Юрий Корчевский - За троном. Царская милость

– А жалованье?

Обычно жалованье у стрельцов невелико было, да и то задерживали, порой на полгода-год.

– Не разбогатеешь, но у нас в полку вовремя. Ну, так что – по рукам?

Ударить по рукам как договор подписать. А что Алексею делать? Согласился, руки пожали. Стрелецкий полковник усы довольно огладил, приосанился.

– Пойдем, десятнику и сотнику представлю. Не взыщи, проверку устроят. А хоть до десятника дослужился?

– Сотником был.

– Надо же!

Не говорить же, что хилиархией в Византии командовал, а сотником у Александра Невского. Полковнику интересно стало. До Кремля, где дислоцировалась кремлевская охрана, рукой подать, за десять минут дошли. Полковника, завидев издалека, поприветствовали стрельцы, вскинув бердыши.

Воинская изба за монастырем была, в углу. Стрелец, стоявший на карауле, вызвал сотника и десятника.

– Пополнение привел, бает – сотником был, а ноне – из Лифляндии.

– Немец? – сразу спросил сотник.

– Из косопузых.

Десятник деревянные палки вынес, замену мечам, из крепкого дерева, ежели не сумел защититься, по кистям и пальцам бьет пребольно. Сколько учебных боев Алексей на таких палках провел – не счесть. Кисти после перетягивал полосами ткани. Давненько деревяшек в руках не держал, а как увидел, вспомнилось, даже кисти заныли. Десятник и стрельца привел. По местным меркам высок. А Алексей все равно выше. В кулачном или сабельном бою это преимущество дает, поскольку руки длиннее. Стрелец без кафтана, в рубахе, жилист, сухощав. Такие в бою увертливы, выносливы. И взгляд жесткий – бойца. Посмотрел на Алексея, ухмыльнулся. То ли одежда Алексея нелепой показалась, то ли Алексей бойцом слабым показался. Ладно, до боя нечего делить шкуру неубитого медведя. Взяли палки в руки. Алексей несколько взмахов сделал, привыкая к балансу, мышцы разогревая.

Полковник скомандовал:

– Сходитесь. Только не покалечьте друг друга.

Пока бойцы приглядывались, присматривались, решая, как удар половчее нанести, вокруг свободные от службы стрельцы собрались. Бесплатная потеха!

Первым напал стрелец. Алексей удар отбил, в атаку не пошел. Он решил сначала обороняться, посмотреть, на что способен стрелец, какими приемами боя владеет. Против новичка слабака не выставят, а сильного бойца. Стрельца сослуживцы подбадривать стали.

– Что ты ходишь, Федя?! Выруби его одним ударом. Видишь – трусит немец!

И Федя кинулся в атаку. Перед товарищами и начальством удаль и умение решил проявить. Алексей уворачивался, успевал удары отбивать. Стук такой, как барабанная дробь. И уже не мозги думают, а мышечная память руководит. Выждав немного, пока пыл противника поменьше станет, Алексей сам атаковал. Удары его сыпались сверху, с боков, рубящие, колющие, но только чувствительными касаниями. Зрители не все удары замечали, так быстро мелькала палка в руках у Алексея. Но Федор на своем теле ощущал тычки, понял: пропускает удары, не хватает у него скорости отразить. В реальном бою уже не один раз убит был бы. Поднял Федор палку вверх.

– Сдаюсь! Ты одолел.

Полковник, а вместе с ним стрельцы сильно удивились, потом негодующе зашумели:

– Федор, как это сдаешься?

– Савелий, хочешь сам попробовать? Завтра все бока в синяках будут.

Федор шагнул к полковнику.

– Не знаю, как он копьем или бердышом владеет, но саблей отменно.

– Пусть из пищали стрельнет! – закричали стрельцы. – А то, небось, в руках и держать не умеет.

Полковник поднял руку.

– Да вы что! Какая стрельба в Кремле, когда царевич во дворце. А ну как побеспокоим? Опосля проверим.

Недовольные стрельцы стали нехотя расходиться. Полковник подозвал Алексея.

– Как звать тебя, молодец?

– Алексей Терехов!

– Внеси его в списки, переодень, а то срамно выглядит. Постелю покажи да на первых порах к толковым и опытным стрельцам в караул поставь. Пусть покажут, где, что и как.

Уже в воинской избе, закуточке малом, поближе познакомились.

– Иван Хлыстов, Пафнутия сын, сотник. А как тебя звать, слышали уже.

– Онуфрий, Григорьев сын, Кныш, твой десятник.

– Сейчас в списки внесем, самое важное дело. По ним жалованье получать, одежу казенную, оружие. Ты православный ли?

Алексей молча достал из-под рубахи нательный крестик.

– Вот и славно. Рядом с государем нехристям не след служить.

В список Алексея внес писарь. Писал медленно, через слово макал гусиное перо в чернильницу. Сотник заверил запись своей подписью. Не на бумаге писали, на пергаменте, тушью. Чтобы не выцвела запись, как бывает, если чернила из сажи сделаны.

– А теперь черед десятника. Под его началом служить будешь. Он за тебя отвечает, с него спрос будет.

Сотник критически оглядел Алексея, хмыкнул и ушел.

– Поперва одеть тебя надо. Вид у тебя ненашенский, вдруг кто из бояр узреет? Непорядок.

На небольшом складе рубаху и штаны быстро подобрали. Штаны воистину безразмерные. Гашником на поясе подтянул – и почти как на тебя пошиты. И с рубахой так же. С сапогами пришлось повозиться, у Алексея современный сорок третий, а стрельцы, хоть и статью удались, а не акселераты, едва до метра шестидесяти дотягивались, обувка соответствующая. С поясом без проблем, как и с шапкой стрелецкой. А с кафтаном неувязка. Короток, что в рукавах, что полы. Портного полкового вызвали, тот обмерил веревочкой с завязанными через вершок узелками. Пообещал к завтрашнему вечеру сделать.

Приступили к подбору оружия. Все казенное, одного вида и размера. Однако не сразу Алексей саблю подобрал, чтобы баланс удачный был. Одно и то же изделие, сделанное на современном конвейере, могло вести себя по-разному. Что уж говорить о ручной работе? Одну саблю кузнец чуть тяжелее сделал, другую на вершок длиннее. Ножны похожи, но разные. Пику стрелецкую, как и бердыш, быстро подобрали, немудреное изделие. Само собой – нож боевой. Алексей саблю на пояс прицепил, в руки бердыш взял, встал по стойке смирно. Десятник вокруг обошел, языком цокнул от удовольствия.

– Хорош. Держальники али рынды обзавидуются.

– Перебьются.

Держальниками называли молодых людей из бедных дворянских семей. Жили и служили боярам, сопровождали на выходах. А рынды – более высокий уровень. В рынды брали молодых людей рослых и широкоплечих из семей придворных. Это была первая, начальная ступень продвижения по службе, карьерной лестнице. Называли так телохранителей царских. На торжественных приемах во дворце или Грановитой палате они стояли по обе стороны от трона в парадной одежде. В таких случаях надевали шитые серебряной нитью турецкой работы кафтаны, отороченные горностаем, остроносые сапоги, высокие шапки меховые. На груди две длинные золотые цепи. При царских выездах в войско или город форма одежды была попроще, из вооружения – бердыши. При приеме царем иноземных послов на плечах у рынд серебряные топорики были, как знак. Рынды жалованья не получали, служили ради чести, но к праздникам – церковным, тезоименитства – получали от государя подарки. Над рындами был главный рында, а у рынд – подрында, чистивший одежду, помогавший одеваться. Число рынд при дворе было невелико, несколько десятков.