Виталий Храмов - Сегодня - позавчера. Послесловие

— Медведь — это миф. Фикция.

— Это ты — фикция. По людям судят по делам их. На что потратил ты крайние 10 лет своей никчёмной жизни, а, внучек?

И Пол — задумался.

Пол ненавидел джунгли. Ненавидел эту жару и духоту. Ненавидел этих ленивых и заносчивых латинос. Ненавидел этот проклятый внедорожник, что отбил ему все почки на этой долбанной дороге! Ненавидел Пол и своего начальника — придурка Джека. За то, что — придурок. За то, что занял место м-ра Хардмана. За свои подозрения, что именно этот столичный мажор, золотой мальчик, и есть причина смерти м-ра Хардмана. Ненавидел его пафосную морду, его легкомысленный наряд, его отношение к службе. Ненавидел его телохранителя — лысого брутального типа, что именовал себя Раптором. Бывшего наёмника, гордящегося, что провёл несколько акций в составе команд Сумрака. Оказалось — так называют сами себя бойцы команд. Ни Пол, ни м-р Хардман не знали. А этот выскочка Джек-Потрошитель (этот тупица себе и псевдоним придумал тупой), молчал, что имеет связь с одним из Сумраков.

Пол ненавидел себя. Он опять умирал, мучимый похмельем. Пол пьёт почти каждый день. Да, что скромничать — каждый день. Пьёт так, что не засыпает, а отрубается в стельку пьяный! Скоро его выгонят со службы. Он в последнее время стал халатно относиться к работе, проводя своё собственное расследование деятельности людей Медведя в США. И чем глубже он закапывался в болото коррупционных связей «Империума» и госаппарата Штатов, тем больше пил. На прямые указания начальников — забивал болт. К прямым обязанностям относился поверхностно, анализ делал «на глазок», обычно — накачавшись спиртным по уши. И минусы в личном деле Пола — накапливаются. Но, Полу — безразлично. Жизнь его идёт по накатанной колее, как колёсная пара поезда по рельсам. Пока Пол совсем не пропил свои мозги — его ценят, как хорошего аналитика. Парадоксального, но эффективного. Парадоксального, потому что Пол анализ информации всё чаще делает в алкогольных парах. С соответствующим качеством «анализа». Вместо анализа — интуитивные ощущения.

Всё ему было безразлично. Жизнь его не имела больше смысла. Борьба его — не имела смысла. Потому что никому не была нужна. Начальник его отдела — работой занимался от силы часа два в день. И то — видимостью работы — составлением отчётов-отписок. С Русской Угрозой больше не боролись. Джек-Потрошитель делал деньги. Нет, не сам. Сам он слишком туп для этого. Через него делали деньги.

А Русская Угроза? Она — как данность. И борьба с ней — как данность. Вот и сейчас. Что они делают в этих ненавистных, душных землях латинос? Убивают Медведя. Убийство Медведя — как ритуал. Лэнгли раз за разом устраивает покушения на того, кого невозможно убить. Они думают, если пришлют руководителя «русского» направления, то покушение — удастся? Этот тупой индюк организует удачное покушение? Нет. Джек приехал делать деньги. И таскает теперь с собой везде Пола. Зачем — не понятно. А с Медведем он решил просто и тупо — заплатил местным бандитам, с которыми у него плотный «бизнес». Самолётами ЦРУ, без какого-либо досмотра, в США осуществляются прямые поставки наркотиков. Бизнес. Ничего личного. Им — мало нецелевого растранжиривания бюджета, они наркоторговлей занимаются!

— Куда прёшь, обезьяна! — закричал Раптор, замахиваясь на мучачос, что чуть не влетел под колёса их машины.

Латинос не остался безответным, кинул что-то в них, что смачно ударило по машине, видимо фруктом, что он нёс в руке, и стал осыпать их уезжающую машину потоками грязной брани, стоя в пыли, поднятой колёсами.

Что-то кольнуло Пола. Какое-то несоответствие. Но, голова так раскалывалась от выпитого и от жары, что Пол только через час понял, что именно. И поделился этим вслух:

— Этот латинос, который влез под колёса — не латинос.

Джек повернулся к нему, смеясь:

— А кто — негр?

— Нет. У него славянские черты лица. И лицо знакомое. Попробую вспомнить.

Джек опять засмеялся. Жизнь Джека была простой и понятной, как и у любого ребёнка, который и в 30 лет остаётся ребёнком. А Пол для него — источник нескончаемого веселья. И только Раптор — насторожился. Как заметил Пол — этот брутальный мачо, до дрожи — боялся русских. Даже — Пола. Хотя, какой Пол — русский? Вон, даже «мордвин» отказался признать Пола русским. Пол — американец. Как есть — янки!

Пол закрыл глаза, стал «медитировать». Именно в такой полудрёме всплывает в памяти, то, что казалось — безнадёжно забыто. Пол в полудрёме перенёсся на несколько лет назад.

Тогда, впервые, «Боинг» пригласил группу инженеров фирмы «Механик». Боинг столкнулся со сложностью, нанял громко прогремевших специалистов-волшебников из таинственной фирмы «Механик». А так как «Механик» явно ассоциировался с такой одиозной личностью, как Стальной Медведь, то переводчиком у «Механиков» стал Пол. Хотя, все нанятые инженеры «Механика» английским — владели. И Пол был нужен — «как кобыле — пятая нога». Так сказали сами русские.

Пол не занимался предотвращением шпионажа и контрразведкой — работали инженеры над гражданской моделью самолёта и не могли никоим образом увидеть ничего секретного, кроме корпоративных секретов Боинга, которые — головная боль самого Боинга. Пола очень интересовали сами советские. А это были — именно они. Такие же улыбчивые и жизнерадостные. Пол бы подумал, как все, что это — от жизнерадостности русских, но Пол знал, что на смерть они идут с ещё большей радостью. Что пугало до судорог. Эти русские перережут тебе глотку, так же жизнерадостно улыбаясь.

Явным лидером у них был некто, к кому остальные обращались «Дядя Фёдор». Хотя они не могли быть племянниками этому молодому, энергичному парню. Этих русских веселило всё — сам «Боинг», рабочие и инженеры «Боинга», машины и дома американцев, особенно, почему-то толщина стен, называли дома «курятниками», их телевидение — «детский сад», их машины — «сараи на колёсах». Если бы Пол не знал русского, то ему, казалось бы, что эти инженеры — в восторге. Но, русский он знал. И знал хорошо. И видел нескрываемую издёвку.

Русские легко решили проектный тупик инженеров Боинга, управившись за 6 дней, на 7 день — сходили в экскурсию по городу и улетели. Как говорили инженеры Боинга — никакого чуда тут нет. Русские прибыли с уже готовым решением, просто «вписав» это инженерное решение в рамки данного проекта за 6 дней.

И они улетели. Подарив Полу болезненную зависимость от новой русской музыки, которая сначала вызывает отторжение, неприятие. Но, потом, с удивлением понимаешь, что хочешь её ещё услышать. Находишь, что в этих, непривычных ритмах и мотивах — что-то есть. Привыкаешь, слушаешь, как и эти русские — постоянно, везде таская проигрыватель на поясном ремне, втыкнув в уши пуговки головных громкоговорителей. А потом, с не меньшим удивлением, находишь современную тебе, ещё вчера любимую музыку — примитивной и скучной.