Александр Харников - Брянский капкан

Примерно час спустя «Ярослав Мудрый», «Грозный» и «Гремящий», следуя строго на норд ходом в двадцать пять узлов, вышли в точку рандеву с «Северодвинском», расположенную на траверзе полуострова Рыбачий. После еще одного обмена позывными по звукоподводной связи «Северодвинск» всплыл в надводное положение, и тут же был взят своим эскортом в «коробочку».

На берегу тем временем нарастала суета, обычно свойственная визитам такого рода высоких гостей, а на аэродроме «Ваенга» экипажи трех ПС-84 и летчики истребительного эскорта стали готовить свои машины к вылету. Один самолет предназначался для королевской семьи, британского посла и Стюарта Мензиса, а два других для эвакуированных из Лондона советских дипломатических работников и участников миссии спецпосланника Громыко. За эту операцию он, вместе с бойцами ОСНАЗ-группы и комиссаром 3-го ранга Ниной Антоновой, был представлен к званию Героя Советского Союза. Товарищ Сталин сказал «есть мнение», и вопрос был решен положительно.

Оживление царило и на базирующихся в Полярном британского крейсерского отряда сопровождения арктических конвоев, крейсерах: «Нигерия», «Кент», «Ливерпуль», «Лондон», «Норфолк», «Тринидад» и эсминцах «Фьюри», «Эклипс», «Форсайт», «Форестер», «Матчлесс» и «Сомали». Настроение у британских моряков и командующего ими контр-адмирала Барроу было смутным. Случившийся в Лондоне переворот выбил их из колеи, оставив после себя мерзкое ощущение того, что политики в Лондоне их предали. И вот теперь еще одна новость – им предстояло встречать своего монарха, чудом спасшегося из охваченной мятежом столицы. Для почетного караула, который будет выстроен на причале в Североморске, отбирали только лучших из лучших, а контр-адмирал Барроу приказал вестовому немедленно подготовить его давно не надеванный парадный мундир. Кстати, среди отобранных для почетного караула был и известный британский музыкант Ллойд Джордж, служивший гидроакустиком на крейсере «Тринидад».

Около восьми часов вечера «Северодвинск» в сопровождении эскорта вошел в Кольский залив. Хотя в принципе время прибытия не играло никакой роли. Вот уже больше десяти дней над Мурманском царил полярный день, и солнце круглые сутки ходило кругами по небу, то поднимаясь ввысь, то опускаясь к самому горизонту.

Король вместе с королевой и дочками стоял на палубе «Северодвинска» и с наслаждением вдыхал свежий морской воздух, особенно приятный после четырех дней, проведенных в замкнутой стерильной атмосфере внутренних помещений подводной лодки. Кроме всего прочего, король был заядлым курильщиком, но под водой курение было под запретом, и это очень его угнетало. Поднявшись наверх, он с наслаждением и жадно выкурил первую сигарету, и после долгого перерыва у него даже немного закружилась голова.

Открывающаяся перед королевским семейством картина очень напоминала преддверие ледяного ада Ниффельхайма, в который верили их далекие предки. Голые скалы, низкое, затянутое облаками серое небо и такая же серая, цвета стали, ледяная вода, температура которой даже в августе не поднимается выше плюс десяти градусов. А следующий прямо перед подводной лодкой корабль из будущего под Андреевским флагом казался королю проводником душ мертвых в этих загробных чертогах.

По мере того как приближался берег, король испытывал все более и более сложные чувства. С одной стороны, он и его семья благополучно избежали смертельной опасности, совершили познавательное и в какой-то мере увлекательное путешествие на подводной лодке из будущего. Их даже посвятили в некоторые тайны. С другой стороны, при виде этих голых скал, безжалостного серого неба и ледяной воды возникало навязчивое ощущение того, что он сам напросился в ледяной ад, прямо в оскаленную пасть ужасному зверю.

Ведь сам Черчилль как-то сказал, что если Гитлер вторгнется в ад, то он подаст руку помощи Сатане. Потом Гитлер напал на СССР, и Британия заключила с большевиками военный союз… В принципе, посланцы из будущего были правы – вот уже больше ста лет, еще со времен воцарения на британском престоле его прабабки королевы Виктории, никто не делал русским столько гадостей, сколько сделали их британцы. Георг предпочел бы отправить семью в Канаду, а сам вступил бы в Сопротивление, чтобы оказать отпор заговорщикам. Но дело заключалось в том, что, силою обстоятельств, наибольшую помощь своей стране он мог оказать, находясь лишь в Советской России. Из того, что он узнал за последние четыре дня, следовало, что именно здесь будут приниматься решения и произойдут события, которые определят весь дальнейший облик этого мира.

Подумав об этом, король прогнал овладевшее было им малодушие и немного успокоился. Если так сложились обстоятельства, то он сам готов был спуститься в этот ад.

Когда подводная лодка приблизилась к конечной точке своего маршрута, стало видно, что почетный караул на пирсе состоит не только из советских, но и из британских моряков.

Вскоре завели швартовы и спустили трап. Капитан 1-го ранга Верещагин отдал королю Георгу честь, а оркестр на берегу заиграл британский гимн «Боже, храни короля». По одну сторону пирса стояли британские моряки, по другую – советские солдаты и матросы. Среди тех, кто ждал его в конце красной дорожки, король узнал британского посла в Советской России Арчибальда Кларка Керра, руководителя британской военно-морской миссии в Мурманске контр-адмирала Ричарда Бевана и командующего сводным отрядом крейсеров контр-адмирала Барроу. Рядом с ними стояли два старших советских офицера, один – во флотской, другой – в армейской форме, которых король не знал.

– Ваше королевское величество, – обратился к нему Арчибальд Керр, когда король с семьей не торопясь прошли по ковровой дорожке, вглядываясь в лица британских и советских солдат и матросов, – мы все очень рады, что Господь помог вам избежать смертельной опасности.

– Спасибо, сэр Арчибальд, – ответил король, – благодарю вас за верную службу. Пусть Метрополия и пала, но Британская империя еще жива и война с Гитлером продолжается.

– Всегда рад служить вашему королевскому величеству, – сказал Арчибальд Кларк Керр. – А теперь, сир, позвольте представить вам командующего советским Северным флотом контр-адмирала Арсения Головко и командующего 14-й советской армией, храбро обороняющей Мурманск, генерал-майора Владимира Щербакова.

– Очень приятно, сэр Арчибальд, – сказал король Георг, пожав руки представленным ему русским военачальникам, – но скажите, какова была официальная реакция советского правительства на то, что произошло в Британии?

– Вот, сир, – британский посол достал из кармана вчетверо сложенный лист бумаги, – это перевод речи господина Молотова, зачитанной им по радио два дня назад.