот! Ведь знал же, знал!.. Нет, нет, они не могли это сделать сейчас, нет. Хотя вообще да. Но они же не догадались! В моей реальности не догадались! Лет через десять... Если эти ка-меры только появились, должно пройти время, должны прийти новые, грамотные, изобре-тательные воры. Или попаданец..."

Он заходил взад и вперед по комнате; если, конечно, можно было так назвать пару шагов вперед и назад.

"И что они теперь будут делать? Снесут в УГБ? Это если только у них угрозыск на хвосте сидит, и они боятся, что с артефактами им шпионаж припаяют. Не стали бы они вообще лазить, легли на дно. Тихо подкинут в УГБ? Они такие патриоты? Как-то не верится. Самое простое — выбросить от греха, или припрятать. Скорее всего, припрятать. Почему? Жадность. А вдруг за это нехилые деньги заплатят. Тогда кто-то попозже выйдет на связь. Дескать, случайно нашел. И выйдет на связь тоже случайно. Будем ждать. А пока они облегчили мне задачу, спрятали артефакты. Готовим ужин и опять за историю."

...Очередная смена руководства совпала с началом космической эры. В 1959 году Берия передал пост главы правительства Косыгину "в связи с необходимостью коренной реформы системы управления экономикой", а сам возглавил Госкомитет по строительству и архитектуре, гдеи пребывал по настоящее время. Козлов стал генсеком в 1961 году, в связи с уходом Маленкова на пенсию. Булганин же просидел в своем более спокойном кресле до 70-летия, и его сменил приятный и остроумный Леонид Ильич Брежнев.