Юрий Корчевский - Тротил. Диверсант-взрывник из будущего (сборник)

Саша взял с собой Рогозина. Тот очень удивился, обнаружив немца в кабине:

– Выкинуть его?

– Ты что? Это же ложный след! Держи бутылку!

– Вот это дело! Удачу обмыть надо!

– Да не тебе! Немцу в рот залей, чтобы дольше не мог очухаться. И на мундир ему шнапса плесни, чтобы запашок поядреней был.

Рогозин вздохнул. Как же это: шнапс – и на мундир?! Однако он засунул немцу горлышко бутылки в рот и с жалостью и завистью смотрел, как шнапс убывал из бутылки. Потом щедро полил водителю френч. Оставшиеся пару хороших глотков влил в себя.

Саша хмыкнул только. Пара глотков не помешает.

– Эй, бутылку оботри и на пол в кабину брось, пусть все выглядит так, как будто он пил всю ночь.

Сергей ухмыльнулся – он понял замысел Саши. Рукавом обтер бутылку, держа ее за край горлышка, и положил на пол.

– А шнапс у них дерьмовый, командир! Наша водка лучше!

– Мне и такой не достался.

Они отогнали грузовик километров на десять в сторону, усадили пьяного в хлам водителя на водительское сиденье. Саша пилоткой водителя вытер ручку коробки передач и руль, бросил пилотку на сиденье.

– Теперь ходу отсюда!

Ехать-то было хорошо, а вот до отряда они добрались, когда начало светать. В предрассветных сумерках кое-где заметили следы колес грузовика, ведущие в лес. Саша сразу отправил сюда трех парней, не участвовавших в операции:

– Пройдите опушку и ветками заметите все следы покрышек. Никто не должен вас увидеть, и чтобы ни одного следа не было. Выполняйте!

Парни ушли. За время их отсутствия партизаны перенесли часть продуктов в схрон, часть – в баню.

– Так не пойдет, – укорил их Саша. – А мыться где? Опять обовшивеем! Делайте, как в Сибири. На дереве площадку на сучьях из жердей, и консервы – туда. С земли особо видно не будет. Испортиться не успеет – вон ртов сколько.

Он уже хотел завалиться спать – устал сегодня, но тут появился комиссар с поздравлениями, вроде – немцам урон нанесли!

– Покидько, мы сегодня не столько об уроне немцам думали, сколько о своем брюхе. Осень и зима впереди, все следы на снегу видны будут. Да и не проедешь по лесу на грузовике. Будь человеком, дай поспать! Пусть охрану сегодня несут те, кто на операцию не ходил.

Два десятка человек в отряде – это не три бойца. Саше приходилось вникать в хозяйственные дела. В первую очередь – назначить повара. До этого готовили на костре по очереди. У кого-то получалось лучше, у некоторых еда подгорала или была вообще несъедобной – перевод продуктов. По общему мнению, лучше всего готовить получалось у Шулевича.

Когда Саша объявил о назначении его главным и единственным поваром, парень чуть не расплакался:

– Я с немцами воевать хочу, а меня – к плите. Что я после войны родне скажу? Спросят ведь – как воевал? Сколько врагов уничтожил? А я с черпаком у котла? Несправедливо!

Как могли, Саша с комиссаром уговаривали парня:

– Пойми, для бойца вкусная и сытная еда – первое дело! Плохо повар приготовит – у бойца в неподходящий момент живот прихватит. И что тогда? Не выполнит он боевое задание! Да повар для партизана главнее всех, второе лицо после командира. Ну а что касается боевых операций, то участие принимать будешь – это я тебе обещаю!

– Правда? Не обманете? – Шулевич все еще с недоверием смотрел на Сашу.

– Скоро будем железную дорогу взрывать – тебе доверим кнопку на подрывной машинке нажать. Так что пущенный под откос поезд занесешь на свой счет.

Только тогда парень согласился.

Сообща соорудили легкий навес, сделали под ним небольшую печурку. Готовить стало удобнее. Было уже однажды, когда при приготовлении пищи на костре внезапно хлынувший дождь залил костер и отряд остался без горячей пищи. С той поры, если позволяла обстановка, на обед у партизан всегда была горячая пища.

И насчет железной дороги Саша сказал не для красного словца. После того как в отряд прибыли новобранцы и принесли с собой тротил и подрывную машинку, он только о том и думал. Никакой взрыв на артиллерийском складе не перевесит диверсию на железной дороге.

В мирное время, а тем более в военное железные дороги и шоссе – своего рода сосуды, питающие фронт. Перережь их – и сорвутся многие военные операции, увеличатся потери личного состава. Фронт всегда, ежесуточно, в любую погоду требует поставок боеприпасов, топлива, продуктов, техники, эвакуации в тыл раненых. Потому охраняются дороги всегда со всем тщанием. Понятно, от взрыва одного пути фронт не замрет, но ведь и партизанский отряд в тылу немцев не один. То в одном месте рванет, то в другом обрушится… На восстановление уходят время, силы, труд и деньги. Любая война – это люди и деньги.

Вот и решил Саша пойти к железной дороге, чтобы разведать обстановку. С собой взял молодых партизан – Кирьянова и Студенца. Надо молодежь натаскивать. Если их все время на базе держать, то в дальнейшем толку с них не будет. Бойцы должны воевать, а не проедаться в лесу.

Саша заранее приготовил маскировочную сеть из рыбацкой, вплел в нее пучки травы, листья, веточки.

– Что-то ты мудришь, командир! – подначил его Покидько.

– А вот мы сейчас проверим. Я из схрона выйду и далеко уходить не буду – не дальше пятидесяти шагов. Через пять минут все желающие пусть попытаются меня найти. Время для поиска даю четверть часа. Кто найдет – получит мой пистолет.

Искать вызвались все – кроме разве что часовых. Впрочем, их в схроне не было.

Закончив приготовления, Саша выбрался из схрона. Он отбежал шагов на двадцать, влез на дерево, устроился на развилке и накинул на себя сеть.

Вскоре из схрона выбрались партизаны. Среди них были комиссар Покидько, старшина Шередин и сержант Рогозин. Они разбрелись от схрона в разные стороны. Осматривали едва ли не каждую кочку.

Саша смотрел сверху на это броуновское движение, и его душил смех.

Двое молодых партизан встали прямо под деревом.

– Нет командира здесь. Наверняка дальше оговоренных полусотни шагов ушел.

– Не, он не такой. Ищем плохо.

– Так и сержант со старшиной найти не могут, а они поопытнее нас.

– Тогда чего стоим? Вдруг нам повезет?

Партизаны ушли, а Саша перевел дух. Хоть задание и учебное, а интересно.

Прошло отведенное время. Покидько вышел на середину и встал недалеко от навеса над печью.

– Все, командир, сдаемся!

Саша спрыгнул с дерева.

Молодежь взвыла от возмущения:

– Мы так не договаривались, чтобы на дереве!

– Разве с врагом договариваться надо? Его требуется перехитрить! Вам наука будет, а пистолет при мне останется. Эх, вы! Ни один голову не поднял, все только под ноги смотрели.

Следующим утром Саша и с ним двое партизан ушли к железной дороге. Направление можно было не спрашивать. Когда шел поезд, до расположения базы долетал едва слышимый глухой звук. И гудки паровозные различимы были.