Алексей Борисов - Византиец. Смоленское направление

– Добро, Лексей. Буду в срок. Жди.

Привязав лодку к колышку и проводив взглядом уходящую ладью, я вернулся в палатку. Надежды встретиться вновь с новгородским купцом у меня не осталось. Ключ в замок, и всё хорошенько обдумать. Сбежит купец – найдём нового. Причал построим, флажки развесим. Не может быть, чтобы он один по реке ходил. Не сошёлся на нём свет клином. Как только обустроюсь, разведаю местность. А там объявлю о себе, и кому надо – сами придут. Хоть из того же Мстиславля, пусть и крошечного, но всё же городка. Вскоре я смог забрать одежду для работников и амуницию для своих бойцов. Знакомый прапорщик втюхал мне, как он думал, списанную полевую баню на шесть человек, и холм с камнем должен был обрасти ещё одной брезентовой крышей, чему я был только рад. Начиналось время инвестиций.

В шесть утра на базе «Средневековье» я устроил подъём, хотя после выстрела из ракетницы никто уже толком не спал. При помощи инструкции, внимательно изученной мною ещё в Севастополе, я установил каркас походной бани. Дальше работали сообща. Вместе выкопали канаву для воды, сложили в стопку перед входом шайки, поставили нагреватель с двумя бочками, и пока вода грелась, я показывал новое обмундирование. Изысков в одежде не было, что оказалось сразу отмечено, но наличие обуви, вернее, как она была пошита, вызвало чувство восторга. Кто бы мог подумать, что правый и левый ботинок произведут так много разговоров. Привыкшие иметь обувь на «одну ногу», люди, как обычно бывает, отнеслись поначалу с недоверием, затем приспособились, а потом – восхитились. В процессе перебирання обновок, у каждого оказалось, по куску мыла с мочалкой. Объяснив, как ими пользоваться, я отправил народ мыться, по четверо за заход. Сначала начальство, а потом остальные. В итоге мы с Савелием остались за одним столом вдвоём.

– Алексий, скажи мне, откуда всё это? Из своего шатра ты достаёшь столько диковинных вещей, которых я никогда в жизни не видел. Да и не поместится всё это там. Я ж у князя когда-то в сотниках ходил, в кремле часто бывал. Все купцы свой лучший товар сначала туда свозили.

Кое-что и сам покупал. Так те вещи по сравнению с твоими и рядом положить стыдно. Но ты не купец, нет в тебе стяжательства. На волхва не похож, хотя утром огонь рукой сотворил, чародейства злого, как колдун чёрный – не делаешь. Оттого два вопроса у меня: кто ты, Алексий, и зачем мы тебе нужны?

– Что ж, на эти вопросы ответить надо. Но сначала я возьму с тебя клятву, что это останется между нами. Никто не должен узнать.

– Перуном клянусь, Алексей. Твои слова умрут вместе со мной.

– А почему Перуном? Ты ж вроде христианин.

– Ну, христианин. А только воинский бог наш Перун. Ему клятву даём.

– Ну, смотри, Он всё видит. Не трудно догадаться, что я пришёл издалека, да и не скрываю этого. Большая беда угрожает смоленским землям. Ты уже и сам сталкивался с нею. Так вот, мне очень не хочется, чтобы участь Рязани постигла и это княжество. Ибо для меня нет разницы между Рязанью, Смоленском, Новгородом или Киевом с Черниговом. Всё это Русская земля, и живут на ней русские люди, как ты их не назови: вятичи, кривичи, уличи; все они братья. Большего я сказать не могу.

– Беда – это степняки?

– Не только. Хотя и они тоже. В принципе, вы мне особо и не нужны, но так сложились обстоятельства, что я склонен верить в то, что наша встреча не случайна. Может, это и к лучшему. Что же касается разных диковинных вещей, то не стоит удивляться. Больше того, воспринимай их так, словно это обыденность. Наша земля богата тайнами, и поверь мне, даже самый умудрённый старец на всём свете не знает их сотой части. Мне лишь доверена одна из них. После того как вы омоетесь, я выдам оружие. Надо бы определиться с присягой и порядком несения службы. Слушай меня во всём, и ты отомстишь степнякам за Рязань и за всё, что пережил. Поговори со своими людьми, если вы со мной, то принесёте клятву. Если нет, то согласно уговору в начале осени вы свободны как ветер. Кстати, полученную амуницию с собой заберёте, а я найду себе других. Ты даже не вспомнишь, что меня видел.

– Я всегда знал, что где-то в лесах существуют предки-хранители. Не врали вчера руны Ратибора, – пробормотал Савелий и, указав пальцем в сторону чащи, добавил: – Они тебя послали?

– Сам не знаю. Но выходит, что так.

В качестве доказательства таинственных покровителей я показал Савелию на экране телефона отрывок из кинофильма про Александра Невского. Конечно, в подробностях ничего не разглядеть, но картина в целом была понятна. Маленькие люди скакали на лошадях и правдоподобно мутузили друг дружку всяческим железом. Естественно, когда с тобой делятся подобными откровениями, приобщают к вещам, синоним которых не иначе как чудо, наступает ответная реакция. В Савелии зажглась надежда, и я понял, что он будет со мной до конца.

– Это произойдёт совсем скоро, через год. Поможешь мне?

– Чудно всё это. А что ещё можешь, кроме видения будущего?

– Многое… а может, совсем ничего. Давай о другом, более важном на сегодня поговорим. Я вот что хотел у тебя спросить, какие доспехи и оружие вам более привычны? Что бы вы хотели иметь, исходя из того, что столкнуться придётся не с беглым рабом, а возможно, с хорошо вооружённым пехотинцем или всадником? Просто из сказанного вчера я понял, что все сносно управляются с копьём и кольчуга со шлемом предел мечтаний. Но самое основное – могу ли я положиться на этих людей?

– То есть ты дашь нам любое оружие и бронь, какие бы мы не попросили?

– Именно. Всё кроме лошадей, их у меня с собой нет.

– Я не буду хвастать, что со мной остались лучшие. Это далеко не так. Остались те, кто смог выжить там, где сложили голову самые опытные, а значит, удача их не оставила. Кто-то, к примеру Ратибор, с пяти годков к острому железу привыкал, и мне кажется, что нет такого оружия, с которым бы он не подружился. А взять Велимира, так он только три года назад первый раз секиру в руки взял. Вот такие со мной люди: все разные, все со своими судьбами, своими думами и пристрастиями. Мне они доверяют и сделают то, что я скажу.

После помывки отряда настала очередь рабов. Бросив в костёр их старые лохмотья, я выдал им робу, объяснив, как обращаться с новинкой; что тренчик удобнее носить под рубахой, а не поверх. Однако привычка подпоясываться по-своему взяла своё, и мне пришлось не обращать на это внимания. Рано или поздно народ сам придёт к правильному решению. Брюки, не застёгнутые на пуговицы, спадали, и лишь когда они сами убедились, что надо не подкатывать материю у живота, а делать всё, как говорят знающие люди, с одеждой справились. Тем временем подоспел завтрак, а я отправился за оружием.

Окончив приём пищи, Савелий собрал своих товарищей и что-то им втолковывал. Что им он говорил, я не слышал, но лица были явно заинтересованы. Проверив, всё ли готово к дальнейшему представлению, которое я собирался разыграть, вышел из палатки и подошёл к ним.