Александр Беловец - Ловушка для богов. Книга 1. Источник (СИ)

— Вы же говорили, что портал односторонний и даже от видеокамеры остался лишь кусок кабеля, — хмыкнул Колин. — Как же тогда я смогу что-либо сюда передать?

— Ну да… — смутился Макс. — Вы всё верно запомнили. Но ещё неизвестно как себя ведёт портал с той стороны, поэтому мы постарались предусмотреть все возможности. Вы же понимаете, мистер Мак-Стайн, если получится переправить записи сюда, то этот материал станет бесценным.

Колин слушал учёного вполуха. Вдруг промелькнула шальная мысль:

«А может плюнуть на всё и отдаться в руки правосудия?»

Но, вспомнив, чем ему это грозит, он содрогнулся, и чтобы прогнать сомнения даже тряхнул головой.

«Уж лучше в портал, чем к Эвианам».

— Хорошо, Макс, я постараюсь сделать для этого всё, что в моих силах.

— Отлично, — майор сам не заметил, как ожидая ответа сержанта, затаил дыхание. — Даже если ничего не получится, всего того что мы уже имеем достаточно на безбедную старость. Но не будем терять времени, собирайтесь, сержант. Всё это, — майор сделал широкий жест рукой, — ваше. Мы с Максом будем рядом, зовите, если что-нибудь понадобится.

Майор отвёл учёного в сторону компьютеров, а Колин, оставшись один, принялся подгонять снаряжение. Стол ломился от оружия, одежды и других приспособлений, предназначенных для выживания на неизвестной местности и плотно набивая рюкзак, сержант жалел лишь о том, что взять с собой всё это изобилие не получится. Стараясь оттянуть миг отправки, Колин собирался со всей тщательностью, но вечно тянуть было нельзя — пора двигаться навстречу судьбе… У самой кромки светящихся врат, ведущих в неизвестность, сержант нерешительно остановился. Вдруг сзади раздался тихий голос майора:

— С богом, сынок. И… удачи тебе, — тяжёлая ладонь на мгновение сдавила плечо и тут же исчезла.

Успокаивая участившийся пульс, Колин сделал несколько глубоких вдохов и, не задумываясь больше ни о чём, шагнул в голубовато-серебристый провал. Глаза наполнились цветной рябью, виски сдавило болью, а голова закружилась так, словно его впихнули в центрифугу. Сержант обернулся и сквозь поплывшее сознание заметил широко распахнутые глаза собравшихся, а затем мир для него окончательно померк…

В тот миг, когда сержант шагнул в проём, овал вспыхнул ослепительным светом и, зашипев как раскалённое масло, стал стремительно сужаться. Достигнув размера мяча для игры в гольф — он с громким хлопком исчез, оставив после себя лишь запах озона…

Колину снилось, будто он маленькая щепка, попавшая в гигантский водоворот, увлекающий податливое тело всё глубже и глубже. Уже не осталось ни сил сопротивляться, ни воздуха в лёгких, ни желания бороться. Хотелось лишь одного — скорей захлебнуться и забыться во тьме спокойным сном. Лёгкие горели огнём, ища хоть каплю кислорода, но проклятый инстинкт самосохранения не давал сделать рокового вдоха. Виски сдавило болью, а в ушах поселилось противное шипение. Вдруг промелькнула бирюзовая вспышка, затем мощным разрядом тока пришла боль, выбив, наконец, из груди остатки кислорода. И тишина… тьма и покой…

Пробуждение стало ужасной мукой — болела каждая клеточка тела. Боль рождалась яркими всплесками где-то в районе грудной клетки и, как эхо, блуждающее в пустой подворотне терялась в дальних закоулках мозга, пытаясь погасить с таким трудом возвращающееся сознание. Колин попытался разлепить веки, но тут же зажмурился от резкой вспышки боли. Попытка пошевелиться так же не принесла никаких плодов — всё тело затекло и не слушалось. Немного привыкнув к свету, он решил открыть глаза, которые мгновенно наполнились влагой. Содрогаясь от приливов боли, сержант уставился в безоблачное небо. Слёзы потекли по вискам, оставляя после себя влажные дорожки, но закрывать глаза он не стал, просто сморгнув лишнюю влагу.

Через некоторое время появилось новое чувство — кровь, покалывая тысячами иголок, медленно, нехотя начала приливать к членам. Колин несколько раз сжал кулаки, помогая сердцу качать застоявшуюся жидкость, и она побежала быстрее. Руки и ноги свело сильнейшей судорогой. Пронзительный крик, вырвавшись из пересохшего рта, спугнул какую-то птицу, дремавшую в густой листве. Эхо, даже не успев утихнуть, подхватило ещё один вопль, перешедший в стоны.

Спустя вечность Колин решил пошевелиться. С большим трудом получилось повернуться на бок, но в груди тут же взорвался огненный шар, опрокинув сержанта обратно на спину. Впечатление было такое, будто на обнажённую грудь насыпали раскалённых углей. Стараясь больше не кричать, Колин закусил губу, почувствовав во рту солоноватый привкус. Немного отдышавшись, он решил повторить попытку. На этот раз смог даже сесть, опершись на дрожащие руки. Боль никуда не исчезла — просто отступила, затаившись пульсирующим комком в груди.

Первое, что сержант увидел, был уже знакомый по фотографиям пейзаж: те же густые деревья, те же развалины, но теперь добавились запахи. Воздух оказался настолько чист, что после пары глубоких вдохов в глазах потемнело, и сильно закружилась голова. Колин откинулся навзничь, только сейчас заметив, что абсолютно гол. До этого нагота никак не ощущалась, словно рецепторы атрофировались, но стоило осознать этот факт как кожа, почувствовав прикосновение травы, моментально покрылась пупырышками.

«Вот чёрт, столько полезного снаряжения пропало» — пронеслась отстранённая мысль.

На человека напала странная апатия. Хотелось просто лежать, глядеть в небо и не шевелиться.

«Неужели меня успели обобрать?» — улыбнулся сам себе сержант.

От обилия кислорода началась эйфория. Улыбка так и застыла на лице. Острая травинка, пригнутая порывом ветра случайно коснулась груди, и Колин от неожиданности вскрикнул. Ему показалось, будто на грудь плеснули кислоты. Так же внезапно боль исчезла. Снова сел, опёрся на руки и оглядел собственное тело. Из лёгких непроизвольно вырвался хриплый стон. Грудная клетка превратилась в сплошной ожёг — немыслимо красный, с обугленной по краям кожей, но уже успевший покрыться коркой.

«Что со мной случилось? — попытался вспомнить сержант. — Как будто в грудь попал кумулятивный снаряд».

Он попробовал восстановить последние события, и память услужливо подсунула широко распахнутые глаза майора, а дальше провал и тьма.

«Ничего не помню» — Колин встряхнул головой, в которой тут же зашумело, словно после недельной попойки.

— А, чёрт! — он схватился за виски. В памяти вдруг всплыло то существо из видеоролика и отчётливо представилось как массивная дубина опускается на нагое беспомощное тело. Тут же захотелось очутиться как можно дальше от этого места.

— Мне бы сейчас пистолет… или хотя бы нож, — простонал сержант. — Чёрт, чёрт, чёрт! Нужно скорее отсюда убираться.