Владимир Поселягин - Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник)

– Хватит пока. Что посоветуешь?

– Про Брестскую крепость. Фильм недавно снят белорусами, очень хорош, до печенок пробирает.

– Хорошо, приготовь его! – приказал Берия и быстро вышел.

В том, что встречусь со Сталиным, я был уверен, но никак не ожидал, что наша встреча произойдет вот так. В моем представлении это должно было случиться как-то по-другому. Более официально, что ли?

В это время в кабинет зашел сам Иосиф Виссарионович и внимательно посмотрел на меня, из-за чего я вытянулся и крикнул:

– Здравия желаю, товарищ Сталин!

– Ну здравствуй… потомок! – ответил мне Сталин, и едва заметная улыбка проскользнула у него под усами.

Одет Иосиф Виссарионович был по-пляжному, то есть в легкие белоснежные брюки, белую рубашку со стоячим воротником, полувоенную фуражку тоже белого цвета и бежевые плетенки на босых ногах. Судя по нескольким крупинкам речного песка на одной из штанин, он только что пришел с пляжа, где, похоже, отдыхал, несмотря на еще холодные весенние дни.

– Давай показывай свое кино, а потом поговорим! – приказал Сталин, после того как несколько секунд изучающе смотрел на меня. Я тоже с интересом разглядывал его, внутренне сожалея об оставленном дома цифровике. Такая бы получилась фотка – закачаешься!

– Прошу! – указал я на диван под взглядом нескольких командиров – видимо, охраны, так как кроме Гоголева и Григоряна там еще были пара незнакомых мне.

Дождавшись, пока Иосиф Виссарионович и Лаврентий Павлович усядутся, я подтащил к ним стул и поставил на него ноутбук. После чего отрегулировал экран и нажал на пуск. Закончив, присел в сторонке, мысленно вытирая пот со лба. Самое интересное – по знаку Сталина командиры подошли ближе и, встав позади дивана, так как за ним был проход, тоже стали с интересом смотреть на экран.

Пока шла заставка, я, прочистив горло и поймав разрешающий кивок Берии, пояснил:

– Сейчас начнется фильм о героической битве за Брестскую крепость. Более восьми тысяч советских бойцов сражалось в ней и около семи из них погибло, остальные попали в плен, вырваться смогли единицы. Этот фильм показывает реальные события, которые произойдут примерно через месяц. Отбивая атаки гитлеровцев, они и думать не думали, что враг уже занял Минск, линия фронта сдвинулась на сотни километров в глубь СССР, и танковые дивизии Гепнера и Гудериана рвутся к сердцу страны. Мужество защитников крепости в данном случае можно рассматривать совершенно автономно от всего хода боевых действий. Это один из уникальных случаев в истории войны, когда стратегические и тактические интересы ушли на второй план, а на первый выдвинулись личные качества людей и воинский долг. А теперь внимание, начинается показ.

Фильм я этот уже видел и сейчас, чуть прикрыв глаза, с интересом смотрел на мимику зрителей, сопереживающих героям.

Особенно мое внимание привлекли глаза командира со шпалами подполковника, когда в одном из эпизодов немцы на наши позиции гнали по мосту пленных, которые в основном были служащими госпиталя и ранеными из него. И раненый лейтенант-железнодорожник надрывно кричал: «Стреляйте, товарищи! Стреляйте!..» В этот момент под руками подполковника порвалась материя дивана, которую он крепко сжимал.

Даже когда фильм закончился, все зрители больше пятнадцати минут не могли прийти в себя, сидели и стояли, мысленно сопереживая героям фильма.

– М-да, хорошие у вас там снимают фильмы, хорошие! – первым пришел в себя Сталин. Держа в руках трубку, он попытался втянуть в себя ароматный дым, но трубка погасла еще в середине картины, и у него ничего не получилось. Достав из нагрудного кармана спичечный коробок, он попытался прикурить, но сломав четвертую спичку трясущимися руками, бросил и прикурил от зажигалки Гоголева.

– Хм, все так и будет? – кивком указав на ноут, спросил Сталин.

– В принципе – да. Есть, конечно, некоторые неточности, как приземлившийся летчик. В реальной истории такого не было, и защитники крепости долго не знали, что происходит снаружи, они ждали помощи, но не дождались.

Молча кивнув, Сталин встал и принялся задумчиво ходить из угла в угол. Мы наблюдали за ним, стоя и сидя на своих местах.

Вдруг предсовнаркома, остановившись, сказал:

– Идемте в мой кабинет, товарищ Демин, нам нужно о многом поговорить. А вы, товарищ нарком, сообщите в Генштаб о срочном вечернем совещании, в восемь часов.

– Хорошо, товарищ Сталин, сделаем! – ответил Берия, блеснув линзой пенсне.

– Товарищ Сталин, разрешите показать, как пользоваться ноутбуком, чтобы товарищи дальше могли знакомиться с реалиями будущей войны? У меня там есть полный сборник полудокументального сериала «Освобождение», так там практически полная информация о всем ходе войны, начиная сначала и до конца, – обратился я к Иосифу Виссарионовичу с предложением.

– Хорошо, показывайте, – ответил он практически сразу, без малейших раздумий.

Учить долго не понадобилось – предки схватывали все на лету. Так что показал им, как пользоваться компом, после чего заставил Берию под моим присмотром поводить мышкой, управляя стрелкой и нажимая на клавиши. Получилось у наркома сперва неуверенно, но потом он довольно ловко стал обращаться с ноутом, только слегка путаясь в файлах. Один из командиров тщательно конспектировал все, что я говорил и показывал, в небольшой зеленый блокнот. Подсказав, с какого фильма дальше продолжить просмотр, я направился следом за Сталиным в его личный кабинет, оставив Лаврентия Палыча и командиров у экрана ноута, где уже проявилась заставка первой части «Они сражались за Родину».

– Садись сюда! – показал на ближайший к столу стул Сталин.

Заняв указанное мне место, я с интересом посмотрел на севшего в кресло Вождя, попыхивающего трубкой, ожидая от него вопросов.

– Товарищ Демин, скажите мне, а почему вы решили, что вы наши потомки? – вдруг задал мне Сталин вопрос, которого я совсем не ожидал.

– Ну… э-э-э… – Немного подумав, я понял, что не знаю ответа.

«А ведь действительно, потомки мы им или нет?» – Озадаченное почесывание затылка помогло мне настроиться на нужный лад, и я радостно вскрикнул и, вскочив, сказал:

– Аномалия, вот в чем решение! Нужно сходить на ту сторону и посмотреть! Ведь с той информацией, что я вам принес, будущее должно измениться!

– Правильно, и в этом мы убедимся в скором времени, – одобрительно кивнул Сталин. И по его голосу я понял, что он давно все обдумал и сейчас легко вывел меня на мысль сходить в мой мир.

– А пока рассказывайте ВСЕ! – чуть подавшись ко мне, велел он.

Набрав в легкие побольше воздуха, я начал говорить. Сталин слушал молча, только иногда в его глазах пробегали молнии. Предсовнаркома интересовало буквально все, но за короткое время до назначенного совещания в Генштабе я успел дать только общую обстановку в мире, начиная с начала Великой Отечественной войны и заканчивая днем, в который переместился сюда. Кстати, именно об этом он расспрашивал особенно подробно – об обнаружении Аномалии и проходе через нее.